Волхв - Атилла

Быков вздрогнул. Это имя ему было знакомо. Так звали известного рейдера. Говорили, что у него схвачено все правительство до самого верха, и не только оно. И если терминатор брался за кого-то, то шансов на выживание у него не оставалось, буквально через пару месяцев предприятие меняло хозяина, причем, всегда по закону — или из-за смерти владельца, с которым обычно происходил несчастный случай, или из-за продажи какой-нибудь подставной фирме, причем за мизерные деньги.

— Вы как-то можете это доказать? — спросил Антон Петрович внезапно осипшим голосом. — Что вы тот самый терминатор?

— Конечно, могу, — терминатор открыл портфель и подал ему пачку документов. — Думаю, этого вам будет вполне достаточно.

Одного взгляда Быкову хватило, чтобы понять, что у терминатора на руках находились те документы, которые он так старался достать. Бумаги Груздева о его правах на комбинат, точнее на пятьдесят один процент. У Антона Петровича было чуть больше тридцати, остальные акции были у мелких владельцев, число их было большим, но понятно, что к управлению комбината их и близко не подпускали. У него внутри все обмерло, самый страшный вариант, о котором он даже не хотел думать, сбывался прямо на глазах. Он не хотел в это верить, не хотел и все!!!

— Вы уверены, что это подлинники, а не фальшивка? — спросил Быков. — А то бывает разное в большом бизнесе, и обманы и подмены…

— Конечно, — кивнул серьезно терминатор. — Эксперты внимательно все изучили и выдали свое заключение, вот оно.

Посетитель подал еще одну бумагу, одного взгляда на которую Антону Петровичу хватило чтобы понять, что он попал в очень неприятную ситуацию. Странника бы он кинул и убил, не задумываясь, но с терминатором следовало быть очень осторожными. Если этот знахарь из глуши передал бумаги на комбинат ему, то он уже ничего не сможет сделать. Впрочем, вряд ли тот что-либо передавал… Наверняка, странник уже лежит в сырой земле, а терминатор получил все за бесплатно, и теперь он кинет и его, Антошу Быкова, и всех акционеров. Это уже не беда, это катастрофа!!!

— Поздравляю с приобретением, — криво улыбнулся Быков. — И что вам нужно от меня?

— Поскольку вы причастны к кое-каким темным делам, в результате которых у нас оказались эти бумаги, мы решили предложить вам продать ваш пакет акций нашей фирме за четверть рыночной стоимости, — проговорил терминатор. — Поверьте, это очень хорошее предложение.

— Вы что охренели?! — спросил осипшим голосом Антон Петрович. Сейчас он как никогда вдруг понял, что испытывали те люди, которых он когда-то кидал. — Я продам свои акции только по биржевой стоимости, и то, если я решу их продать, пока у меня такого желания не имеется.

— Вы уже решили нам продать эти акции, просто еще не поняли, — мягко улыбнулся терминатор. — Нас просил странник, чтобы мы вас наказали, и, посовещавшись, мы с компаньонами решили, что для вас будет самым справедливым потерять то, ради чего все затеяли, то есть сам комбинат.

— Не на того напали! — выкрикнул Быков. — Здесь вам не Москва, здесь мы живем по закону, есть прокуратура, справедливый суд, тут вам ничего не светит…

— Неужели? — рассмеялся терминатор. — Как это мило, как приятно такое слышать… Не стоит звать черта, не успеете оглянуться, и он тут! Поверьте, не стоит правоохранительные органы упоминать, когда идут переговоры…

— Уходите немедленно, или я вызову охрану! — сказал Антон Петрович, наливаясь кровью. — А после этого многое может случиться, вдруг вы захотите оказать сопротивление или еще что-то…

— Пугаете? — покачал головой терминатор. — Ой, как нехорошо. Но если желаете, чтобы я ушел, я уйду, только предупреждаю сразу, вы делаете большую ошибку.

— Как-нибудь без вас разберусь, что и как я делаю! — фыркнул Быков, успокаиваясь. В конце концов, у него тоже есть знакомые, и здесь, действительно не Москва. Москвичей в провинции не любят, в обиду его не дадут, зря что ли он платит и прокуратуре, и полиции? — И в городе тоже не советую вам оставаться, мало ли что бывает. А что касается этих бумаг, то они являются подделкой, у нас такое никто не примет.

Терминатор уложил бумаги в портфель и зашагал к двери.

— Думаю, скоро увидимся, — улыбнулся он, закрывая дверь. — Я оставил на столе свою визитку, звоните в любое время. Кстати, вы только что сделали большую ошибку, и скоро у вас появятся большие проблемы, очень скоро.

— Как же, позвоню я тебе, — буркнул Антон Петрович, глядя на белый плотный прямоугольник, на котором было написано только: «Терминатор», и номер телефона. — Сейчас я сяду на самолет и улечу куда-нибудь в теплые края, и ищите меня. А без моей персоны ничего вам у меня не отобрать. Я вам не мальчик какой-нибудь, у меня давно все схвачено.

Он достал из кармана телефон, но неожиданно дверь кабинета распахнулась, и в нем сразу вдруг стало очень тесно от множества людей. Люди в штатском отобрали у него телефон, показали какую-то бумагу, на которой было написано — «Ордер». Быкову внезапно стало плохо, в глазах помутнело, сквозь вату в ушах он услышал.

— Господин Быков, вы обвиняетесь в убийстве господина Серегина Андрея Ивановича, а также Иванова Петра Федоровича, кроме того в мошенничестве с ценными бумагами, всего в обвинении насчитывается двадцать пунктов, полностью его вам зачитает следователь…

— Да я вас всех сгною! — выкрикнул Антон Петрович, но его никто не слушал, два неприметных человека ловко подхватили его под локотки, надели на руки наручники и повели к двери. — Я позвоню прокурору, в ФСБ!

— Не надо звонить прокурору, — усмехнулся один из людей в штатском. — Вы его скоро сами увидите, он к вам обязательно придет на допрос, и в ФСБ не надо звонить, мы уже здесь…

Его избушка стояла на том же месте, ничего не изменилось, чурбачок, которым он прикрывал дверь, не сдвинут. Чужих следов не видно. Никто не ходил на его территории, даже на огороде ничего не изменилось, хоть он и просил игумена, чтобы за ним присмотрели. Но не сделали, то ли времени не нашли, то ли саму избушку. А работы на нем много, все заросло сорняком, уже осень, пора собирать урожай. Капуста, картошка, хрен, чеснок, лук, да много чего выросло — кормилец же, все на нем растет.

Странник протопил баньку, напарился вдосталь, потом окунулся в холодный ручей, и почувствовал, как становится мягче кожа, как расслабляется тело, как приходит в себя, как напряжение последних дней уходит под воздействием пара. Жизнь снова становилась простой и понятной.

Он сходил на огород, немного пополол, набрал овощей: репы, моркови, лука, сварил из этого на летней печке овощную солянку, спокойно поел, глядя, как солнце скатывается за далекие деревья. Внутри разливалась тихая спокойная благодать, все внешнее уходило, остался только он один и звезды, смотрящие на него сверху. Заснул он сразу, и приснился ему очередной сон.