Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы XIX - начало XX в. - Сергей Александрович Токарев

В ночь на св. Андрея, так же, как и в день Варвары (4 декабря), особенно усердно занимались гаданием: о будущем, о погоде, об урожае, о замужестве. В день Варвары ставили ветки вишни в воду, если они расцветали к рождеству, то ждали благополучного года. Распространены посевы овса и пшеницы в плошки — ростки их к рождеству означали хороший урожай и т. д.[551]

Один из самых почитаемых святых в Швейцарии — Николай Мирликийский. Его культ распространился здесь в X–XII вв. Но 6 декабря как праздник отмечается в основном в немецкой Швейцарии, причем главнейшие обычаи у католиков связаны с его кануном — 5.XII, а у протестантов с самим днем — 6.XII. Во французской Швейцарии, особенно в кантонах Во, Женеве, Валлисе (Нижний Валлис), этот день проходит тихо, сам образ святого здесь связан с праздником Нового года и рождества. Среди итало-швейцарцев (кантон Тичино) и ретороманцев (кантон Граубюнден) этот день стали праздновать недавно, вероятно, под влиянием немецких переселенцев. Само имя святого имеет ряд местных вариации. Так, в романской Швейцарии к его имени прибавляют «святой» — sontga, в немецкой Швейцарии — эти два слова сливались в одно Samichlaus, в ее восточных районах — просто Klaus, или Chlaus. Имя Клаус относится не только к св. Николаю, но в народе его связывают и с группой масок, появлявшихся в различные зимние дни.

Клаус из Арта[552].

В настоящее время в немецкой Швейцарии как у католиков, так и у протестантов день св. Николая — детский праздник. Дети получают подарки от имени святого. В ряде областей их вручают ряженые — св. Николай со свитой. Весь праздник обычно носит назидательный характер — награждение прилежных и порицание непослушных.

Интересно отметить, что и сам образ Николая у католиков и протестантов внешне различен. Так, характерные для католицизма фигура епископа, его торжественное появление — относятся к позднему времени. В протестантских районах шествие возглавлял Николай — старик в простой одежде — «белые кудри и борода его покрывали грудь подобно снегу, а плащ развевался, как серые клубящиеся тучи»[553]. Его спутники отличались более диким видом. В Центральной Швейцарии их приход сопровождался страшным шумом. Особенностью зимних шествии в кантонах — католических Ури, Швице, Унтервальдене и протестантском Цюрихе — был светящийся головной убор — инфул (Inful). Укрепленные внутри него свечи освещали прорези, сделанные в его боковых стенках, в виде фигурок животных, солнца, луны, звезд.

В составе свиты Николая находились фигуры, контрастирующие с образом святого. Наиболее распространенный образ в немецкой Швейцарии — шмутцли (Schmutzli, буквально — «грязный»). Как указывает само имя — лицо и руки его были черны от сажи. Аналогичные персонажи были известны и в других районах Швейцарии. Так, на Севере св. Николая сопровождал кнехт Рупрехт (Knecht Ruprecht — черный спутник Николая в Германии).

В немецкоязычных частях Фрибура и Валлиса эту роль исполнял «отец Фуэттар» (Pere-Fouettard) — образ, вероятно, заимствованный от соседнего франко-швейцарского населения. В небольшой области Кандерталц и Зимменталц вместо них появился «меховой» персонаж (Pelzer) в меховой одежде из овечьей шкуры, с кнутом и цепями в руках, явно напоминающий австрийских перхт.

Из зооморфных образов наиболее часты маски осла и лошади. Персонажи позднего происхождения: «слуга» (Diener), «ангел» (Engel, Angette), «рождественское дитя» (Weihnachtskind) — играют небольшую роль.

Исследование образа святого Николая и его праздника вызвало различные суждения в этнографической литературе. Немецкий этнограф Мейзен считал, что этот праздник имеет христианское происхождение. Сам святой в этом шествии выступает как победитель темных и злых сил, а побежденные сопровождают его в качестве свиты. Однако это мнение вряд ли убедительно. О позднем включении образа святого в эти шествия говорят шумные процессии клаузов, в которых Николай играл второстепенную роль или отсутствовал совсем. Клаузы (по-видимому, имя святого перенесено на них случайно) появлялись в различные дни зимы, а не только 6.XII. Один из составителей этнографического атласа Швейцарии Гейгер, детально исследовавший обычаи этого дня, указал на слияние здесь различных праздников и фигур. По его мнению, святой впитал в себя различные образы, в том числе германского бога Вотана, а также являлся персонификацией зимы[554].

Период с 25.XII по 6.I, как время зимнего солнцестояния, занимал особое место в народном календаре Швейцарии, независимо от национальных и религиозных различий населения. Швейцарские этнографы П. Гейгер и К. Мейли предполагали, что в основе зимней обрядности лежит магия плодородия и культ предков. Ряд обычаев сохраняет следы почитания огня, как света, возможно ассоциированного с солнцем.

Начиная с сочельника или за два-три дня до рождества и до 6.I наступало кульминационное время появления масок. Ряженые ходили по улицам, мазали сажей лица женщин, ударяли встречных ветками, заходя во дворы, хлестали скот и плодовые деревья. Считалось, что эти действия приносят здоровье и способствуют плодородию. Значение этих шествий могло быть различным — предполагается, что они олицетворяли умерших или представляли какие-то мифологические фигуры. Возможно, что маскирование и шествие было также охранительным, защитным актом[555]. Эти обычаи часто носят ограничительный областной характер, типичный для Швейцарии. Происхождение их различно.

Так, в кантоне Цюрих и в соседних районах последний день учения превратился в школьный праздник — «Школьный Сильвестр». Рано утром проходят группы детей, они шумят, щелкают трещотками, бьют в сковороды и кричат: «Сильвестр, встань!» Пришедшего последним в школу — «Сильвестра» возят по улицам в повозке, украшенной бумажными цветами. Этот обычай, название которого перенесено с последнего дня старого года, имеет недавнее происхождение, и в ряде случаев он был введен местными учителями.

Подобный обычай возить куклу или ряженого с маской козы или осла («Posterli») был известен в Люцерне. Смысл этих обычаев неясен — некоторые исследователи видят в этом проводы старого года, по предположениям других, это видоизмененные похороны духа растительности.

Клаузы с ослом[556].

Процессии масок были приурочены также к 23 декабря, известному в народе как «ночь Хрунгели» (Chrungelinacht). Сам образ Хрунгели (Chrungeli, Chlungeri, Chlunge) представлен в легендах как злое существо, часто с чертами птицы — клювом и когтями. Как полагают, этот женский демонический образ был связан с женскими домашними работами, прежде всего, прядением, и позднее превратился в пугало, вызывающее страх детей.

Маски ходили с шумом, чтобы изгнать злых духов (Strätele), которые, как верили в народе, могли вредить урожаю фруктов[557].

В кантоне Базель холостая молодежь, главным образом