Затея - Александр Зиновьев

В воскресенье к Жильцу приехали гости. Четверо. С провизией и вином. Я предупредил, чтобы никаких ночевок. На всякий случай решил послушать, о чем они разговаривают. Как слушать, это я придумал здорово, ни за что не догадаетесь. Это мой секрет. Разговор меня насторожил.

— Слышали, один видный деятель Итальянской компартии напечатал ответ Социологу по поводу его статьи о еврокоммунизме. Обвинил его в том, что он — дилетант в политике.

— А Социолог что?

— Ерунду какую-то наговорил.

— Жаль. Я бы на его месте влепил бы этому итальянцу. Что-нибудь в такой манере. Уважаемый господин итальянец! Вы правы, я дилетант в политике. Но у меня есть два преимущества перед вами. Первое — я родился в Советском Союзе и прожил в нем более пятидесяти лет. И что такое коммунизм, я знаю не из книжек столетней давности, не из окон гостиницы «Интурист», не из бесед с руководителями КПСС, не из газет, не из витрин магазинов «Березка», а в самой его глубинной натуре. Второе — я не политик, а ученый. И как ученый, я вас уверяю, что построить «коммунизм с человеческим лицом» столь же возможно, как долететь до Луны верхом на самоваре, который продается иностранным туристам за валюту в упоминавшемся магазине «Березка». И уж во всяком случае, бесспорно одно. Если «коммунизм с человеческим лицом» действительно возможен, то вы до него не доживете, ибо вы и все подобные вам будут уничтожены при этом именно за болтовню насчет «человеческого лица». Заранее с искренним сочувствием по сему поводу и с пожеланием реабилитации в ближайшие после вашей ликвидации пятьдесят лет, искренне ваш такой-то. Каково?

Послушал я и успокоился. Это хорошо, что они еврокоммунистов ругают. Это по-нашему, по-партийному. Ничего не скажешь, грамотные. И я проникся к Жильцу большим уважением. Но, как говорится, доверять доверяй, а проверять проверяй.

Я опять прислушался к разговорам у Жильца.

— Пойми, при оценке исторической личности главным является установление адекватности или неадекватности ее масштабам событий эпохи. А была эта личность лысой, маленькой, пьяницей, коварной, жестокой и т. п. — это уже второстепенные мелочи. С этой точки зрения Ленин был великим историческим деятелем. И Сталин тоже. Да, да. Это не означает, что я ему симпатизирую. Я лишь измеряю. Тебя это удивит, но я скажу нечто вообще возмутительное, с точки зрения наших либералов и диссидентов: я считаю Хрущева и Брежнева вполне соизмеримыми со Сталиным. Какими бы они ни были, они — крупные исторические фигуры.

Это меня успокоило окончательно. Сейчас все только и делают, что смеются над нашими руководителями. Анекдоты рассказывают. А это… Надо будет поближе познакомиться с Жильцом, нам есть о чем побеседовать.

— Но возможен и другой подход к оценкам тех же личностей. Возьмем такие фигуры, как Керенский и Гитлер. Оба неудачники. Как их оценивать? По твоим критериям Это тоже выдающиеся исторические деятели. Если Это сомнительно в отношении Гитлера, то уж в отношении Керенского совсем смешно. Или, скажем, Троцкий, Бухарин…

Правильно, подумал я. Эти — совсем дерьмо, а не деятели. Тоже мне деятели! Я знал, кого пускать к себе на дачу! Опыт партийной работы, это у меня не отымешь.

— Дерьмо эти твои Троцкий и Бухарин, как и Сталин.

Насчет Троцкого и Бухарина, подумал я, верно. Но насчет Сталина — так нельзя. Были ошибки, перегибы. Партия поправила. И все. А в борьбе против Троцкого и Бухарина у Сталина заслуги несомненные.

— К чему финтить, Сталин был верным учеником Ленина. Когда говорили, что Сталин — Это Ленин сегодня, говорили правду. Сталинизм это есть ленинизм, только четко проведенный и сформулированный…

Верно, подумал я. Что верно, то верно. Есть еще настоящие коммунисты! Молодец, Жилец!

— …Не спорю, — слышу я голос Жильца, — я мог бы создать хорошо работающее учреждение. По числу сотрудников раз в пятьдесят меньше нашей богадельни, по продуктивности… Тут и сравнивать нечего. Но только не в нашей системе. В нашей системе я на роль руководителя совершенно непригоден. И то, что назначили А, это нормально и справедливо. Каковы у нас функции директора? Мотаться по инстанциям, согласовывать, утрясать, проводить, указывать, вникать… Это — особая профессия, ничего общего не имеющая с делом. Для дела у него есть заместители… А их, между прочим, тоже избирают, назначают, утверждают. Есть заведующие отделами, секторами. И дело его интересует лишь постольку… Ему важно одно: чтобы учреждение выглядело здоровым в морально-политическом и деловом отношении с точки зрения принятых в обществе критериев, в глазах высших инстанций (Райком и Горком Партии, ЦК, министерство, Президиум Академии), большинства активных сотрудников и т. д. Цель нашего учреждения — не абстрактное служение некоему делу, лишенному временных рамок и государственных границ, а функционирование в конкретном организме нашего общества, в конкретное время, среди конкретных людей. Меня интересует Дело как таковое, отвлеченно от всего прочего. Поэтому я не могу быть нормальным руководителем. По своим установкам и интересам не могу.

— Они же могли бы создать тебе особые условия, — говорит Лысый (это дружок Жильца, он часто тут бывает; думаю, что не из-за умных разговоров, ха-ха-ха, а из-за Жильчихи), — это же выгодно всем. Создал бы ты свой отдел, работающий на уровне мировых стандартов. Тому же директору было бы выгодно. И государству.

— Опять абстрактные рассуждения. Для одного такого отдела отменять наш строй жизни не будут. Пример дурной не разрешат. К тому же в общей среде такой отдел долго не просуществует, а коллеги сделают все, чтобы свести его к обычному уровню или разрушить. А они всесильны в массе.

Нет, рано я решил, что Жилец свой человек. Есть в его речах что-то не наше. Не пойму, что именно. Тон, что ли? Нет в нем нашей партийной боевитости.

С этого проклятого мусора и начались все наши неприятности. Прогуливался я под вечер по роще. Гляжу — крапива примята. А там в самой глуши — чудовищные заросли крапивы и всякой ненужной травы. Пошел я по примятой крапиве вглубь. Гляжу — сверток валяется. Я его сразу узнал: сверток Жильца. Жильчиха всегда перевязывает аккуратно бечевкой, петельку делает, чтобы удобно нести было и чтобы все думали, будто не мусор там, а торт. А в этом «торте», ха-ха-ха, она иногда такие мерзости укладывает, что даже вспомнить противно. Дай, думаю, посмотрю, чем эти паразиты на сей раз засорили окружающую среду. И вещественное доказательство будет. Можно будет серьезно поговорить, замечание сделать. Взял я сверток, перенес поближе к дороге и бросил. Думал позвать Жильца, указать на беспорядок и неопровержимо доказать вину. В случае чего потом легче будет заставить поработать на участке или накинуть еще десятку за уборку территории. Вообще-то говоря, по нынешним ценам можно было с жильцов взять на полсотни больше. С четверых двести получается, а это уже деньги. На гараж пошли бы.

Бросил я сверток и иду домой. Но вдруг меня кольнуло в сердце. Стой, говорю я себе. Если бы это был просто мусор, зачем было его прятать в крапиву. Я же все руки пожег, пока достал. И что это они целыми днями на машинке печатают? А вдруг! Я вернулся, взял сверток, ушел подальше, развернул и среди всякой мерзости обнаружил обрывки записок и копировальной бумаги. Рвут, сволочи, значит, не зря я… Я отобрал обрывки, сложил в карман (в следующий раз надо носить с собой целлофановый пакет!). Кружным путем потихоньку вернулся домой. Дома заперся у себя в комнате, сложил обрывки, начал читать…

На листе, который я собрал из обрывков, я прочитал следующее.

«Считается, что история повторяется, но один раз — как трагедия, а второй раз — как фарс. Сейчас многие, глядя телепередачи, слушая радио, просматривая газеты и журналы, со все понимающей насмешкой произносят эту фразу. Вождю присвоили пятое звание Героя? Ха-ха-ха! Тщеславный болван! Маршала присвоили! Ха-ха-ха-ха! Совсем рехнулись, идиоты! На каждой странице его имя по полсотни раз упоминают? Ха-ха-ха! Взбесились совсем! В наших условиях эта «крылатая» фраза на самом деле звучит как цинизм и пошлость, если не хуже. Люди уже позабыли, что в первый раз такие смехотворные штучки (Сталин гений? Ха-ха-ха!) поставили Страну на грань катастрофы. А чем может кончиться этот «фарс»? Возьмите хотя бы листок бумаги и произведите простой подсчет, сколько стоит только одно внешнее оформление культа Вождя (ссылки, речи, бюсты, портреты, плакаты и т. п.). И вы получите ужасающую сумму по Стране в целом за десять только лет. И все это — за ваш счет. За счет того, что вы недоели, недополучили, недоотдохнули, потеряли зря время, проторчали в очередях, остались без квартиры… Весь этот пошлый спектакль «фарса» производится за ваш счет, запомните это. И стоит он дорого. А кто может подсчитать, к каким последствиям в духовном состоянии общества ведет этот тщеславно-исторический маразм? Неужели вы думаете, что эта банда липовых генералов, маршалов, академиков, героев и т. д. не занимает мест, которые должны были бы занимать настоящие генералы, маршалы, герои… А ведь именно они, эти липовые и дутые фигуры, решают судьбы Страны, наши судьбы, судьбы наших детей».