Русская тройка (сборник) - Владимир Соловьев

Вся существовавшая в СССР система взаимоотношений между детьми разрушена. О пионерских лагерях и вовсе можно забыть. Скорость, с которой бывшие пионерлагеря, ставшие детскими базами отдыха, превращаются в частные сауны или чьи-то угодья, превышает скорость света. Можно с уверенностью сказать, что детям, родившимся в богатых семьях, откровенно повезло: только богатые семьи будут стремиться делать все возможное, чтобы дети учились в платной школе, а потом продолжили образование за рубежом. Таким образом изначально закладывается система социального неравенства. Даже иллюзии того, что в глубоком селе удастся получить достойное образование, с которым потом можно нормально устроиться в жизни, в России больше нет. Мы уверенно идем по пути уничтожения школы и сегрегации детей из бедных семей, ведущему нас даже не к классовому, а к кастовому обществу.

Ребенку даже в спортивную секцию не пойти. Это в советское время занятия были бесплатными. А сейчас? Неважно, насколько ты талантлив, но ты же должен еще каким-то образом найти эту секцию, должен оплатить занятия, должен купить форму, должен, должен, должен… А зачастую у родителей нет на это денег. И дети оказываются выброшенными на улицу, а улица – это питательная среда для преступности. И потому эти самые дети, которые зарабатывают деньги чем угодно, с радостью ищут взрослых забав. Неудивительно, что в России в течение долгого времени нет определения детской проституции. Неудивительно, что главными потребителями наркотиков являются дети. Неудивительно, что возраст, в котором дети знакомятся с алкоголем и наркотиками, в России пугающий, просто пугающий. А кто у нас крышует сутенеров и наркоторговцев? Это же колоссальные денежные средства, причем такие, которые в том или ином виде коррумпируют изрядное число правоохранителей. И те, кто должен бороться с появлением детей на улицах, делают все возможное, чтобы дети там и оказывались, потому что это питательная среда для крышуемого ими бизнеса.

Именно поэтому я считаю, что против наших детей ведется осознанная война на уничтожение. Статистика приводит страшные цифры по убыванию количества детей. Смертность среди них ужасающая. Не среди новорожденных – уж что-что, а выхаживать рожениц, если они хотя бы доходят до роддома, мы научились. А вот то, что происходит с детьми потом, и сколько из них уходит из жизни, не достигнув четырнадцати лет…

Почему это происходит в нашей стране? Я не могу до конца поверить, что государство не воспринимает эту проблему как важную. Я не могу поверить в то, что, учитывая высочайший процент рецидива у педофилов – он составляет порядка девяноста процентов, – хоть один нормальный человек может на полном серьезе считать, что к педофилам следует относиться легко и нежно, особо в тюрьмах не держать и как можно скорее отпускать на условно-досрочное. Да, конечно, сейчас президент Медведев принял решение, что следует ввести в России практику химической кастрации. Но громкое слово «кастрация» здесь ни о чем не говорит. Если педофил пропустил прием лекарства, то все возвращается.

Юридические нормы, при которых педофил на всю жизнь оказывается маркированным и не может приближаться к детским учреждениям, для России более чем странны – потому что до недавнего времени ничто не мешало педофилу вновь вернуться на работу в школу или детский сад. В Америке все осужденные за такого рода преступления хорошо известны соседям. Существуют специальные карты, и ты всегда четко знаешь, где в каждый момент времени кто из педофилов находится. И если он живет в твоей округе – ты предупрежден. Ты знаешь, кто этот человек и что он совершил, ты видел его фото. Так что, по крайней мере, ты в любой момент можешь пойти в полицию и при первой же не то что попытке – при простом приближении к ребенку человека отправят обратно в тюрьму.

В России этого нет. В России постараются замять громкую историю, если ты выдающийся музыкант, скажут, что все это придумали злые завистники, а много-много лет тянущийся за тобой шлейф будут пытаться списать исключительно на дурную молву. Оказывается, есть люди, считающие, что если ты гений, то тебе можно все. Кто-то начнет цитировать Шекспира, каверзно вопрошая: «А сколько лет было Ромео и Джульетте?», кто-то будет отсылать к практике среднеазиатских стран, вспомнив, что в мусульманской культуре свадьбы зачастую справляются с семи– и девятилетними девочками, а в двенадцать они уже чуть ли не массово становятся матерями… У педофилов всегда много объяснений. Они с удовольствием копаются в истории, доставая всеми забытые и крайне грязные эпизоды и восклицая: «Вот видите!» Дошло до того, что в Канаде уже складывается пугающая тенденция: если не так давно педофилия воспринималась как психическое заболевание, то потом она стала восприниматься как психическое расстройство, а сейчас – как вариант нормы, то есть как иная норма сексуального влечения. То есть по большому счету – ничего особенного, бывает и такое. Поэтому, когда стало издаваться большое количество книг о педофильской любви и инструкций по соблазнению малолетних, потребовались немалые усилия, чтобы изъять их с «Амазона», который достаточно долго продолжал держать их на своих интернет-витринах.

Педофилы создают ощущение, что они не страшны, что все в порядке. Хотя никто, по большому счету, не провел достаточного количества исследований, которые могли бы выявить, как складывается жизнь жертв, что происходит с ними, как меняется их модель поведения. К сожалению, известны рассказы многих задержанных педофилов, говоривших, что и сами они в детстве стали жертвами насилия и это навсегда наложило на них отпечаток.

Противники смертной казни, кроме всего прочего, часто говорят: «Зачем же казнить педофилов (то есть, напомню, тех людей, которые растерзали детей!), лучше заставить их мучиться, переживать». Они почему-то считают, что педофилов ждет раскаяние. Не тут-то было. Один из первых осужденных в современной России педофилов – специально не называю его фамилии, чтобы не льстить его комплексу, скажу лишь, что это было очень громкое дело, – был осужден пожизненно за то, что изнасиловал и фактически растерзал несколько детей. Так вот, он с гордостью дает интервью. Он считает себя героем. Он ни в коей мере ни в чем не раскаивается. И кстати, ему не так плохо живется, как многим может показаться. Глубокое заблуждение, что на зонах – притом не только для смертников, но и для не приговоренных к высшей мере, – для педофилов существуют какие-то особые условия, что они подвергаются насилию. Увы, все это сказки из далекого прошлого. Эти нелюди, как правило, хорошо работают, сотрудничают со всеми, с кем можно, ведут себя очень прилично и на хорошем счету у лагерного или тюремного начальства. Да и какой смысл в наших перенаселенных исправительно-трудовых учреждениях занимать места, которые гораздо выгоднее освободить для бизнесменов? С них хоть мзду можно регулярно получать. А с этого что получишь?

Поэтому каждый раз, когда я слышу о том, как мы любим детей и какие мы замечательные, добрые люди, я вспоминаю цифры. Жуткие цифры преступности против подрастающего поколения. И соотношу с численностью нашего народа. И удивляюсь, как после этого вообще можно думать о том, чтобы называться людьми? Как можно думать о том, что дети, пройдя через все это, будут испытывать хоть какое-то уважение к стране и к взрослым, которые превратили их жизнь в ад?

А Государственная дума так и продолжает работу над поправками в законодательство в сторону ужесточения, а суды так и продолжают выносить условные сроки за насилие над малолетними, а комиссия по условно-досрочному освобождению так и продолжает благосклонно относиться к педофилам и выпускать их на свободу как можно раньше. А судьи по-прежнему считают, что мать, убившая своего новорожденного ребенка, находилась в состоянии аффекта, поэтому зачем ее строго судить, с каждым бывает. Тем более что уж говорить, разве ребенок – это человек? Ответ очевиден: в нашей стране – нет.

Когда читаешь протоколы Нюрнбергского трибунала, сердце обливается кровью. Там, в частности, описываются зверства надсмотрщиков в концлагерях, которые, чтобы показать свою удаль, подбрасывали маленьких детей в воздух и на лету разрубали их саблями. Жуткие сцены, когда каратели убивали малышей, разбивая им головы об углы домов, когда бросали детей под гусеницы танков. Кулаки сжимаются, думаешь: попадись мне сейчас этот каратель, живого места бы на нем не оставил! Но все эти истории гораздо менее страшны, чем то, что приносит регулярно наша хроника. И совершают это не захватчики, не нацисты, не представители возомнивших себя высшей расой, сошедших с ума от крови и вседозволенности некогда цивилизованных народов. Нет, это вытворяют наши матери и наши отцы со своими детьми. Как можно иначе отнестись к тому, что отец кормил трехлетнего ребенка кашей, а поскольку тот отказывался есть, забил его насмерть? Просто забил. И не особо раскаивался. Ребенок же себя плохо вел. Так кто враги России?