Девять месяцев до убийства - Эллери Куин

— Что-нибудь нашел, Джимми? — тихо спросил инспектор.

— Нашел массу чего, но едва ли это многое обещает. Отпечатков полно по всей комнате, но это и не удивительно, потому что здесь всю неделю народ толпился, как в пивной.

— Делай, что сможешь, — вздохнул инспектор. — Для начала сходи-ка в салон, сними отпечатки пальцев у трупа. Мы думаем, что это Гримшо. Ты взял с собой контрольные отпечатки из архива?

— Разумеется. — Джимми выбежал из комнаты.

Спустя пять минут он вернулся удовлетворенный.

— Это Гримшо, тут комар носу не подточит, — заверил он.

9

В дверь громко постучали. Сержант Велье приоткрыл сс, кивнул и впустил мужчину. Инспектор узнал в этом толстячке переводчика с греческого Триккалу и поручил ему без обиняков расспросить Демми о том, что он делал вечером в прошлую пятницу.

В глазах Демми мелькнуло осмысленное выражение. Он не привык быть в центре внимания и теперь вдруг почувствовал нечто вроде тщеславия. Во всяком случае, он улыбнулся до ушей и залопотал гораздо старательнее, чем раньше.

Триккала сообщил, что Халькис в тот вечер отправил Демми спать, и тот ничего не видел и не слышал.

Инспектор пристально поглядел на позу слабоумного, на то, как он дрожит от возбуждения, и сказал переводчику:

— Спросите его, что произошло на следующее утро, когда он проснулся… То есть в субботу, в день смерти его двоюродного брата…

— Он говорит, что в то утро проснулся, потому что услышал, как его звал Джордж. Тот кричал его из своей спальни. Он встал, оделся и пошел в спальню к брату, чтобы помочь ему осуществить утренний туалет.

— Спросите, во сколько это произошло, — потребовал Старик.

— Он говорит, что это было в половине девятого.

— Как так вышло, что Демми помогал брату осуществлять утренний туалет? — резко спросил Эллери. — Разве вы, мисс Бретт, не говорили до этого, что Халькис, несмотря на свою слепоту, не был беспомощным?

Джоан пожала своими изящными плечиками.

— Вы должны знать, мистер Квин, что Халькис очень тяжело пережил потерю зрения. Он всегда был человеком гордым и никому, даже самому себе, не хотел признаться, что слепота как-то повлияет на его жизнь. По этой причине он настоял, чтобы никто ничего не переставлял и не перекладывал с места на место ни в его кабинете, ни в спальне — ни малейшей вещи. В результате он абсолютно уверенно ориентировался в своих комнатах, почти как зрячий.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, мисс Бретт, — любезно настаивал Эллери. — Из ваших слов следует, что он вполне мог бы справиться с такой простой задачей — встать с кровати и одеться.

— А я и не думаю, что Демми ходил за своим братом, как нянька, — заявила Джоан. — Однако было кое-что, с чем мистер Халькис не мог справиться в одиночку.

— С чем, например?

— Например, выбрать себе одежду, — сказала она торжествующе. — Он был необычайно разборчив в одежде. Поскольку он был слепым, он не мог сам подбирать костюм и галстук так, как он привык. Это за него делал Демми.

Во время этого разговора Демми вдруг почувствовал себя обделенным вниманием. Он неожиданно обрушил на переводчика целую лавину слов. Триккала перевел:

— Он все повторяет и повторяет, что одевал Джорджа в полном соответствии со схемой…

Оба Квина одновременно переспросили:

— В соответствии со схемой?

Джоан засмеялась.

— Тут все обстоит так, инспектор. Демми был просто не в состоянии упомнить все тонкости подбора костюма для его брата. Халькис имел обыкновение каждый день недели надевать другой костюм и подходящую к нему рубашку. Чтобы облегчить задачу Демми, он по-гречески написал ему схему на целую неделю. Как только мистеру Халькису казалось, что костюм поизносился, его портной шил ему абсолютно точную копию. То же самое касалось рубашек и прочего. Таким образом, схема оставалась одйа и та же.

— Спросите, что было потом, Триккала, — проворчал инспектор.

Демми снова расцвел и стал отвечать так пространно, что Триккала, у которого от напряжения выступил пот на лбу, прервал его:

— Он постоянно повторяет, что одел своего брата Джорджа по схеме. Около девяти, по его словам, они с Джорджем пошли из спальни в библиотеку.

Джоан вмешалась в разговор:

— Мистер Халькис имел привычку каждое утро в девять, у себя в кабинете совещаться с мистером Слоуном. Когда эти деловые разговоры заканчивались, он диктовал мне распоряжения.

— Деметриос этого не говорил, — уязвленно заметил Триккала. — Он сказал только, что довел брата до письменного стола, а сам вышел из дома и отправился гулять.

— Спасибо, Триккала. Попросите его остаться здесь. Быть может, он еще понадобится нам.

Инспектор повернулся к Гильберту Слоуну.

— Вы явно были следующим, кто видел Халькиса утром в прошлую субботу, после Демми. Вы, как обычно, встретились с ним для беседы в девять?

Слоун нервно откашлялся.

— Не совсем так, — сказал он срывающимся голодом. — Обычно я пунктуален, но именно в прошлую субботу проспал — я накануне до утра работал в галерее. Я постучал к нему в четверть десятого, и Джордж сильно рассердился, что я заставил его ждать. Последнее время он часто бывал груб и пребывал в скверном расположении духа. Наверное, в нем росло чувство беспомощности.

Инспектор Квин достал из табакерки изрядную щепоть, понюхал и спросил:

— Вы не заметили, в комнате что-нибудь изменилось?

— Как это?.. Конечно, нет. Все было как обычно…

— Он был один?

— Да.

— Расскажите мне поточнее, как протекала ваша беседа.

— В ней не было ничего особенного, инспектор. Уверяю вас, что…

Инспектор прервал его:

— Это не ваше дело — судить, что важно, а что не важно, мистер Слоун.

Слоун повиновался.

— Ну, мы наскоро пробежались по всем хозяйственным делам, — сказал он тихо. — При этом у меня сложилось впечатление, что в голове Джорджа совсем другие заботы, отнюдь не коллекции и покупки.

— Ага!

— Он был очень груб со мной, чудовищно груб. Вероятно, он и сам почувствовал, что зашел слишком далеко, и внезапно переменил тему разговора. Он ощупал свой красный галстук и сказал мне: «Кажется, он совсем выцвел, Гильберт?» Я успокоил его и заверил, что все в полном порядке. «Нет, — сказал он, — я совершенно уверен, что он старый, Гильберт. Напомни мне, пожалуйста, перед тем как уйдешь, чтоб я позвонил в магазин Бэрета и заказал несколько новых». Бэрет — это владелец галантерейного магазина.

— А вы напомнили ему об этом, перед тем как уйти? — быстро спросил Эллери.

Слоун опустил глаза.

— Разумеется. Мисс Бретт может вам подтвердить. Вы ведь припоминаете, мисс Бретт? — он неуверенно посмотрел на молодую даму.

Джоан солидно кивнула.

— Вот видите, — сказал Слоун торжествующе.

— А кроме этого между вами и Халькисом ничего не произошло в то утро? — спросил инспектор.

— Все было в точности, как я вам рассказал, инспектор, и ничего больше. Потом я не сразу отправился в галерею— вначале прогулялся по городу. А когда примерно два часа спустя пришел к себе в кабинет, то узнал, что Джордж умер вскоре после моего ухода из дома. Мистер Сюиза уже отправился выразить соболезнование родственникам. Я сразу же последовал за ним. Галерея всего лишь в паре кварталов отсюда, на Мэдисон-авеню.

Пеппер что-то зашептал инспектору. Эллери приблизил к ним свою голову, и таким образом состоялась тайная конференция. Инспектор кивнул и снова повернулся к Слоуну.

— Я спросил вас, не заметили ли вы в то субботнее утро каких-либо изменений в этой комнате. Вы ответили отрицательно. Как вы сами могли понять из свидетельских показаний мисс Бретт, накануне смерти вашего шурина посетил некто Гримшо, в сопровождении высокого незнакомца, который был явно заинтересован в том, чтобы остаться неузнанным. Пожалуйста, соберитесь с мыслями, может быть, вы все-таки вспомните, не видели ли вы здесь в библиотеке, в особенности на этом письменном столе, чего-нибудь такого, что обычно здесь не находилось? Чего-либо такого, что может дать нам хоть какую-то зацепку?

Слоун покачал головой.

— Я и в самом деле не помню. Я сидел у самого письменного стола и наверняка заметил бы даже самый мелкий предмет, не относящийся к вещам Джорджа.

— Халькис говорил что-нибудь о ночном визите?

— Ни слова, инспектор.

— Благодарю вас, мистер Слоун…

Слоун со вздохом облегчения упал в кресло рядом со своей женой. Инспектор кивнул Джоан Бретт.

— Вы были доныне так любезны и так помогали нам, моя милая… Я всю жизнь мечтал о таком свидетеле. Мне очень хочется познакомиться с вами поближе. Расскажите мне что-нибудь о себе.

Джоан обворожительно улыбнулась инспектору.

— Меня зовут Джоан Бретт. Я работала у мистера Халькиса больше года. Мой британский акцент выдаст мое происхождение. Я родилась в обедневшей дворянской семье. К мистеру Халькису я поступила по рекомендации сэра Артура Юинга, известного британского торговца произведениями искусства, у которого я работала в Лондоне. Халькису как раз нужна была надежная помощница, и он пригласил меня на должность личного секретаря, предложил весьма солидное содержание. Мои познания в области торговли произведениями искусства, видимо, имели решающее значение…