Поединщик - Роман Владимирович Савенков

– Каков нахал!

– Воздух ему наш не по вкусу!

– Чего же вы тогда явились сюда, Риордан-непоймиоткуда? – недовольно бросила брюнетка.

– Да, Тивери, ты права! – поддержала подругу девушка с длинными русыми волосами. – Кто открыл вам двери в Глейпин, юноша? И зачем он это сделал?

Риордан прикусил губу, осознавая собственную промашку. Тут было не принято критиковать столицу. Новичок должен осознать свою неотесанную провинциальность, а не демонстрировать превосходство родных мест.

– Я имею честь состоять в свите барона Унбога, – ответил Риордан сквозь зубы.

Он вовсе не желал упоминать имени своего патрона, но разговор сложился так, что этого было не избежать.

– Ха-ха, барон немногим рискует, когда представит вас принцессе Вере. Тут вам с вашей внешностью его не опередить, – засмеялась та, которую назвали Тивери.

И девушки принялись наперебой обсуждать физические недостатки Риордана, которые были выставлены словно напоказ. Его неуклюжее телосложение, низкий рост, непомерно длинные руки и непривлекательное лицо. Разве что нос, что был крупнее общепринятых стандартов, не вызвал их раздражения.

– Нос мы вам прощаем, – великодушно заявила Тивери. – Он иногда намекает на другие достоинства.

– Скажите, а у вас уже есть возлюбленная? Или вы рассчитываете обрести ее под этими сводами? – спросила вдруг Парси.

Прекрасно понимая, что нужно ответить, Риордан тем не менее произнес:

– Увы, но есть.

– Увы! Ха-ха! Увы! Нет, он положительно чересчур дерзок, этот Риордан с севера. Можно подумать, что мы ему навязываемся. И кто же эта бедняжка? – это было не нежное девичье щебетанье, а разгневанный ястребиный клекот.

– Она не представлена в свете. Ее имя ничего вам не скажет, – осознавая, что провалил экзамен, Риордан позволил себе не слишком стесняться в ответах.

– Ого! Мы недостойны, чтобы узнать ее имя? Вот это новости! Знаете, Риордан, с такими манерами вы бы лучше оставались в своем Вейнринге или Зомердаге, или еще где-нибудь! – эту отповедь выдала зеленоглазая блондинка.

На помощь Риордану пришел граф Танлегер. Видя, что беседа приобретает слишком обоюдоострый характер, констебль дворца поспешил вмешаться:

– Не судите его строго, прекрасные феи Глейпина. Молодой человек более привык к оружию из железа, чем к словесным дуэлям. Он уже раскаивается в своих словах и постарается заслужить ваше прощение. Не так ли, Риордан?

– Прошу простить меня, если я позволил себе лишнее. Посланник прав, я пока совсем не умею вести себя в обществе, – Риордан склонился в самом изысканном поклоне из набора наставника Вильхольма.

– Тогда обучайтесь быстрее, мы не любим грубиянов, – заключила Тивери, после чего хоровод фрейлин вокруг Риордана распался.

Парси покинула его одной из последних, на прощание наградив Риордана задумчивым взглядом. Через мгновение к нему подошел барон Унбог.

– Я все испортил, да? – спросил у него и у графа Танлегера поединщик.

Посланник равнодушно пожал плечами.

– Могло быть лучше. Но и хуже тоже. Впрочем, ты явился сюда не для светских бесед. Ну, а теперь я вас покидаю. Вскоре появятся принцессы, и мне надлежит их встретить.

Граф Танлегер поспешил к входу в залу, и Риордан остался наедине со своим патроном. Барон Унбог, видя сконфуженное лицо телохранителя, решил немного поднять ему настроение.

– Не вешай нос, боец. Не в каждом поединке удается одержать победу, верно?

– Угу, – вздохнул Риордан. – Мне право жаль, что я вас подвел.

– Вовсе нет. Твое первое появление в свете не стало ярким событием, но этого нам и нужно. Эх и задали бы они тебе перцу, если бы не граф Танлегер. Но после того как Посланник явно выразил тебе покровительство, девчонки решили оставить свою жертву в покое. Они очень чуткие зверьки к таким штукам, все понимают с полувзгляда.

В этот момент к ним подошли двое богато одетых вельмож. Это были два молодых щеголя в камзолах, украшенных золотой вышивкой, среди стежков которой поблескивали драгоценные камни. На фоне этих роскошных нарядов собственный костюм показался Риордану нелепым одеянием простолюдина. Даже барон Унбог в элегантном сюртуке из тончайшего сукна выглядел рядом с ними несколько простовато.

Позже поединщик размышлял о том, что Посланник наверняка знал больше, чем говорил, а говорил меньше, чем следует. Не зря же он так торопился с его, Риордана, появлением в свете и запретил Унбогу появляться на приеме графа Валлея в одиночестве. В высших сферах королевства назревали судьбоносные решения, которые принуждали всех заинтересованных лиц действовать стремительно.

Парочка дворян, что подошли к ним, поприветствовали Риордана и Унбога небрежными кивками, и один из них, словно продолжая начатый разговор, заметил:

– Видишь, мой друг, как напутствует барон своего неуклюжего протеже. Наверняка он просвещает его в вопросе, как быстрее всего забраться под женскую юбку. В чем, в чем, а в этом барон великий специалист.

Дерзкий вельможа был довольно высокого роста и слегка худощавого, но тем не менее крепкого телосложения. У него была стать бойца, как если бы за плечами осталось несколько лет изнурительных тренировок в Школе. Его лицо не являлось образчиком мужской красоты, но это было, безусловно, лицо смелого человека. Глаза сверкали решительностью, губы изогнулись в презрительной улыбке. Оскорбление было нанесено по всем правилам светского этикета, о котором Риордан пока и понятия не имел. Вельможа отпустил резкое замечание, но не адресовал его непосредственно барону, тем не менее вынуждая противника к ответным действиям. Заторможенность, которую Риордан продемонстрировал при разговоре с фрейлинами, как рукой сняло. Не давая Унбогу вставить даже слово, он ответил:

– Поверьте, незнакомец, барон гораздо чище помыслами, чем вы предположили. И если бы мне понадобился наставник в области женских прелестей, я бы предпочел вас барону.

Вельможа подчеркнуто медленно перевел взгляд с Унбога на Риордана и, слегка наклонившись, словно рассматривая какое-то насекомое на мраморном полу Глейпина, заявил:

– Я не к вам обращался, молодой человек. И меня не интересуют ваши суждения.

Риордан быстро кивнул, как бы подтверждая, что принял замечание на свой счет, и, чуть повысив голос, произнес:

– Не имею чести быть вам представленным, однако позволю себе отметить, что сначала вы бесцеремонно прервали беседу двух персон, а теперь заявляете, что не желаете разговаривать с одним из тех, кому вы изволили помешать. И делаете это в оскорбительной манере. Вышеозначенное дает мне повод утверждать, что вы трижды грубиян!

Громкие слова Риордана привлекли к ним внимание. Несколько гостей обернулись в их сторону. Вельможа, что пытался вызвать барона на поединок, в гневе и изумлении округлил глаза:

– Что я слышу?! – затем повернул голову к своему спутнику. – Этот провинциальный щенок нарывается на трепку! Хорошо, он получит то, чего заслуживает.

– Ни слова больше, виконт! Ни слова больше, – к их небольшому кругу присоединился еще один вельможа, наблюдавший за разгоравшейся ссорой чуть поодаль. У него было умное лицо с тонкими чертами, на котором сверкали проницательные глаза. Властности и величия в этом дворянине хватило бы на пятерых, одной своей репликой он сумел надежно запечатать уста