Архитектура для начинающих (СИ) - "White_Light_"

Звонок Ольги не просто удивил — ошарашил. Рита недоумевала: — «Какая такая важная моя вещь могла у тебя остаться?» — и на встречу согласилась. Как выяснилось, вещь всего лишь предлог.

«Может статься, что и вещи-то никакой нет. Мягкую игрушку посадила в коробку… — в пустой квартире проходит в кухню, кладет коробку в пакете на стол, набирает в стакан воды. — Впрочем, и это меня не удивило. Я уж думала, что ты просто соскучилась. Что действительно чувствовала ко мне тогда нечто большее».

«Что пошло не так в процессе разговора?» — этот вопрос не давал покоя, ведь предложение на самом деле просто сказочное!

«Чего она еще от меня хочет?» — Рита залпом выпивает воду, взгляд магнитом опускается на пакет. Память рисует в пространстве голографическую картину новейшего прошлого — Ольга идет к кофейне, Ольга садится за стол, смотрит в глаза. Рита слушала ее внимательно, вот только смысл слов заметно опаздывал за воспроизведением. Словно кто-то включил кино, где голос героя звучит через минуту после того, как он откроет рот.

Все, что было этой весной, все чувства, бабочки, переживания — память надежно сохранила и щедро, одномоментно высыпала в кровь, так что сердце едва справилось, разгоняя эту смесь по венам и артериям.

Рита смотрела на Ольгу, стараясь не смотреть, боролась с невозможной истомой, родившейся где-то в солнечном сплетении и медленно, но верно, заполняющей жарким ознобом все ее тело.

— Ты снова хотела заставить меня что-то сделать, — разочарование находит логичный ответ, коробка вынимается из пакета. Она не тяжелая, но что-то в ней, определенно, есть.

— Не думаю, что плохое, — Рита смотрит, с какой стороны открывается крышка. — Просто что-то очень нужное тебе лично, и без разницы, хотела бы я этого или нет, как на мне все это отразилось бы…. — держа в руках собственные туфли, она замолкает на полуслове. Удивление трансформируется в суеверный страх.

— Но, как? — шепчет, абсолютно не понимая, Рита, как ее утерянные где-то в «ночи жутких откровений» туфли, могли оказаться у Ольги — откуда?

Проводив «светоч души своей», Джамала устало вернулась домой. В странно опустевший свой мир. Закрыла дверь, на время прислонившись к ней спиной, прислушалась к относительной, бытовой тишине. Куда более оглушающая тишь разливалась в личном пространстве. Как молоко, бегущее в кувшин и уже опасно поднявшееся почти до самого края, так и необъяснимая тоска Джамалы грозит сейчас затопить собой все вокруг.

«Я же мечтала влюбиться, не верила уже, что это возможно, но и не представляла себе, что это так больно. Расстаться хоть на минуточку…»

Скинув босоножки, Джамала босиком прошла по прохладному полу, остановилась посредине комнаты, словно персонаж компьютерной игры, в которой геймер-управитель вышел покурить, или кофе себе сделать, или в туалет….

Задумалась.

— Ничего не хочу, — она тихо вздыхает. — Ни кофе, ни в туалет, ни тем более курить.

Только тишина и безмолвие — два славных спутника на сегодня. Словно Талгат увез все чувства с собой, а ей оставил два резервных для поддержания жизнеспособности и не более.

Когда неожиданно раздался звонок в дверь, Джамала вздрогнула и удивленно оглянулась назад — «Кто это? Это ко мне?»

Ответом на ее вопрос звонок повторился.

Озадаченно, на цыпочках, Джамала подошла и посмотрела в глазок.

«Золотарев!» — бешено застучало сердце. Он стоит напротив двери и точно знает, что она сейчас на него смотрит в тишине, в немом ужасе. А она точно знает, зачем он здесь сейчас стоит напротив ее двери и в упор, через глазок, смотрит прямо в глаза.

— Открывай! — его голос почти не слышен, эта дверь с идеальной звукоизоляцией, Джамала читает по губам.

— Нет, — тихо она шепчет в ответ.

Глядя ей в глаза, Мишка тянет руку — квартиру вновь наполняет переливистая трель дверного звонка. В это же время в комнате айфон оживает стандартной мелодией вызова.

Закрыв ушки ладошками, Джамала бежит в комнату — на дисплее айфона Мишкино имя. Он будет звонить, пока она не подтвердит соединение.

— Я не открою тебе! — кричит Джамала в трубку, оглядывается на дверь, возвращается к глазку. Вселенский ужас сковывает ее. Словно она стоит в тоннеле перед ревущим скоростью и летящим прямо на нее локомотивом.

Всесилен уверенностью в собственной правоте, Мишка упорно пялится в дверь.

— Как это? — ухмыляется его голос в сотовом телефоне. — Это моя квартира. И ты моя. Не забыла?

— Я не твоя! — рождаясь, кричит новая Джамала прежней, чувствуя, как по живому надвое раздирает этот голос ее мир и сознание, где с одной стороны поднимается свободная и действительно независимая женщина, а с другой та самая, древняя, что послушно тянет руки выполнить чужую волю, открыть дверной замок.

Она привыкла повиноваться. Еще с Исмаила, который жестоко избивал ее за любое слово против, еще… ей вдруг отчетливо становится виден дом, тот самый, где она родилась в Таджикистане. Там, где сад в мозаичных стенах, фонтан, ковры и светловолосый мужчина с голубыми глазами командует ее матерью. Ее самый родной и близкий человечек боится этого мужчину, но, льнет к нему…

— Я тебе не открою! — кричит Джамала в трубку, словно тот мужчина из прошлого ee услышит и не сделает ничего больше ее матери.

«Алеша, — сквозь слезы улыбается Малика. — Я люблю тебя, только тебя»

— Что ты сказала? — издевательски возмущается Золотарев. — Ты это мне сказала? Проститутка. Открывай, живо! И тогда я тебя не трону. Почти.

«Где вы? Талгат! Ольга! Мама!» — с ужасом глядя на дисплей телефона, Джамала видит, что он занят соединением с Мишкой. От страха она не понимает, что можно сбросить вызов, перенабрать другой номер. Дверной звонок вновь рассыпается требовательной трелью.

— Я не шучу, — грозится трубка Мишкиным голосом. — Я сейчас выломаю ее нахрен, и тебе не жить. Открывай. Мне. Джамала. Просто слушай меня, — в ее висках стучит его напряженный голос. — Подойди и открой эту дверь. Я только посмотрю и ничего тебе не сделаю, а если не откроешь… то я все равно войду и убью тебя. Блядь! Слышишь?!

Она вздрогнула, сердце едва не остановилось от нескольких тяжелых ударов по железу. Дверь загудела — хлипкая защита от бушующей стихии.

Джамале никто не поможет, когда он ворвется сюда.

Нет спасения и ничего нет.

Ни свободы, ни любви, ни права на выбор.

Как во сне, Джамала касается пальцами ручки замка. От ударов ногами с противоположной стороны по металлическому полотну идет вибрация. Пальцы странно ощущают ее хаотичными волнами, которые по мере распространения ищут способ упорядочиться.

Поблескивающая хромом защелка прохладна. У нее идеальный ход. Ее даже не слышно при открытии и закрытии. Нужно просто, легко, без усилий повернуть.

«Но я не хочу».

— Я не пущу тебя, — тихо произносит Джамала себе и злу, колотящему ногами в ее дверь. В душе закручивается ураган из «да», «нет» и детского кошмара, когда точно знаешь, что дома ждет наказание (за что-либо), не хочешь туда идти, но деваться все равно некуда, только сейчас по-другому. Шепчет Джамала сама себе: — Он ничего мне не сможет сделать. Ты не откроешь ее и не сломаешь! — кричит она Мишке. — Это моя квартира!

— Уходи, — произносит в телефон. В динамике слышно тяжелое дыхание разъяренного мужчины (непонятно, что он там делает, но по двери больше не колотит). — А еще я расскажу Талгату, — обещает Джамала. — Он убьет тебя.

Хохот, усиленный подъездной акустикой, воистину звучит дьявольски.

— Дура! — глядя на дверь и видя за ней Джамалу, кривит губы Золотарев. — Это тебя он убьет, если я ему кое-что расскажу. Так что лучше открой по-хорошему, если не хочешь потерять завидного жениха.

Осознание его правоты настигает Джамалу ледяным дыханием страха. — «Если Талгат узнает, он непременно бросит меня».

— Ты всегда была дурой, Саймуратова, — продолжает Золотарев. — Или как там твоя настоящая фамилия? — он насмешливо пялится в дверь. — Открывай, и тогда я, может быть, ничего не расскажу этому идиоту.