Как зовут четверку «Битлз»? - Джордже Кушнаренку

Когда у Биби кончились деньги, он случайно встретился в «Автосервисе» с Г. В., и тот объяснил ему, как выгодно заниматься частным извозом.

У бульвара Могиорош (я уже зажег белую лампочку, незаметно вмонтированную справа под лобовым стеклом в пластмассовую розу) молодая нарядно одетая парочка приняла меня за государственное такси и попросила подкинуть к Народному Совету на площади Амзей. Там я захватил двух крестьян, приезжавших торговать на рынке овощами, и повез их к вокзалу «Прогресс». От «Прогресса» с двумя подвыпившими младшими офицерами Министерства обороны проехал через весь город до Нового Бухареста, откуда уже без клиентов направился было в центр, когда возле площади Победы увидел Корнелию, одиноко бредущую по тротуару. Я последовал за ней, держась чуть левее, до самой площади, на которой было более интенсивное освещение. И там понял, что обознался. Девушка, голосуя, подняла руку, но я в ту же секунду нажал на газ, заполнив всю площадь Победы синеватым дымом авиационного бензина.

В начале одиннадцатого я увидел Г. В., припарковавшегося у «Атенея», он высаживал трех девушек с двумя студентами-неграми. Я просигналил ему задними фонарями. Он выглянул, опустив боковое стекло:

— Как у тебя с выручкой?

— Да что-то около ста семидесяти пяти… А у тебя?

— Двести пятьдесят! Привет!

И он с шумом газанул по Дворцовой площади, оставив позади густой дымный шлейф.

Вот уже несколько дней он ездил без выхлопной трубы. Я развернулся и машинально выехал на бульвар. Там прихватил четверых гимназистов, спешивших выпить чаю в «Минутке», а затем рванул на вокзал с одним типом, который сообщил, что торопится в Клуж, к своей невесте. Он отстегнул мне целую сотню, видимо, считая, что таким образом купит и свою невесту, хоть она при этом даже не присутствовала. С вокзала я быстро смылся, памятуя о том, что там процветает здоровая конкуренция под бдительным оком милиции. На улице Плевны я снова увидел заряженного Г. В.

Сам он был из деревни, а машину выиграл в лотерею или же ему купили родители. А может, его родители выиграли ее в лотерею и подарили ему по случаю окончания пединститута, в общем, что-то в этом роде. Около года он учительствовал в одном из сел Арджеша, но поскольку ему частенько приходилось бывать в Бухаресте и к тому же испытывать трудности с деньгами на бензин, то идея подпольного такси пришла к нему сама собой. В результате несколько месяцев назад Г. В. окончательно распрощался с преподавательской деятельностью. Он пытался сагитировать и дядю Нае Б., но тот, будучи неимоверным лентяем и трусом, сдал свою машину мне, за 50 леев в день. Это было в то время, когда я еще не поссорился с Корнелией.

Так что я работаю на машине Нае Б., Грэйт Биби — на своей собственной, а Г. В. — на машине своих собственных родителей, которые об этом наверняка и не подозревают. Дела тем не менее идут исключительно, если, конечно, не задумываться о том, куда это может всех нас привести.

На улице Конский Хвост я наконец встретил и Грэйт Биби. Он стоял у Русской церкви и, не знаю почему, отказывал клиентам. Я остановился слева и крикнул:

— Привет, слышь, ты что-нибудь наварил?

— Нет, — ответил он, — ты знаешь, что такое гемофилия?

— Понятия не имею! — бросил я и тронулся в сторону «Лучаферул», где подобрал двух изрядно поддатых типов, которым надо было на площадь Труда.

Они непременно хотели, чтобы я вышел вместе с ними что-то там допить, но мне пришлось им вежливо отказать, после чего я поспешил к «Чине», где мы обычно встречались в полдвенадцатого.

С этого времени и позднее народ, как правило, разъезжается из центра города по окраинам, и пассажир навеселе в этот час не редкость.

У кафе «Минутка» меня чуть было не поцарапал какой-то «чайник» на зеленой «дачии», не имевший ни малейшего представления о правилах дорожного движения. Разумеется, я вышел и в течение пятнадцати минут прочищал ему мозги. Правда, вскоре я его пожалел, но уже не мог остановиться. Это был старикан лет пятидесяти, какой-то коротконогий недоносок с выпуклым лбом и лысиной, пестрой, как индюшачье яйцо. При этом еще и очкарик. Но разве его вина, что от природы ему досталась такая рожа? Рядом с ним сидела сильно наштукатуренная барышня, в глазах которой старик, несомненно, потерял всякий авторитет. Он не знал, что ответить, и глядел на меня одновременно с испугом и ненавистью. Когда он двинулся с места, то не нашел переключателя скорости и чуть не порвал сцепление. Однако это меня нисколько не развеселило, и я снова направился к центру, одной рукой держа руль, а другой пересчитывая деньги — почти четыре сотни. На секунду подумалось: а сколько же сегодня заработал тот человек с виноградника? Но я был не в состоянии размышлять на эту тему, потому что виноградник со свежей нежно-зеленой травой напомнил мне лужайку в парке «Пустник»…

Г. В. и Грэйт Биби ждали меня на стоянке у «Чины». Подъезжая, я увидел в машине Биби женщину. Это была Корнелия. Ну да, в конце концов она развелась со своим ассистентом и пришла сюда из-за меня. Она, конечно, знала, что мы здесь встречаемся каждый вечер, а так как я немного опоздал (я уже пожалел о том, что потерял время, ругая того несчастного старикана), она села в машину Биби рассказать, насколько глуп ее ассистент.

Я, естественно, вышел из машины, чтобы подойти и обнять Корнелию. В тот же момент из своей машины вышел Г. В. и крикнул мне:

— Слышь, этот пошел напролом…

— То есть?

— Он сегодня не привез ни лея, а теперь еще замышляет пьянку!

— А есть что пить?

— Да он купил, у него полный багажник.

И только когда Биби зажег в машине свет и подозвал нас, я увидел, что рядом с ним сидит не Корнелия, а Лола.

В принципе теперь уже и я не имел ничего против выпивона, но Г. В. даже слышать об этом не хотел. Он сказал, что, судя по всему, сейчас начнется дождь, а значит, клиент повалит косяком и мы сможем неплохо заработать, если будем вкалывать хотя бы до половины третьего.

Грэйт Биби заорал, что Г. В. застрелится из-за денег, что, кроме этих денег, для него ничего не существует, одни только деньги, деньги, и что Г. В. сдохнет, как скотина, погребенный под десятками тысяч леев, которые сам Биби употребил бы лишь в качестве туалетной бумаги…

На этом контрастном фоне социально-экономических противоречий появились два клиента, которым