Железом и кровью - Александр Меньшов

Связным? Шёл на наблюдательный пункт к бане? Или к Сиверскому тракту с кем-то на встречу?

Не похоже. Таких, как он отправляют на иные задания.

И вот ещё вопрос: был ли он один?

Я быстрым шагом вернулся назад, и как ожидалось — его нигде не было. Возле одинокого куста папоротника лежали перерезанные верёвки.

— Вот же…

Конечно, это плохо так говорить, но лучше бы мне дали возможность убить Прозора. Если он доберётся до Дедяты первым, то охота будет уже не на него.

Я попытался найти хоть какие-то следы и спустя пару минут мне это удалось. Скорее всего, их было трое или четверо. Они отправились на северо-восток в сторону второго поста.

Я ускорился и спустя полчаса нашёл бандитов в лощине. Уже темнело, и они остановились на ночлег. Едва заметный костерок выдавал и присутствие.

Я попытался бесшумно спуститься вниз и засел за старым поросшим мхом пнём.

Бандитов действительно было четверо. Они тихо переговаривались, и я лишь смутно различил несколько фраз про оружие. И ещё, кажется, они говорили про какого-то эльфа.

Я подполз ещё ближе и уже хорошо видел лица бандитов.

Прозор сидел ко мне правым боком и хмуро смотрел в костёр. Остальные что-то ели и продолжали (как я потом сообразил) докладывать ему о своих делах.

— …в Южной Берестянке, — говорил тот, что был ко мне ближе всех. — Схроны сделали по всем правилам.

— Скоро мы сможем выступить к Новограду, — заговорил Прозор. — Вот только бы поймать этих сволочей.

Скорее всего, он имел в виду нас.

С четверыми матёрыми бойцами я не смог бы справиться. Эти ребята «шуток» не понимали.

Мне пришлось дожидаться, когда они улягутся спать и оставят одного дежурить.

Выждав для верности с час, я тихо пополз вперёд. Благо ни одна ветка подо мной не хрустнула.

Бить надо было так, чтобы часовой не издал ни одного звука. Да ещё, чтобы он падением не разбудил своих товарищей.

Говорят, что опытный воин чувствует, когда на него смотрит противник. Памятуя об этом, я постарался прямо не глядеть на часового.

Подкрасться было делом не сложным. И вот я был в каком-то шаге от дежурившего у костра бандита. Набрав в лёгкие воздуха, я быстро левой рукой закрыл ему рот и нос, одновременно запрокидывая голову, а правой, вооруженной ножом, нанёс сильный удар в шею, целясь так, чтобы вогнать лезвие до мозга. Чуть слышно лопнула кожа, и на руку мне потекла горячая кровь. Повернув нож вполоборота, я аккуратно положил обмякшее тело на землю.

Чисто рефлекторно вытерев лезвие, я направился к следующему бандиту. Всё также зажав его рот и нос рукой, а коленом надавив на грудь, я резким и очень ударом вогнал лезвие в горло. Тот дернул правой ногой, лишь чудом не задев спящего рядом товарища.

Дождавшись, пока тело перестанет биться в судорогах, я убрал левую руку, и в вверх вырвалось тихое шипение. Изо рта пошли темные пузыри, тихо лопавшиеся на воздухе.

Отдышавшись, я подступил к Прозору.

Едва склонился над ним, как тот резко открыл глаза и посмотрел на меня.

От неожиданности я даже чуть отпрянул, но тут же бросился вперёд.

Прозор почти мгновенно откатился в сторону и ткнул ногой мне в бок. Я выпустил из рук нож и крякнул от боли, тем самым разбудив последнего оставшегося в группе бандита.

Теперь можно, было, не боятся шуметь.

Я поднялся на ноги и вытянул свои клинки.

Скорость атаки была сбита, и я чувствовал, что дал возможность Прозору и его напарнику подготовиться. Правда, видно было, что они растерялись. И, может быть, даже испугались.

Бок сильно саднил. Наверное, Прозор ударом сдёр кожу на рёбрах.

Я не стал растягивать «игру» и мы быстро сшиблись с ним. Несмотря на своё, так сказать, неподготовленное состояние, он удачно отбил мои выпады и я понял, что он начинает приходить в себя. Стала ощущаться уверенность в его действиях, а этого допустить было никак нельзя.

Второй бандит всё ещё стоял в стороне, не понимая, что ему делать. Видно сказывалась стремительность моей атаки. Хотя на вид он тоже был опытным бойцом.

Всё проходил в полной тишине. Никто ни с одной из сторон не проронил ни слова.

Я отбил слабую атаку Прозора и тут же перешёл в наступление. Собрав все силы, я стремительно сблизился с ним, и запустил «мельницу». От такой скорости и напористости, Прозор попятился и как результат споткнулся.

Я выбил меч из его руки и вогнал второй ему в грудь. Плотная кожаная куртка снизила силу удара, но всё равно лезвие вошло в тело на четыре-пять пальцев. Вторым ударом, я закончил бой: фальшион плотно застрял в предплечье, и пришлось его там бросить.

Наконец пришёл в себя и последний из бандитов.

Он отчаянно бросился вперед, но его меч рассек лишь воздух. Я легко поднырнул под его руки и очутился у него за спиной. Подсечкой удалось свалить его на траву.

Я тут же навалился ему на грудь коленом, и мой нож опустился ему на горло.

Человек дышал тяжело. В его глазах светился страх и понимание безнадёжности своего положения.

— Имя, — сухо спросил я, прижимая лезвие к коже, отчего на ней выступила темная полоска крови.

— У-у-у… Уйка.

— Спрашивая только раз. Посчитаю ответ неверным, прощайся с жизнью. Уяснил?

— Да-да… да…

— Сколько у Дедяты людей?

— Это… ну…

Глаза у Уйки забегали.

— Я тебя предупреждал, — вырвалось у меня.

— Пятнадцать… да, пятнадцать осталось.

— Сколько дозоров и где?

— На… на… на Белом Клыке с юга. Там трое. На северной Плеши ещё трое.

— Ловушки?

— Есть. Это… значит… значит… значит…

Уйка сильно нервничал и начинал теряться, но ослаблять допроса не следовало.

— Быстрее!

— Несколько «волчьих ям»… С кольями внизу. И самострелы… Я могу показать…

— Обойдусь.

Я отнял от горла нож и демонстративно спрятал его за голенище сапога.

Просто так убивать не хотелось. В конце концов, он человек, а не бессловесная тварь. Надо дать ему шанс.

Я встал и отряхнулся. Едва повернувшись спиной, я услышал, что он постарался подняться.

— Далеко собрался?

Уйка схватил свой меч и нелепым движением попытался дотянуться до моего живота.

— От Дедяты тебе не уйти! — понимая, что ему конец, сказал бандит. — Он очень опасный человек!

— Ты не первый, кто мне это говорит. Я смотрю, вы им прямо гордитесь.

Я подошёл к мертвому Прозору и рывком вытянул фальшион.

Да, не потерял ещё сноровки. Хотя всё впереди.

— А, может, это ему от меня не уйти? — спросил я, возвращаясь к бледному Уйке.

— Это… Не надо… Прошу…