Приграничное владение 4 (СИ) - Матюшенко Артем Юрьевич

Как не обливалось кровью сердце Болеслава, когда он кидал взгляды на квадратную башню барбакана, где его сын командовал обстрелом врага из крепостных орудий, но оставлять в живых Димитра никак нельзя. Если он, пусть даже сильно раненый, да хоть еле живой, попадет в руки солдат пана Каховецкого, княжество Валашское перестанет существовать. Пусть не пытками, так с помощью магии его вынудят подписать отречение в пользу Великого князя, сделав свободное княжество одной из далеких провинций Фарнхельма.

А когда, маленькое княжество на законном основании присоединится к землям Фарнхельма, титул его дочери не будет стоить и обгрызенного яблока. В случае смерти обоих мужчин из рода Бакори, их славное княжество просто оккупировано врагом. Значит, будет теплится надежда когда-нибудь, может с помощью императора или северных королей освободить эти земли и посадить на трон кого-то из наследников, в чьих жилах будет течь кровь рода Бакория.

Князь мотнул головой отгоняя тяжелые мысли. — Зато сегодня можно биться без оглядки на полученные раны. Отрубят руку или ногу? Плевать, амулет здоровья поможет перетерпеть боль в течении нескольких минут, а амулет силы поможет сражаться и с одной рукой. Вовсе нет страха остаться безногим обрубком, или обезображенным ударом неприятельского топора в лицо, страшилой. Это последняя битва, предки князя включая его отца и деда смотрят на них и ждут, поэтому опозориться никак нельзя. Нельзя показать малодушие или даже малую трусость, сегодня нужно завершить земной путь и уйти достойно.

Справа и слева прекратили щелкать спускаемые тетивы луков и арбалетов, в паре шагов от князя за каменное ограждение зацепились железные крюки приставной лестницы, а дюжиной секунд позже показалась голова вражеского пехотинца. Боевой топор Имара чуть замедлил движение, уступая право первого удара и князь с хеканьем опустил свой меч, разрубая череп врага надвое. Мертвый солдат полетел вниз, а князь стряхнув первую кровь с клинка благодарно кивнул охранителю.

— Спасибо Имар, ты дал мне первому открыть счет. — и тут же хохотнул. — Хотя, сегодня врагов хватит на всех.

Тут и там зазвенела боевая сталь и послышались вскрики боли. Очередной штурмующий замок солдат раненым или убитым, с криком боли или молча, летел вниз, но князь видел, что на правой стороне от главных ворот, бой уже идет на самой стене. Болеслав глянул на большой барбакан, где стоял его сын и не без гордости смотрел пару мгновений, как Димитр орудует мечом, без жалости рубя штурмующих направо и налево.

«Сколько они еще продержатся, четверть часа или треть, а может чуть дольше? Умереть в бою, но прежде забрать как можно больше жизней солдат этого напыщенного урода Каховецкого и хоть этим, напоследок досадить гонористому пану и его хозяину.»

Князь вновь взмахнул своим мечом разрубая кожаный нагрудник и сбрасывая еще одного неприятельского солдата со стены. Не время размышлять, сейчас нужно только рубить — лишком много сегодня врагов под стенами замка и слишком мало защитников на его стенах.

Глава 26

Не так много времени понадобилось Саше, чтобы начать читать рукописную книгу легендарного мага. Четверть часа он вглядывался в текст, пока прописные знаки руницы древних стали складываться в слова, а позже и понятные ему предложения.

Не просто читал труд мага-воина, но и анализировал написанное, делал пометки у себя в голове, почти после каждого описания амулета или боевого заклинания, с помощью прибора древних увеличивая коэффициент полезного действия амулетов или эффективность заклинаний. Изучил кодекс начиная с вступления в «Артефакторику» — первую часть книги и заканчивая послесловием к разделу боевых заклинаний, где Альвертис предостерегал магов в превращении в чудовищ, коим чуждо сострадание и человечность. Писал он, что не должно дар данный свыше, использовать в корыстных целях, превращая себя в эгоиста действующего только в своих интересах. Ну, что сказать, с этим не поспоришь, Саша был полностью согласен с автором кодекса — власть дарованная магическим даром может любого испортить.

А еще Макаров теперь понимал Ларса, с помощью анализатора древних в своей голове, он тоже стал видеть энергетические линии накладываемых знаков в воздухе. Пусть несколько секунд, но это давало огромное преимущество перед обычными магами, действующими скорее по наитию и оттачивающими свое мастерство с помощью бесчисленного количества повторений одного и того же заклинания. Саше же было достаточно пару раз начертать в воздухе знаки и объединить их в общее заклинание и он с помощью анализатора видел все свои просчеты и видел как улучшить плетение. Доводя свои действия до отточенности и совершенства.

Даже простейшее боевое заклинание «воздушного кулака», он улучшил и теперь, сконцентрировавшись и разгоня внутреннюю энергию мог наносить удары невидимым «кулаком» даже за пару метров до цели. А на формирование «копья тьмы», которому его обучил побратим, у него в отличие от самого Лаэрта уходило в два раза меньше времени. Макаров буквально за три секунды формировал сгусток темной энергии и молниеносным импульсом посылал его на расстояние до ста двадцати метров, на треть дальше своего учителя. Практически смертельный выстрел, только для повторения этого заклинания нужно было сложить из знаков и активировать довольно длинное заклинание, так что пускать такие копья со скоростью автомата не выйдет. Это скорее однозарядное ружье в кармане.

Хотя успехи и в артефакторике и в боевых заклинаниях были просто потрясающими, Макаров не стал хвастаться ими перед Ларсом или своим побратимом и уж тем более ничего не говорил Климу или его отцу. Зачем вызывать ненужную зависть? Он и сам чувствовал, что становится сильнее, обретая знания, умения и с каждым днем все увеличивая свой внутренний магический резерв — то бишь ману.

От дальнейшего изучения волшебной книги и оптимизации уже изученных заклинаний, его отвлек Герхард, доложивший что в порту причалил большой грузовой корабль с людьми прибывшими из Валашского княжества. Тогда Саша впервые увидел княжну Агату. Легкая, словно точеная фигурка, под светлым платьем, выразительные карие глаза и чувственная, чуть грустная улыбка.

«Блин, Санек, не нужно снова влюбляться с первого взгляда! В прошлый раз это кончилось совсем не хорошо.» — напомнил он сам себе.

— Там корабль причалил из Валашии, много раненых солдат, несколько семей переселенцев и княжна Агата со свитой. — доложил сэр Герхард.

— Княжна? — не понимая посмотрел на рыцаря Саша. — Какая еще княжна?

— Родная сестра княжича Димитра. — пояснил командир гвардейцев. — Но я с ней не разговаривал, мне это их начальник стражи сказал, лейтенант Воджетич.

— А сам Димитр? — на этот Сашин вопрос Герхард только помотал головой. — Если раненых, говоришь, много значит война у них там? А где сам Димитр, неужели княжич погиб?

— Не знают они, и княжич Димитр и их отец князь Болеслав остались оборонять замок. Но я думаю, если бы дела были не столь плохи, то не отослали бы молодую княжну сюда. — пожал рыцарь плечами. — Раненые, а их наверное, две дюжины не меньше, пока в форте у Капчика. Говорят, к кораблю с боем прорывались.

— Хорошо, там их и разместите. Если есть тяжело раненые, то распорядитесь, чтобы укол «сияющего» им сделали. А сама княжна и свита, где сейчас?

— Так в гостинице при таверне, четыре лучших нумера сняли, а остальные беженцы и солдаты на постоялый двор подались.

— Что, так много народу с княжной прибыло? — удивился Саша.

— Да нет, милорд, — пожал плечами Герхард, — Сама княжна, две служанки, лейтенант дворцовой стражи — тоже из дворян и распорядитель княжеского двора, очень важный дедок. Всего пятеро, ну и солдат пять десятков. Это если вместе с ранеными считать. — пояснил лейтенант.

— Слушай, Герхард, а мне как быть? — немного растерялся Саша. — Самому их встречать идти или тут ждать?

— Ваше сиятельство, да откуда же мне знать? Я же сам с титулом без году неделя, — покраснел Герхард, но думаю самому вам не стоит идти, ну вроде как унижение небольшое. Вы ведь не знакомы? Они должны сами визит владетелю нанести и представиться. Хотя княжна родная сестра Димитра… да не знаю, я! — со вздохом пожал плечами рыцарь.