Исцелить разум, обнажить чувства...(СИ) - "Happy demon"

— Скорее, это он нашел нас.

Не смотря на то, что прошло уже несколько лет, я все еще прекрасно помнила события того вечера, как помнила и весь тот ужас, происходящий позже. Это была моя первая работа под прикрытием, это был первый раз, когда мне была отведена столь важная роль, и я, прекрасно зная, как полагается на меня Дилан, не могла его подвести. Он был уверен во мне, он говорил, что у меня обязательно все получится, и когда в том баре, сидя за стойкой и отчаянно флиртуя с улыбчивым барменом, я на мгновение выхватила в толпе знакомое лицо, в груди разлилось приятное тепло при виде гордой, подбадривающей улыбки. Мой напарник был старше меня на несколько лет, обучал меня и помогал в работе, и видеть, как он радуется моим достижениям, как доверяет мне в расследовании… Я готова была из кожи вон вылезти, чтобы получить одобрение Дилана, я готова была добровольно рисковать своей безопасностью, прекрасно зная, что в случае чего, напарник меня защитит. Наверное, я была слишком легкомысленной и беспечной, пила коктейли, танцевала и пела со множеством таких же веселящихся девчонок, привлекала к себе внимание и не думала о том, для чего все это вообще делается.

И за это поплатилась не только я.

— Что там произошло? — негромко спросил Хотчнер, отвлекая меня от воспоминаний, и я вздрогнула от неожиданности, взглянув на главу ОПА рассеянным взглядом, будто впервые увидев. Мужчина хмурился, явно не ожидая ничего хорошего из моего рассказа, остальная часть группы хранила молчание, переглядываясь друг с другом и тоже не спеша отвлекать меня от рассказа, и я была бы просто счастлива, если бы мне не пришлось продолжать. Жаль только, что спокойный, чуть прищуренный взгляд Росси, сцепившего руки в замок, не позволял отступить.

Только вот ответов у меня попросту не было.

— Я не знаю, — не смотря на то, что каждую секунду того злополучного вечера я тысячи раз прокручивала у себя голове, мне так и не удалось понять, что тогда произошло в действительности. Я думала о том, что нужно было сделать все по-другому, думала, что будь у меня шанс, и я бы могла все исправить, но… Но уже было слишком поздно, и единственное, на что я была способна, это проклинать свою собственную слабость. — Наверное, я была недостаточно подготовлена, или мы с Диланом отреагировали как-то не так… Когда он через наушник сказал мне брать сумочку и идти на улицу, я поняла, что мы привлекли внимание субъекта. Это стало для меня неожиданностью, ведь никто из посетителей бара не обращал на меня повышенного внимания, и, наверное, мне нужно было просто послушаться Дилана и не вертеть головой по сторонам, как идиотке, — я криво усмехнулась, надеясь, что улыбка не похожа на горькую усмешку, после чего на мгновение крепко зажмурилась, пытаясь бороться с болью, комком застывшей в горле. — Было уже поздно, на улице никого не было, и мне не нравилась идея Дилана отправиться в какую-то грязную подворотню, но нужно было идти ва-банк, если мы хотели поймать этого психа. Подворотня была предпочтительней нового трупа у нас на руках, и я была уверена в том, что нам удастся справиться с одним человеком, пусть даже и убийцей. Я слышала, как говорит со мной через наушник Дилан, он убеждал меня, что рядом, что мне нечего бояться, и я настолько сильно сосредоточилась на том, что он говорит мне, что даже не заметила, как тот, кого мы выслеживали, подошел слишком близко.

Не в силах стоять на одном месте, я порывисто шагнула вперед, прислушиваясь к шороху шагов и грохоту грома, все еще бушующего где-то за окном. Погода продолжала яриться, яркие вспышки молний то и дело разрывали серое тяжелое полотно неба, и на короткое мгновение вновь захотелось оказаться на крыше, под гневными порывами ледяного ветра, но подальше ото всех. Спрятать боль и мерзкое чувство вины, забыть обо всем, что произошло, и залить в себя бутылку крепкого алкоголя, который бы помог расслабиться и не думать о том, что я так старательно глушила где-то на самом дне сознания. Раньше было проще, апатия, которой я защищалась долгих полгода после случившегося, теперь казалась мне спасательным кругом, и в какой-то момент мне показалось, что я готова возненавидеть агента Росси за то, что он солгал мне. Он обещал, что все изменится, он обещал, что больше не будет боли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А я была настоящей дурой, когда поверила ему и попыталась измениться.

— Он напал со спины, ударил по голове, и я отключилась, — подойдя к окну, я до рези в глазах всматривалась в серую дождевую дымку, испытывая непреодолимое желание покурить. Упаковка сигарет, спрятанная в кармане, начала обжигать сквозь плотную ткань брюк, и чтобы справиться с этой тягой, я прислонилась лбом к холодному стеклу, смежив веки. — Я не знаю, что случилось потом, и кто облажался, но очнулась я намного позже на каком-то складе, прикованной наручниками к трубе. А этот человек… Он сказал, что мне лучше вести себя очень покладисто, если я не хочу, чтобы Дилан пострадал. А в качестве доказательств показал моего бессознательного напарника, точно так же скованного наручниками.

Я прекрасно помнила того человека, помнила его блестящие темные глаза, полные превосходства, помнила тихий, вкрадчивый голос, от которого застывала в венах кровь, и мягкие, почти невесомые прикосновения. Отчаянно болел затылок, на который пришелся удар, болели счесанные при падении на грязный асфальт ладони и колени, саднила разбитая губа, а по щекам нескончаемым потоком бежали слезы, и мне казалось, что бешено колотящееся от ужаса сердце вот-вот выломает грудную клетку. Вокруг было темно и пусто, ни единого звука не долетало до моих ушей, а при виде Дилана, ничком лежащего на полу, я буквально сходила с ума. Мне хотелось вырваться, хотелось сбежать, позвать на помощь, сделать хоть что-то! Я не привыкла принимать решения самостоятельно, я всегда полагалась на напарника, полагалась на мнение старшего, была глупа и самонадеянная, и в ситуации, когда рядом не было никого, кто смог бы помочь, это невероятно пугало.

Близость человека, замучившего и убившего четверых несчастных девушек, буквально угнетала, я боялась его, и от осознания того факта, что этот псих может сделать все, что ему заблагорассудится, становилось еще хуже. Он выглядел… нормальным, почти безобидным, и я думала, что встреться мы с ним где-то в людном месте, мне бы ни за что не пришло в голову заподозрить его в чем-то подобном. Средних лет, невзрачный, обычный, субъект сам по себе был каким-то серым и посредственным, то и дело поправлял свои стильные очки в золотой оправе, улыбался и мягко гладил меня по волосам, будто пытаясь успокоить, а единственное, чего хотелось мне, это громко закричать.

Прикосновения обжигали, пугали до истерики, но я не могла сопротивляться, помня об угрозах. Жизнь Дилана я бы ни за что не подвергла риску.

— Я не знаю, сколько мы провели на том складе, — совершенно охрипшим голосом продолжила я, по-прежнему не отворачиваясь от окна. Почему-то казалось, что если я буду говорить все это самой себе, мне будет легче, сочувствие и жалость, которые сквозили в глазах присутствующих, убивали, и я не могла стерпеть того, что даже Дэйв, прекрасно знающий об этой истории, все равно продолжает меня жалеть. Я видела эти скорбные лица, видела, как коллеги переглядываются украдкой, пытаясь сделать так, чтобы я этого не заметила, и из-за этого горечь лишь усиливалась. Глаза жгло от ненавистных слез, то и дело сбегающих по щекам, голос ломался и хрипел, а пальцы с такой силой сжимались в кулаки, что становилось больно. Изнутри вновь начала подниматься тошнота, тело колотила мелкая дрожь, и чтобы это было не так заметно, я вжала голову в плечи, надеясь, что станет хоть немного легче. — Этот ублюдок держал нас с Диланом в разных помещениях, мы не видели друг друга ни разу, кроме того вечера, когда я очнулась впервые. День и ночь… смешались, мне казалось, что я сижу там целую вечность, и я ничего не могла с этим поделать. Он не давал мне ни пить, ни есть, ни спать, и я никогда бы не подумала, что хуже всего — это слепая неизвестность. Мне казалось… — я хрипло выдохнула, собираясь с силами, — казалось, что он забрал меня не просто так, что он вот-вот сделает со мной то же, что он делал со своими прошлыми жертвами, и видит бог, я была к этому готова. Но вместо этого он привел на склад другую девушку…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})