Волхв - Атилла

Не понимают, что в России душа мира, от нее придет в новый мир спасение, и спаситель новый придет, о том еще Нострадамус писал и другие пророки. Не разумеют. Да и не могут понять, потому что живут одним моментом, будущего не ведают, прошлого не помнят. Без души мир тюрьма.

Нельзя Россию обижать, обратно все вернется. Она — ось мира, это еще древние волхвы говорили. Русь поднимается, и другие страны вверх растут, ей плохо, и к остальным беда приходит. Это как весы. Все уравновешивается. Развалили Союз. Радовались. Ордена друг другу на грудь вешали за победу в холодной войне. А теперь за голову хватаются, то одна проблема вылезает, то другая. А главное, смысл потерялся. Раньше он был в том, чтобы Россию свалить, поскольку жила она по другим законам. По законам волхвов. Душу развивала. Люди друг другу улыбались, любили, относились друг к другу без злобы и обмана.

Уничтожили, развалили, превратили в свое подобие… А теперь в чем главная цель? Сами свой мир разрушали, только не понимают этого. Такие правители. И во все времена такие были, только на Руси правили мудро, потому что в княжеском совете волхвы были. Ни одно решение не принимали, в будущее не заглянув. Тогда расцветала Русь. И народ жил сытно, и страна сильна была так, что боялись с ней пришлые связываться. Разрушили силу князи, чужую религию приняли, чтобы только волхвов изгнать, от власти отлучить, с той поры Русь лишь и вылезает из одной ямы, то из другой, куда правители свои да чужие загоняют, потому что не видят пути. Но вылезает и будет вылезать, потому что в России душа мира, без нее пустота и смерть всем живущим.

Он поужинал капустой и яблоком, потом снова лег спать. На этот раз обошлось без тяжелых снов, тихо спал, даже посредине ночи, когда еще до конца не проснулся, дотянулся до Англии, нашел там Настю, подкачал ей энергии через оберег, заодно проверил Тишу и Антонину Петровну, которые находились рядом. Тане послал хороший сон, а старушку немного подлечил: у нее печень разыгралась, видимо, от иноземной пищи, потом снова заснул.

Утром проснулся свежий, энергичный. Принял душ, собрал рюкзак, вышел из дома, добрался до метро и поехал на вокзал. А через пару часов уже спокойно лежал на второй полке в купе и смотрел, как мелькают пейзажи за окном.

Он спал, ел, смотрел в окно на мелькающие деревья и пожелтевшую траву, потом ложился на полку и бродил по астралу, благо, больше заняться было нечем. Смотрел, как складывалась жизнь в Лондоне и женщин. Там все было нормально. Настю устроили на курсы английского языка, чтобы подготовить к школе. Для жизни сняли небольшой дом на окраине столицы. Ходили по магазинам, одевались, знакомились с реалиями местной жизни, наслаждались свободой и тем, что дают деньги. Ждали его. На одной из долгих остановок Тихомир отправил СМСку Тише, в котором кодом написал, чтобы они легализировались и жили спокойно, опасность устранена. Через пару минут получил обратно ответ, в котором Таня спрашивала, когда он приедет? Пришлось написать, что пока не сможет, но если станет опасно, то обязательно появится. На этом переписка закончилась. Зачем ему ехать к ним? У них и без него хорошо, а жить за границей он не сможет, по-другому устроен, да и для развития души вряд ли тамошнее житье полезно. Домой, только домой, там огород, банька, ручей… тихо и хорошо…

Антон Петрович сидел в своем кабинете и думал о том, как все у него в последнее время плохо складывается. Плохо все сложилось, скверно. Сама идея была замечательной, а вот реализация как всегда подкачала. Трудно найти сейчас хороших исполнителей. Вот вроде Берсев и из конторы солидной, и мастер устранять нежелательных конкурентов, а в деле Груздева облажался по полной программе. Нет, прежнего компаньона он прикончил, тут вопросов нет, мастерски убил, ни одна собака не подкопается. И врачебное заключение имеется, что умер тот сам во сне от сердечного приступа. И никто не сомневается в том, что здоровье мэра подкачало. Да только ради чего все делалось? А для того, чтобы комбинат забрать. И как его сейчас взять? Где бумаги? Куда все пропало? Где Настя — дочка Груздева и его мать? Где находятся нужные бумаги, как их теперь найти?

И помешал-то какой-то жалкий человечишка из глуши, приехал и все испортил. И девчонку не дал убить, а теперь вообще ее куда-то увез. Да и сделал все настолько мастерски, что никто не знает, куда они подевались. Ведь и аэропорты сторожили, и вокзалы, и на дорогах посты стояли, да только напрасно все — исчезла старушка с внучкой, и странник с ними. А перед тем, как пропасть, обнаглел до того, что предложил ему, Быкову долю Груздева продать. Кому?!! Да он уже столько денег вбухал на то, чтобы все бесплатно забрать, что это предложение выглядело как издевательство, да таковым оно и было. Наглец! И куда он теперь с этими бумагами? Сам будет пользоваться? Так все равно придется идти на поклон к нему, к Антоше Быкову. Потому что никто этот комбинат покупать не станет, люди знают, кому он на самом деле принадлежит, кто на нем рулит и бабло себе делает.

Так что комбинат все равно со временем к нему перейдет. А как иначе? Страннику этому светиться с Груздевскими бумагами нельзя. А со временем найдутся копии, которые можно будет переделать, и все станет так, как нужно, и комбинат по справедливости станет принадлежать его истинному владельцу. Только вот сейчас все непонятно, зависло в невесомости, и неизвестно, что делать?

— Антон Петрович, — неожиданно послышался по селектору голос секретарши. — Тут к вам человек на прием просится.

— Что за человек? — поморщился Быков. — Чего ему надо? Я занят. Принимаю только по важным и срочным делам.

— Он говорит, что вы его примете, потому что у него для вас важное известие от какого-то странника, — секретарша вздохнула. — Я говорила ему, что вы с таким незнакомы, но он не слушает.

— Пусть зайдет! — буркнул Антон Петрович. — Сам с ним переговорю.

— Здравствуйте милейший, Антон Петрович — дверь кабинета открылась, и внутрь вошел невысокий человек в сером, неприметном костюме. — Вот именно так я вас себе и представлял — солидный, уважаемый человек, бизнесмен. А у меня для вас очень выгодное деловое предложение имеется.

— Какие дела у вас со странником? — спросил недовольно Быков, уже предчувствуя неприятное продолжение. Наверняка будет предлагать бумаги Груздева. Неужели странник их скинул, но как? Почему он об этом не знает? — Что вам нужно? Кто вы? Представьтесь…

— Вам, правда, нужно мое имя? — человек улыбнулся. — Ну, если вам так хочется его узнать, то спешу вам сообщить, что зовут меня терминатором, так и друзья называют и враги…

Быков вздрогнул. Это имя ему было знакомо. Так звали известного рейдера. Говорили, что у него схвачено все правительство до самого верха, и не только оно. И если терминатор брался за кого-то, то шансов на выживание у него не оставалось, буквально через пару месяцев предприятие меняло хозяина, причем, всегда по закону — или из-за смерти владельца, с которым обычно происходил несчастный случай, или из-за продажи какой-нибудь подставной фирме, причем за мизерные деньги.