Научиться быть ведьмой - Ольга Обская

Глава 41. Ничегошеньки не случилось

— Эля, ты как?

Никита внимательно поглядел на сестру.

— Вроде бы лучше, — ответила Юля, хотя зеленоватый оттенок лица говорил об обратном.

Никите необходимо было как можно быстрее вернуться в кафе — поговорить с подозрительным парнем, уронившим вилку, пока тот не ушёл. Но оставить сестру без присмотра он не мог.

— Эля, сейчас поднимемся в твою комнату. Я тебя уложу и позову Наташу, чтобы посидела с тобой. Хорошо? А сам вернусь к отцу.

— Никит, не беспокойся. Я в порядке. Не надо укладывать и не надо Наташу, — вымученно улыбнулась Юля. — Сама прекрасно дойду до кровати и сама уложусь. А ты беги. Надо спасать Нику. Представляю, как дядя Арнольд ей сейчас мозги промывает.

Юля решительно двинулась к лестнице, провожаемая беспокойным взглядом Никиты и проницательным взглядом вахтёрши.

— Эх, молодёжь, молодёжь, это всё ваша любовь к чипсам, — назидательно произнесла блюстительница порядка, сумевшая по одному внешнему виду Юли не только поставить диагноз, но и определить причины недомогания. — Надо есть супчики, каши, паровые котлетки…

— Пожалуй, шоколад тоже тяжеловатая пища для желудка, — перебил Никита.

— Вот не надо мне, Беляев, этих намёков, — нравоучительный тон сменился язвительным. — Могу ведь обидеться и ничего тебе не рассказать даже за четыре шоколадки.

— Ладно, Степанида Ивановна, не обижайтесь, — миролюбиво усмехнулся Никита. — Отнесём шоколад к диетической пище.

Он не хотел портить отношения с вахтёршей, хоть и понимал, что если поторопится и застанет парня с якутскими глазами в кафе, и тот действительно окажется тем самым курьером, помощь блюстительницы порядка ему не понадобится.

— Он сегодня снова приходил? — поинтересовался Никита.

— Сначала шоколад, — хитро улыбнулась вахтёрша.

— Шоколад будет, — заверил Никита. — Но хотя бы скажите, на нём был свитер в полоску.

— Ну, по крайней мере, та часть свитера, что не была скрыта курткой, была в полоску. А ты откуда знаешь?

— Да так, — неопределённо ответил Никита и выскочил из общежития, на ходу набирая Наташу. Он знал, что ответственная и добродушная рыженькая подруга Вероники откликнется на просьбу позаботиться о заболевшей Юле.

Несколько минут резвого бега, и Никита достиг цели. На ходу снимая куртку, он заскочил в обеденный зал кафе и обнаружил, что отчаянный спринтерский рывок не помог. Оба столика: и тот, где сидел отец с Вероникой, и тот, где сидел жгучий брюнет, уже были пусты. Официант на расспросы ответил, что мужчина с девушкой вышли минут 10 назад, а буквально через пару минут за ними последовал и парень.

— Да он же, наверно, даже поесть не успел, — с досадой выпалил Никита. — Когда я уходил, его заказ ещё не был готов.

— Он попросил обслужить его побыстрее. Сказал — очень торопится.

Никита вышел из кафе, и направился в сторону супермаркета. Ему нужно было купить обещанный Степаниде Ивановне шоколад. Раз личная встреча с любителем путать имена сорвалась, придётся использовать запасной вариант — выведать, что про разносчика писем с брошками узнала вахтёрша.

Вероника стояла возле двери в комнату Юли и не решалась зайти. Изнутри не раздавалось ни звука, но было не понятно, означает ли это, что подруга одна. Нике очень нужно было поговорить с сестрой Никиты, при этом встречаться с самим Никитой ей категорически не хотелось. Сначала Вероника должна была во всём разобраться сама.

По дороге из кафе в общежитие Ника сотню раз в голове прокрутила слова Арнольда Венедиктовича, которые вызвали у неё горькие чувства. Но, когда первая волна отчаяния прошла, Вероника попыталась подключить логику, чтобы осмыслить ещё раз, прав ли был отец Никиты со своими грустными предсказаниями. Действительно ли, серьёзные отношения с этим талантливым парнем могут сделать его несчастным?

Серьёзные отношения… Да Вероника пока о них и не задумывалась. Кто в 20 лет думает о таком? Хотя нет. Зачем себя обманывать? Ника думала. Она мечтала, что однажды Никита скажет, что не мыслит дальнейшую жизнь без неё. Но пока Никита не говорил даже более простых вещей. Какие там планы на будущее, если о своих теперешних чувствах к Веронике он и то ни разу не обмолвился. Может, это партизанское молчание и есть ответ на терзающий Нику вопрос? Никита не говорит о чувствах, о планах на будущее, потому что ничего этого нет — ни чувств, ни планов.

Он, конечно, знает об этой их семейной особенности, об этом чёртовом гене. Знает, что родители отравят жизнь и ему, и его семье, если он выберет не ту девушку. Знает, что сам будет недоволен и собой, и детьми, и той самой девушкой, из-за которой дети не унаследуют выдающиеся таланты. Он всё это знает — вот и молчит. Он не хочет и никогда не захочет никаких серьёзных отношений с Вероникой. Так что отцу Никиты можно было особо и не стараться.

Теперь, когда Ника всё разложила по полочкам, ей стало понятно, что никакого смысла разговаривать с Юлей не было. Что нового могла она рассказать? Что Ника хотела от неё услышать? Что никакого гена нет? Что о выдающихся талантах к магии Арнольд Венедиктович солгал? Да нет, он не лгал — только слепой не заметил бы, как Никита талантлив.

Сердце Вероники сжалось. Всё. Ей можно идти в свою комнату. Упасть на кровать и зарыться в подушку. Большой, сильный, нежный, надёжный Никита — её Никита — на самом деле, ни разу не её…

Ника сглотнула слёзы и медленно направилась к себе. Но не успела она сделать пары шагов, как дверь Юлиной комнаты раскрылась, и оттуда вышел незнакомый парень. Быстрым шагом он направился к лестнице и скрылся из вида. Его стремительные и одновременно бесшумные движения показались Веронике какими-то неприятными, а вернее подозрительными. И она решила всё ж таки заглянуть к Юле, чтобы выяснить, кем был этот странный гость.

Каково же было удивление Вероники, когда она застала хозяйку комнаты спящей. Пока Ника рассуждала, будить или не будить Юлю, в комнату тихонечко зашла Наташа.

— Уснула? — шёпотом спросила она, кивая в сторону Юли. — Это хорошо.

— Что хорошо? — переспросила Вероника, силясь понять происходящее.

— Хорошо, что Юля заснула. Сон — лучшее лекарство, — улыбнулась Наташа. — Я надеялась, что ничего серьёзного. Но всё равно решила сбегать за таблеткой. А пока ходила, Юля заснула. Значит, и таблетка не нужна, и помощь моя, скорее всего, тоже не нужна.

— Во-первых, пока тебя не было, к Юле заходил какой-то подозрительный незнакомый парень. А, во-вторых, почему ты, вообще, решила, что она заболела?

Хоть Вероника тоже разговаривала шёпотом, чтобы не разбудить хозяйку комнаты, Наташа смогла уловить в её голосе тревожность, поэтому попыталась успокоить:

— Ну, зашёл кто-то, увидел, что Юля спит, да и вышел, что подозрительного? А про болезнь мне Никита по телефону сказал. Ну, что сестра чем-то отравилась, что её тошнит. Попросил за ней присмотреть.

— Понятно. Бедняжка. А я сначала подумала, что это просто очередная сцена из спектакля.

— Опять спектакль?

— Ну да. Ради меня. Она хотела отца Никиты позлить, чтобы он передумал… Впрочем, всё это уже не важно.

Пока Вероника пыталась осмыслить происходящее: сначала появление таинственного парня, затем Наташи, боль притупилась, а теперь, при упоминании об отце Никиты, с новой силой окатила с ног до головы.

— Ника, что случилось? — почувствовав отчаяние в голосе подруги, спросила Наташа.

— Да, в общем-то, ничего… — пытаясь, сдержать слёзы, ответила Вероника. — В том-то и дело, что ничего. Понимаешь, Наточка, ни-че-го-шень-ки не случилось. А только я поняла, что не должна встречаться с Никитой. Это сделает его несчастным. И самое печальное, что он тоже об этом знает.

— Что за ерунда? — возмутилась Наташа. — Давай рассказывай всё по порядку — разберёмся.

Голос подруги, полный решимости безжалостно расправится с любыми проблемами, стоящими на пути к счастью Ники, действовал успокаивающе и одновременно отрезвляюще, и Вероника нашла в себе силы обстоятельно рассказать и о своей беседе с отцом Никиты и о своих мыслях по этому поводу.

— Вот я и шла к Юле. Хотела узнать, что она думает об этом их дурацком семейном распрекрасном гене, — закончила свой рассказ Вероника.

— Нет, Ника, — покачала головой Наташа. — Разговор с Юлей ничего не даст. Тебе надо поговорить с Никитой.

— Не буду я с ним говорить, — решительно возразила Вероника.

— А что же ты будешь делать? — мягко спросила Наташа. — Думаешь, будет лучше вести себя с Никитой так, как раньше, будто ничего не знаешь или, наоборот, полностью игнорировать его?

— Нат, вот как это у тебя получается? — первый раз за вечер улыбнулась Вероника. — Именно из этих двух вариантов я и выбирала. Причём склонялась ко второму.