Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы XIX - начало XX в. - Сергей Александрович Токарев

Разнородность национального состава и религиозной принадлежности привели к значительной пестроте в традиционной обрядности.

Вместе с тем естественно-географические и климатические условия Швейцарии (3/5 ее поверхности составляют горы), не совпадают ни с языковыми, ни с национальными границами, поэтому сложившийся на основе этих географо-экономических условий календарный ритм в какой-то степени одинаков у всех народов.

На основе трудовой деятельности сложился народный календарь. Его главные сроки, единые в целом для всего населения страны, определялись началом и окончанием сельскохозяйственных работ: земледельческих в области швейцарского плоскогорья — Миттельланда, днями выгона скота и его возвращения — в области Альп и Юры.

В большей части страны они приходились на апрель-май и октябрь-ноябрь. Согласно этому и хозяйственный год делился на две части.

Представление о времени окончания хозяйственного года в большей части Швейцарии совпадало с днем христианского святого Мартина — 11 ноября. В этот день устраивали ярмарки, как бы завершавшие год. Здесь заключали сделки, договора о найме. Как и в соседних альпийских областях, 11 ноября было принятым сроком расчетов, уплаты налогов, долгов и т. д. В селах прекращались к этому дню полевые работы, скот возвращался с лугов домой — «Мартин ставит скот в стойла» («Martini stell ini»), — говорили в народе[539].

В горных районах Швейцарии святого чтят как покровителя домашних животных, птиц, патрона альпийских пастухов. Следы большого празднества с жертвенным блюдом — жареным гусем, устраивавшимся в старину в этот день, сохранились до сих пор в Швейцарии (главным образом в немецкой). Это подтверждали и другие обычаи этого дня. Так, в Люцерне устраивались игры с гусем: участники их надевали круглолицые «солнечные маски», окруженные лучами. Известно также о прежних жертвоприношениях гусей и кур святому[540].

Старые обычаи, сопровождавшие убой скота в этот день, по-видимому, также имели ритуальное значение. Так, среди ретороманцев Энгадина еще в 40-е годы этот день превращался в праздник — «La bacharia». Из дома, где была девушка-невеста, деревенские парни стремились выкрасть быка, предназначенного для убоя. Хозяева в свою очередь старались спрятать животное и запереть его покрепче, что не всегда помогало. Утром хозяева просыпались от дикого крика и шума: по улицам деревни ряженые вели быка, украшенного гирляндами, в руках они несли большие сковороды, по которым били ножами и ложками[541].

По обычаю, хозяева должны были выкупить быка колбасами, мясом, вином и т. д. Вечером молодежь устраивала ужин в трактире. В других районах крали колбасы[542].

В виноградарских хозяйствах Швейцарии с Мартином связывалась первая проба вина. Шумное веселье, устраиваемое в этот день, неоднократно осуждалось церковью и местными властями и постепенно исчезло[543].

Сам внешний облик Мартина противоречив. Согласно церковным канонам, Мартин изображался в виде епископа или воина, однако в народе его представляли, как старика с длинными белыми волосами и бородой — возможная персонификация наступающей зимы. Черты какого-то мифологического персонажа, вероятно, были скрыты в образе Мартина с черным лицом и руками[544].

Хождения ряженых, устраиваемые в этот день в немецкой Швейцарии, сходны с зимними процессиями масок в Австрии. Вооруженные кнутами и трещотками, под звон колокольчиков ряженые шли по деревням. В этих шествиях участвовала мужская молодежь и дети (в старину — только мальчики). В настоящее время они сохранились как детские развлечения среди швейцарских немцев в кантонах Цюрихе, Ааргау, Санкт-Галлене и отчасти у ретороманцев Граубюндена.

В Швейцарии также известны процессии со светящимися тыквами или репами (Rääbechilbi). На тыквах рисовали лица, черепа или астральные знаки (луну, звезды, солнце). Можно предполагать, что здесь идет речь о процессиях с огнем и светом, устраиваемых когда-то с магической целью усилить слабеющий свет солнца. Возможно, эту же цель преследовал обычай зажигать костры в этот день[545].

В восточной части Швейцарии — области горного скотоводства — роль, аналогичную Мартину, играл св. Галлус (16 октября). Галлуса, как и святых Мартина и Георгия, почитали здесь как покровителей скота. В этот день заканчивался выпас. 16-го открывались ярмарки, к которым были приурочены сроки найма работников и слуг.

В Западной Швейцарии подобные ярмарки устраивались перед рождеством[546].

Начало зимы не имело определенных сроков, но время и приближение ее отмечались в народном календаре и связывались народом с именами святых. Эти даты имели значительные расхождения, что зависело от местных географических особенностей. Это нашло отражение в многочисленных пословицах и поговорках, часть их известна и в соседних альпийских районах с одинаковыми климатическими условиями. Так, в некоторых горных долинах ждали снег еще в конце октября. «Симон и Иуда приносят зиму» (28 октября), или «Симон бросает снег», — говорили в народе; в других районах снег шел только в день св. Катерины (25 ноября), да и то считался несвоевременным («Снег на Катерину вредит хлебу»). Наступление зимы связывали часто с днем Андрея (30.XI) или св. Николая (6.XII): «Если на св. Андрея снег, то он будет лежать в течение ста дней»[547].

После уборки урожая и окончания сельскохозяйственных работ в ноябре наступало время свадеб и веселья среди молодежи. Покровительницей браков, как и у других европейских народов, считали св. Катерину, в ее день устраивались свадебные торжества. В горных районах к ней обращались с молитвами, как к защитнице от стихийных бедствий — лавин и обвалов[548].

После дня Катерины наступало время рождественского поста — адвент. Запреты, связанные с этим периодом (прекращение веселья, танцев, постная еда), соблюдаются более строго католиками и то не везде. В католических и протестантских церквах ставятся «рождественские ясли» («Weihnachtskrippe») — ящик с фигурками, изображающими сценки рождения Христа, пришествие волхвов и т. д. В XIX в. «ясли» часто делались самими крестьянами и постепенно их стали помещать и в домах. Сначала этот обычай распространился среди католиков, значительно реже он встречается у протестантов франко-швейцарцев[549].

В период адвента особое значение придавалось четвергам и воскресеньям. Так, в народе верили, что погода в четыре воскресных дня адвента должна соответствовать погоде четырех кварталов будущего года. Более ранние представления были, по-видимому, связаны с четвергами. В большей части Швейцарии четверг издавна считался счастливым, однако он представлял и некоторую опасность для людей, так как считался днем духов и ведьм. Впрочем, точнее говорить о «ночах духов»; в немецкой Швейцарии ночи на четверги, а также на св. Андрея и св. Николая так и назывались: «шумные ночи» («Bochselnarhte», «Klopfelnärhte»). С наступлением темноты деревенские парни ходили по улицам, производя шум, стук, грохот. Особенно были распространены такие развлечения в северо-восточных