Том 8. Усадьба Ланиных - Борис Зайцев

Второй круг. Грехи плоти. – Минос. – Франческа да Римини

1. Так спустился я из первого кругаВниз, во второй, заключающий меньше места,И столь же более горя, жалящего до воплей.4. Там сидит страшный Минос, оскаливая зубы,Он исследует вину всякого входящего,Судит его и направляет извивами своего хвоста.7. Я говорю, что когда обреченная душаЯвляется перед ним, то исповедует все,И этот знаток всяческих прегрешений10. Видит, какое место Ада ей прилично.Он обвивает себя хвостом столько раз,На сколько кругов вниз желает ее спустить.13. Всегда толпятся перед ним те души.Они идут поочередно на его суд;Говорят, выслушивают, и направляются вниз.16. «О ты, пришедший в скорбное убежище,–Вскричал Минос, увидев меня близкоИ прерывая исполнение своего дела, –19. Взгляни, куда ты входишь, и кому вверяешься.Пусть не обманывает тебя ширина входа».И мой Вождь ему: «Зачем же ты кричишь?22. Не преграждай назначенного ему пути.Так хотят там, где могут все,Что пожелают, и более не спрашивай».52. «Первая из тех, узнать о коихТы желаешь, – сказал он мне тогда,–Была властительницей многочисленных народов.55. Столь предавалась она пороку сладострастия,Что дозволяла всякое желание в своих законах,Дабы снять осуждение, в коем жила сама.58. Это Семирамида, о которой известно,Что она наследовала Нину и была его женой;Она владела страной, принадлежащею теперь Султану.61. Другая та, что от любви покончила с собой,И не соблюла верности праху Сихея;Далее сладострастная Клеопатра».64. Я увидел Елену, из-за которой протеклоСтолько горького времени, и великого Ахилла,Сразившегося под конец с Любовью.67. Я увидел Париса, Тристана, и более тысячиТеней указал он пальцем, называя поименно,И все это были похищенные Любовью.70. Когда услышал я от Учителя именаСтольких жен и героев древности,Жалость овладела мной и я смутился.73. Я начал так: «Поэт, охотноПоговорил бы я с теми, что несутся вместе,И для ветра кажутся столь легкими».76. И он: «Дождись, когда они подлетятК нам ближе, и тогда попросиИменем любви, влекущей их; и они явятся».79. И лишь только ветр склонил их к нам,Я возвысил голос: «О мучимые души,Поговорите с нами, если нет к тому препятствий».82. Как голуби, влекомые желанием,Летят по воздуху на крепких, распростертых крыльяхК сладостному гнезду, так две души85. Отьединилися от ряда, где была Дидона,И устремились к нам по горестному воздуху.Столь силен был мой страстный призыв,88. «О существо изящное и благосклонное,Идущее в багровом воздухе навеститьНас, окрасивших мир кровью.91. Если бы Царь вселенной был нам другом.Мы просили бы его о мире для тебя,Ибо ты сжалился над нашей неестественною мукой.94. О чем ты пожелаешь слушать или говорить,Доколе ветер, как сейчас, смолкнул.97. Город, где я родилась, расположенУ моря, куда По нисходит, дабыУспокоиться с притоками своими.100. Любовь, легко воспламеняющая нежное сердце,Овладела Паоло, который полюбил мою красу,Отнятую у меня способом, оскорбляющим и поныне.103. Любовь, никому любимому любви не прощающая,Охватила и меня с такою силой,Что, как видишь, и теперь не покидает.106. Любовь и довела нас до единой смерти.Кайна ожидает нашего убийцу».Такие слова направили они к нам.109. Когда я выслушал эти обиженные души,То наклонил лицо и не подымал его,Пока поэт не произнес: «О чем ты думаешь?»112. Ответивши ему, я начал так: «О горе!Сколь сладкие мечты и какие желанияПривели их к горестному шагу».115. Затем я снова повернулся к ним,И начал: «Франческа, твои мученияВызывают у меня слезы жалости и печали.118. Но скажи: во время сладких вздоховЧем и как дозволила вам ЛюбовьУвериться в ваших смутных желаниях?»121. И она мне: «Нет большей муки,Чем вспоминать о временах блаженстваВ несчастье; и об этом знает твой Учитель.124. Но если ты так расположен слышатьО первом появлении нашей любви,Я сделаю как тот, кто говорит и плачет.127. Однажды мы читали, чтоб развлечься,О Ланчелоте, как теснила его любовь.Одни мы были, ничего не опасаясь.130. Не раз соединяло наши взорыЧтение это, и мы бледнели.Но лишь одна строка нас победила.133. Когда мы прочитали, что ее улыбающиеся устаПриняли поцелуй того возлюбленного,Тогда этот, что теперь со мною неразлучен,136. Поцеловал мои уста и весь затрепетал.Галеоттом стала для нас книга и написавший ее,В тот день мы больше не читали».139. Пока один из духов говорил это,Другой так плакал, что от жалостиЯ оказался как бы на границе смерти.142. И я упал, как падает поверженный.

Третий круг. Обжоры. – Цербер. – Чиакко. – Плутус

1. Когда очнулся дух мой, оцепеневшийПеред горькой участью двух родственников,Смутившей всего меня печалью,4. Новые муки и новые мученикиПредстали предо мной, куда бы я ни двинулся,Куда бы ни повернулся, куда бы ни взглянул.7. Я в третьем кругу дождя,Вечного, проклятого, холодного и тяжкого;Он неизменен и всегда одного качества.10. Крупный град, снег и мутная водаПроливаются сквозь темный воздух;Смердит земля, принимающая их.13. Цербер, зверь жестокий и чудовищный,Лает по-собачьи тремя пастямиНа существа, затопленные здесь.16. У него багровые глаза, борода сальная и темная,Огромное брюхо и когтистые лапы.Он царапает души, обдирает, рвет.19. Дождь заставляет их выть, как псов.Из одного бока делают они прикрытие другому,Поминутно вертятся, жалкие нечестивцы.22. Когда увидел нас Цербер, великий червь,Он разинул свои пасти, показал нам клыки,Весь он при этом находился в движении.25. И мой Вождь, раздвинув свои пальцы,Схватил земли, и всей пригоршнейБросил ее в алчущий зев.28. Как пес, лаем требующий пищи,Утихает, когда схватит свой кусок,Ибо занят насыщением в одиночестве;31. Так произошло и с этими грязными мордамиДемона Цербера, столь оглушающегоДуши, что они предпочли бы глухоту.34. Мы проходили по теням, простертымПод тяжким дождем, и наступали подошвойНа их пустые обличья, кажущиеся телами.37. Они лежали все на земле,Кроме одной, быстро поднявшейся и севшей,Как только заметила, что мы приближаемся.40. «О ты, которого ведут чрез этот Ад,–Сказала она мне: – Узнай меня, если ты можешь.Тебя сделали раньше, чем меня разделали».43. И я ему: «Тоска, владеющая тобой,Может быть, извлекает тебя из моей памяти,Так, что будто я не видал тебя никогда.46. Но скажи мне, кто ты, и почему попалВ это горестное место, на эту муку,Если не величайшую, то все же столь противную?»49. И он ответил мне: «Твой город столь налитойЗавистью, что она переливается чрез край,Считал меня своим в светлой жизни.52. Вы, граждане, называли меня ЧиаккоЗа вредный грех чревоугодия,Как видишь, я изнемогаю под дождем;55. И я не одна здесь печальная душа,Ибо все вокруг терпят ту же кару,За такую же вину», – и более он не издал звука.58. Я отвечал ему: «Чиакко, твое несчастьеТак меня тяготит, что чуть не вызывает слезы.Но скажи, если знаешь, к чему ж придут61. Граждане города, разделившегося в себе?Есть ли в нем кто-либо праведный? И скажи мне,Почему охватили его такие раздоры»?64. И он мне: «После долгих споровДойдут до крови, и дикая партияВыгонит другую с большим уроном.67. А затем надлежит пасть и ей,Меж тремя Солнцами, и одолеет первая,С помощью того, кто сейчас коварно прельщает.70. Долго будет она высоко нести голову,Держа противников в тяжком гнете,Несмотря на их стенания и обиду.73. Праведны там двое, но их не слушают.Гордость, зависть и скупость сутьТри искры, зажегшие там сердца».76. Тут кончил он свою жалобную речь.И я ему: «Еще хочу, чтобы ты научил меня,И подарил бы дальнейшею беседой.79. Фарината и Тегьяйо, что были столь достойны,Якопо Рустикуччи, Арриго и Моска,И другие, отдавшие свой дух делу добра, –82. Скажи мне, где они, и помоги найти их.Ибо великое желание влечет меня узнать,Ублажает ли их небо, или гноит ад».85. И он: «Они находятся среди более черных душ.Разные грехи тяготят их во глубине ада.Если ты спустишься туда, то сможешь их увидеть.88. Но когда будешь снова в милом мире,Прошу тебя, оживи память обо мне.Я больше ничего не говорю и ничего не отвечаю».91. И он скосил глаза, бывшие дотоле прямыми,Кратко на меня взглянул и склонил голову.Затем упал, уподобляясь остальным слепцам.94. И Вождь сказал мне: «Он не подыметсяОтсюда, пока не прозвучит труба архангела.Когда же придет могучий враг греха,97. Каждый из них найдет свою печальную могилу.Вновь облекутся они плотью, примут прежний обликИ услышат то, что прогремит в вечности».100. Так проходили мы по мерзостной смесиТеней и дождя медленными шагами,Слегка касаясь в разговоре будущей жизни.103. И я сказал: «Учитель, возрастут ли этиМучения после Страшного Суда,Или убавятся, или будут столь же жгучи?»106. И он мне: «Обратись к своей науке,Гласящей, что чем существо совершеннее,Тем сильней чувствует оно и благо и страданье.109. Хотя это проклятое племяНикогда не достигнет истинного совершенства,Оно надеется улучшиться после суда».112. Мы проходили по этой кругообразной дороге,Говоря о многом, чего я не привожу.Наконец, пришли к месту, где она спускается.

Четвертый круг. Скупые и расточители. – Плутус. – Фортуна. – Пятый круг. Гневные и ленивые