Дьявольское семя - Дин Кунц

— А тебе его спокойно продали? Не было проблем, что ты из другого штата, ну и так далее?

Дойл растянулся на кровати и ответил:

— Нет, проблем не было. Вообще, это оказалось чертовски просто и легко.

18

В пятницу пополудни Джордж Леланд ехал через пустыню Невада в Рено. У него невероятно болели глаза, несмотря на то что от яркого света солнца и белого песка их защищали темные очки. Леланду было плохо. Он не мог сконцентрироваться, ведя машину.

С той самой памятной ночи во вторник, когда он гонялся с садовым топором за Алексом Дойлом и когда пережил приступ кошмарной головной боли, Леланд обнаружил, что потерял способность логически мыслить. Его мысли бродили в голове сами по себе, почти не поддаваясь контролю. Джордж не мог собрать их воедино и сконцентрироваться на чем‑либо более чем на пять минут. Мысли перескакивали с одного на другое, словно в фильме с множеством купюр — вырезанных кадров.

Снова и снова он как бы просыпался, отвлекался от мечтаний и с удивлением обнаруживал себя за рулем фургона. Он преодолевал милю за милей, а мысли его были где‑то далеко… Очевидно, какой‑то участок его сознания следил за дорогой и движением, но это был очень маленький участок. И Леланд наверняка разбил бы фургон и погиб, если бы двигался по оживленной трассе со множеством автомобилей, а не по этой ровной, прямой, как стрела, пустынной дороге…

Куртни была с ним, она постоянно присутствовала в его мечтах. И вот сейчас, когда он снова «вернулся» на шоссе, окаймленное песчаником, и обнаружил, что «Шевроле» трясется и дрожит, производя резкие ворчливые звуки, Куртни сидела рядом, на соседнем сиденье, вытянув вперед свои длинные ноги.

— Вчера я почти покончил с ним, — сокрушенно рассказывал Леланд, — но эти проклятые шины…

— Ничего, Джордж, — ответила она тихим, каким‑то близким и одновременно далеким голосом.

— Нет, Куртни. Я должен был разделаться с ними. И… прошлой ночью, когда я проверял мотель в Солт‑Лейк‑Сити, их там не было.

Леланд был озадачен этим фактом.

— В его книжке сказано, что в Солт‑Лейк‑Сити они остановятся в «Хайлендс мотеле». Что могло случиться?

Должно быть, она не знала, потому что не ответила на вопрос.

Леланд поочередно вытер правую и левую ладони о брюки.

— Я искал во всех мотелях возле «Хайлендса».

И их не было ни в одном. Я потерял их. Каким‑то образом они скрылись.

— Ты их опять найдешь, — сказала девушка. Леланд надеялся, что Куртни будет воодушевлять его и помогать ему, будет относиться к нему с симпатией. Милая Куртни. На нее всегда можно положиться.

— Может, и так, — произнес Леланд, отрывая взгляд от песчаных холмов и далеких розово‑голубых гор, — но каким образом? И где? — Он надеялся, что у Куртни есть ответ на этот вопрос.

И он у нее был:

— В Сан‑Франциско, разумеется.

— В Сан‑Франциско?

— У тебя есть мой адрес, — сказала Куртни, — и они направляются именно туда. Не так ли?

— Да, — ответил он, — конечно.

— Ну вот и все.

— Но… Может быть, я смогу перехватить их сегодня вечером в Рено?

Очаровательная, неземная, воздушная Куртни ответила мягким голосом:

— Они опять поменяют маршрут и мотель. Так ты их не найдешь.

Леланд кивнул. Это было правдой.

Ненадолго он отвлекся. Теперь он был не в Неваде, а в Филадельфии. Три месяца назад Леланд приехал в центр города посмотреть фильм, который был довольно неплох, и… Да, девушка в этом фильме была очень похожа на Куртни, так похожа, что Джордж после этого не спал всю ночь. На следующий вечер он пошел снова смотреть этот же фильм и узнал из рекламных плакатов, развешанных в фойе, что актрису звали Кэрол Линлей. Но вскоре он уже забыл о ней. И стал вечер за вечером приходить и смотреть этот фильм. Потому что экранный образ превратился для него в живую Куртни. Она была совершенна. Длинные, светлые, отливающие золотом волосы, тонкие, волшебные черты лица, завораживающий взгляд прекрасных глаз… Посмотрев картину шесть, семь, восемь, девять раз, Леланд вдруг почувствовал, как к нему возвращается желание, он вновь хотел Куртни. В конце концов, основательно накачавшись в баре, Джордж снял девочку. Они провели ночь вместе… Но она была совсем не похожа на Куртни. И когда он вгляделся в ее лицо и увидел, что это не Куртни, он пришел в ярость. Леланд почувствовал себя обманутым. Девчонка провела его. И он принялся избивать ее, лупить кулаками по лицу, пока она…

Джордж взглянул на синее небо, белый песок, черно‑серую ленту шоссе впереди.

— Хорошо, — обратился он к девушке рядом, — я полагаю, что не поеду в Рено. В любом случае их не будет в заранее запланированном мотеле. Я поеду прямо во Фриско.

Девушка с золотистыми светящимися волосами улыбнулась.

— Прямо во Фриско, — повторил Леланд, — они не ожидают увидеть меня там. Они будут не готовы. И я легко смогу заняться ими. А потом мы будем вместе. Да?

— Да, — ответила она так, как ему этого хотелось.

— И мы снова будем счастливы, правда?

— Да.

— И ты позволишь мне вновь прикасаться к тебе.

— Да, Джордж.

— И мы будем заниматься любовью.

— Да.

— И жить вместе.

— Да.

— И люди перестанут плохо относиться ко мне.

— Да.

— Ты не волнуйся, Куртни, я никогда не обижу тебя, — сказал Леланд. — Когда ты в первый раз ушла от меня, я хотел тебя ударить. Убить. Но теперь нет. Мы снова будем вместе, и я ни за что на свете никогда не причиню тебе вреда.

19

Куртни подняла трубку сразу после первого звонка. Она была необычайно возбуждена и взволнованна.

— Я ждала твоего звонка. У меня хорошие новости.

Ее голос звучал тепло и приветливо, и у Алекса на душе сразу стало гораздо спокойнее.

— Что за новости?

— У меня есть работа, Алекс!

— В журнале?

— Да! — Она рассмеялась, и он представил себе Куртни, стоящую возле телефона: она наверняка откинула голову с золотистыми волосами назад и улыбается.

— Правда, это замечательно?

Счастливый голос Куртни сотворил чудо — Алекс забыл почти все, — все то ужасное, что случилось с ним в последние несколько дней.

— Ты уверена, что это именно то, что ты хотела?

— Это даже лучше.

— Тогда… Мы с Колином вскоре тоже будем жителями Сан‑Франциско, и мне придется догонять тебя.

— Знаешь, сколько мне будут платить?

— Десять долларов в неделю?

— Бери выше.

— Пятнадцать?

— Восемь тысяч пятьсот в год. Для начала.

Алекс присвистнул.

— Для начала неплохо. Ведь это твоя первая работа по специальности. Но, слушай, не только у тебя есть хорошие новости.

— О, неужели?

Дойл взглянул на Колина, который втиснулся вместе с ним в телефонную будку, и, стараясь, чтобы голос не фальшивил, начал откровенно врать:

— Десять минут назад мы прибыли в Рено.

На самом деле они вообще не заезжали в Рено, а приехали в Карсон‑Сити. И произошло это рано утром, а не десять минут назад. Колин и Алекс, проспав весь день до ужина, проснулись только в половине девятого вечера, около часа назад.

— И мы совсем не хотим спать. — Вот это уже было истинной правдой. — До Сан‑Франциско около двухсот пятидесяти миль, и…

— И вы приедете домой завтра вечером? — спросила она.

— Думаем, что да.

— Знаешь, если хотите отоспаться — спите.

— Мы не хотим.

— Днем раньше, днем позже, — сказала Куртни, — не торопитесь под конец. Если ты заснешь за рулем…

— Ты потеряешь «Тандерберд», но зато получишь неплохую страховку, — закончил Алекс.

— Не смешно.

— Да, пожалуй. Извини.

Куртни стала раздражаться, и Алекс это сразу понял. Когда ему приходилось лгать ей, — а это случалось, если он хотел избавить ее от бессмысленных волнений, — Алекс всегда чувствовал себя скверно, и в результате они все равно ссорились.

— Ты уверен, что чувствуешь себя нормально и в состоянии приехать завтра?

— Да, Куртни.

— Тогда я согрею постель…

— А вот в том, что я буду чувствовать себя в состоянии и для этого, я далеко не уверен.

— Будешь, — ответила она и вновь рассмеялась. — Для этого ты всегда в форме.

— Глупая шутка, — улыбнулся Алекс.

— Одна из тех, которые просто необходимо время от времени повторять. Ну так когда мне ждать тебя и Великолепного Малютку?

Дойл посмотрел на часы:

— Сейчас четверть десятого. Сорок пять минут на ужин… Мы будем дома около трех утра, если не заблудимся.

Куртни чмокнула телефонную трубку:

— До трех утра, дорогой.

В одиннадцать часов Джордж Леланд проехал указатель расстояния до Сан‑Франциско. Он посмотрел на спидометр и произвел в уме кое‑какие вычисления. Это далось ему с большим трудом и не так быстро, как когда‑то. Числа прыгали и разбегались у него в голове, тогда как с ними легко справился бы любой третьеклассник. Леланд же не был настолько уверен в себе, поэтому ему пришлось пересчитывать три раза. Наконец он осилил задачу и остался доволен результатом.