Город - Стелла Геммел

Он повернулся к востоку, где висели над горными вершинами облака, и зашагал обратно в Старую Гору.

26

Индаро отбросила книгу, которую пыталась читать, и уставилась в окошко камеры. Скука была такая, что спятить впору. Вид за окном открывался захватывающий: переливчато-зеленый горный лес и хрустальное небо над ним. Но и эта красота успела до омерзения надоесть.

Ее перевели сюда, когда в прежнем помещении по ночам на ведерке с водой начал появляться ледок. Мэйсон утверждал, что ее считали почетной гостьей; теперь у нее была настоящая кровать с одеялами, и кормили ее хотя и по-прежнему скудно, зато дважды в день.

Только дверь комнаты так и держали на замке…

Это Мэйсон предложил ей вставать до рассвета и встречать явление нового дня из Врат Солнца: этот ритуал почитался важным у стариков народа туоми. На самом деле Индаро не слишком влекло такое бессмысленное времяпровождение, но на всякий случай она решила подыграть Мэйсону: мало ли, вдруг по ходу дела что-то наклюнется. Пять дней подряд она вставала затемно и лезла на гору наблюдать такое выдающееся событие, как рассвет. И все пять раз возвращалась разочарованная. Сегодня они с Мэйсоном собирались пойти к Вратам Солнца вместе, чтобы она могла рассмотреть их при свете дня.

Утренние и вечерние часы быстро становились все холоднее, но дни в начале осени стояли еще теплые. Одежду приходилось надевать такую, что оружие не больно-то утаишь. С неделю назад Индаро припрятала косточку от куриной ножки и заострила ее, сточив о каменный пол камеры. Оружие, конечно, получилось еще то, но при умелом обращении могло и проткнуть, к примеру, крупный кровеносный сосуд. Индаро натянула юбку и свободную рубашку, надеясь, что косточку, всунутую под пояс юбки у живота, будет не видно. Еще она надеялась, что стражники как следует вооружатся: если повезет, можно будет что-нибудь выхватить. А уж если у нее в руках окажется меч, она отобьется от всего здешнего гарнизона!

И вот дверь распахнулась, но Мэйсона Индаро не увидела. Стражники провели ее темными коридорами крепости в какое-то место, где она ни разу еще не бывала. С огромных тесаных камней над головой капала вода, в воздухе стоял запах прошедших веков… Дубовые двери, сплошь покрытые резными изображениями жутковатых чудовищ, тяжеловесно повернулись на петлях, и ее провели в огромный чертог. Высоченный потолок терялся во тьме, пол тянулся вперед, не уступая иной улице Города. Его подсвечивали огоньки в стеклянных коробках, горевшие ровным спокойным светом. Индаро сразу вспомнила слухи: враги располагали магией, неизвестной горожанам. В дальнем конце комнаты пылал огромный камин. В первый раз за много недель увидев живой огонь, Индаро невольно потянулась к его теплу.

У очага стоял широкий стол, и за ним Индаро увидела пятерых. По одну сторону находился Мэйсон, с ним серый всадник с оливковой кожей и бледный молодой человек с темными курчавыми волосами. По другую сторону стола Индаро, к своему изумлению, увидела Сароан, государыню блюстительницу Востока, и… Фелла Эрона Ли.

Фелл смотрел на Индаро внешне бесстрастно, но таким пронизывающим взглядом, словно хотел сообщить нечто важное. Индаро кивнула, села подле него и сложила руки на коленях. Потом спросила его:

– А где остальные?

– Они здесь не нужны, – ответила ей Сароан.

Она вела себя так, словно была на этом собрании за главную. Одетая в поношенное платье для верховой езды, женщина выглядела взмыленной, словно скакала на эту встречу во весь дух. В общем-то, Индаро уже знала, что Сароан снюхалась с неприятелем. И все-таки увидеть ее здесь, в самом вражьем гнездилище, было некоторым потрясением.

– Меня зовут Джил Райядо. – Слово взял серый всадник. – Мой отец был туоми.

Индаро отметила, что он говорил на языке Города не очень уверенно и с акцентом. Еще она подумала, что он очень хорош собой: длинные черные волосы связаны в хвост на затылке, борода аккуратно подстрижена.

– В племени туоми, – продолжал он, – осталось около пятидесяти воинов и примерно двести женщин. Так что я – один из последних в своем племени, как и ты, Фелл. Пройдет сто лет, и, возможно, их имена будут преданы забвению.

Индаро постаралась ничем не выдать изумления. Последний в своем племени? Фелл? К чему бы такое?

Фелл рядом с ней промолчал.

– Присутствующий здесь Мэйсон – человек смешанных кровей, – продолжал Джил Райядо. – Однако он родился и вырос в Петрасе, и ему угодно называть себя ученым племени петрасси…

Это он произнес с оттенком юмора, и Индаро предположила, что такая уж у них была семейная шутка.

– А Сароан…

– Мы знаем, кто такая Сароан, – перебил Фелл.

– Верно, знаешь. – Джил невозмутимо кивнул. – Но я представляю всех не только тебе, но и моему юному другу Элайдже. – И он указал на кудрявого юношу.

Все посмотрели на него. Паренек густо покраснел. Индаро невольно спросила себя, за какие заслуги ему досталось место за этим столом.

– Сароан, – продолжал Джил, – является государыней блюстительницей Города. Она не солдат, а управленец.

– Что это значит? – еле слышно спросил Элайджа.

Теперь все посмотрели на Сароан. Она сперва уставилась на стол, словно ей в новинку было что-то о себе объяснять, но потом все же заговорила:

– В Городе есть сорок распорядителей. Над ними поставлены четверо блюстителей. Они занимаются такими вещами, как снабжение пищей, строительные работы, внутренние законы… В общем, всем, что не относится к действующей армии. Однако меня после многих лет службы поставили отвечать, помимо прочего, за перемещение и смену войск во дворце.

– Фелл Эрон Ли, – с легким акцентом продолжал Джил, – является воином Города. Но он еще и королевич, сын последнего из королей древних городов Ллора, называвших себя Львами Востока.

Индаро уставилась на своего прежнего командира так, словно видела впервые. На сей раз она даже не пыталась скрыть изумления.

– Ты сражался за Город? – спросил Фелла Элайджа.

Фелл пропустил вопрос мимо ушей, Мэйсон же укоризненно проговорил:

– Нам всем многое придется сегодня узнать, мальчик мой.

– С другой стороны, Элайджа – сын Города, нашедший убежище среди его врагов, – продолжал Джил. – Он много лет жил в сточных подземельях под Городом и лучше всех знает там ходы-выходы.

Индаро задалась вопросом: известно ли этим людям, что и ей выпало пожить в Чертогах и она, в общем, не заблудилась бы?.. Но тут Джил назвал ее имя.

– Индаро Керр Гильом – также воительница, дравшаяся за Город. В ней сошлись две линии древних кровей. Ее отец прежде был советником императора… Так вот, события в Городе неожиданно начали стремительно развиваться, так что время, похоже, поджимает. Однако важно, чтобы вы отчетливо понимали, зачем я вас всех здесь собрал. Сейчас Мэйсон расскажет вам кое-что из истории…

Мэйсон наклонился вперед, облокотившись о стол. Лицо у него было серое, какое-то осунувшееся. Он вдруг показался Индаро очень усталым, как если бы ему уже долго не удавалось поспать.

– Городу, – начал он, – много тысячелетий. Но конечно, было и такое время, когда он еще не существовал. Даже его собственные хроники рассказывают о лысом каменном холме, изначально окруженном с востока роскошной зеленью пастбищ, с юга – густыми дубравами и горами, с запада – утесами, нависшими над океаном, а с севера виднелись берега Малого моря. Тогда у холма обитали первобытные люди. Они вели полуживотную жизнь и рано умирали. Быть может, у них был простой культ ветра и дождя, но на сей счет нам ничего не известно.

Таинственные странники, основавшие Город, были существами совсем иного порядка. Кто они и откуда явились – мы не знаем. Нам только известно, как их называли, а может, это было и самоназвание: Высшие. Они были крупней и сильней местных, а жили несравнимо дольше. Они обладали познаниями в механике, математике и медицине и, к счастью для нас, письменностью…

– Я бы сказал, скорее, к несчастью, – заметил Джил. – Их литературное наследие для нас все равно непостижимо.

Мэйсон мельком глянул на него и продолжал:

– Последние двадцать лет я посвятил попыткам расшифровать некоторые из древнейших обнаруженных текстов. Этим свиткам больше тысячи лет…

– Как попали к тебе эти документы? – спросила Индаро.

– Не будем отвлекаться от главного, – мягко проговорил Джил.

Мэйсон снова посмотрел на него:

– Так вот, пришлых, столь развитых по сравнению с местными, стали почитать как богов. Они научили людей охотиться на диких животных, приручать овец и быков и возделывать землю, чтобы не полагаться на одну только охоту. Они дали им знания, необходимые для строительства жилищ, а после – и дворцов, наделили талантами, чтобы творить произведения искусства и заниматься наукой. Постепенно люди выстроили Город, пришельцы же стали их богами, их учителями и защитниками. Под их водительством Город стал средоточием учености всего известного мира, центром торговли, достиг могущества и богатства. Люди сопредельных племен приходили туда обогащаться посредством учения и торговли…