Александр III и его время - Евгений Толмачев

16 марта 1882 г. пост министра народного просвещения перешёл к стороннику консервативной линии И. Д. Делянову, креатуре Победоносцева и Каткова. Характерно, что большинство знавших Делянова сановников отзывалось о нём без малейшего уважения. «К ужасу своему, узнаю, — признаётся Милютин, — что бар. Николаи уже уволен от должности министра и что на место его назначен — Делянов!!! Это почти то же, что если б назначен был Катков; это восстановление ненавистного для всей России министерства гр. Толстого. Между прежним режимом и будущим будет различие только в подкладке: у Толстого подкладка была желчь; у Делянова будет идиотизм. Бедная Россия!» (187, т. 4, с. 130). Даже Толстой, по словам Феоктистова, говоря о своём бывшем помощнике, выражался порой «далеко не цензурными словами». Феоктистов писал, что «Делянов представлял собой пример того, как можно у нас достигнуть очень высокого положения без сколько-нибудь выдающихся заслуг; никогда не был он не только тружеником — смешно и говорить об этом, — но даже дельцом в самом ординарном значении этого слова; никому не случалось, конечно, слышать, чтобы он высказал какую-либо мысль, которая была бы плодом зрелого и самостоятельного размышления; глупым человеком назвать его было нельзя, но не был он, конечно, и человеком умным; подобно всем своим соотечественникам-армянам, обладал он в значительной степени хитростью, знал Петербург как свои пять пальцев, со всеми находился в хороших отношениях, не имел врагов, потому что и враждовать с ним было как-то странно: он способен был всякого обезоружить своим невозмутимым добродушием. В обществе любили Ивана Давыдовича за его доброту, хотя и самая доброта эта была какая-то дряблая, пассивная; он готов был хлопотать без разбора за кого угодно: и за порядочных людей, и за людей вовсе не порядочных, так что на его рекомендации привыкли не обращать внимания, и он нисколько этим не обижался. Человек несомненно честный, отличавшийся чрезвычайной простотою своего образа жизни, никогда не кичившийся своим положением, всегда доступный всякому, кто хотел его видеть, так что двери его кабинета были постоянно открыты для просителей…» (327, с. 171-172). В то же время Феоктистов называл его «шутом гороховым».

Б. Н. Чичерин именовал Делянова «раболепным и ничтожным», «отребьем человеческого рода» (344, с. 106, 261). А. Ф. Кони считал позором иметь такого министра (см. 161, т. 8, с. 100), писал о нём без малейшего уважения, как о человеке с «певучим бабьим голосом». Познакомимся коротко с биографией нового министра. Родился Иван Давыдович Делянов в Москве 30 ноября 1818 г. Был он сыном генерал-майора армянского происхождения Давыда Артемьевича Делянова от брака с Марией Екимовной Лазаревой. Православный. Окончил Московскую гимназию и юридический факультет (1838) со степенью кандидата права.

Продолжительная, почти 60-летняя государственная служба нового министра, была посвящена преимущественно двум ведомствам: Собственной Его Величества Канцелярии и Министерству народного просвещения, во главе которого Делянов оставался в течение 15 лет до самой смерти. В ноябре 1838 г. Делянов определился на службу во II Отделение Собственной Его Величества Канцелярии и по должности сначала младшего, потом старшего чиновника принимал участие в разработке различных законодательных вопросов. В 1857 г. он управлял делами секретного комитета о раскольниках. В следующем году 18 июня был назначен попечителем С. — Петербургского учебного округа, а в 1860 г. членом Главного управления цензуры. В эти же годы он заменял А. С. Норова в управлении учебною частью в институтах Воспитательного общества, Александровском и Екатерининском. 4 августа 1861 г. И. Д. Делянов назначается директором Департамента народного просвещения, но через три месяца 17 ноября он по прошению увольняется вовсе от службы, а 6 декабря становится директором Императорской публичной библиотеки. При новом министре А. В. Головнине в феврале 1862 г. И. Д. Делянов возвращается на пост попечителя С. — Петербургского округа, сохранив за собою и управление публичной библиотекой. За упразднением должности товарища министра он фактически являлся ближайшим помощником А. В. Головнина по управлению министерством: исполнял обязанности министра на время его отсутствия и, назначенный 1 декабря 1865 г. сенатором по высочайшему повелению 19 января 1866 г., присутствовал на правах товарища министра в Общем собрании и департаментах Сената. В мае того же года при графе Толстом, Иван Давыдович занял восстановленную должность товарища министра и 16 апреля 1867 г. удостоился звания статс-секретаря Его Величества. Кроме исполнения обязанностей по должности товарища министра, он состоял ещё членом Совета Павловского института по учебной части, членом Главного совета женских учебных заведений и с 1874 г. — почётным опекуном.

1 января 1874 г. Делянов назначен членом Государственного совета с увольнением от должности товарища министра. По высочайшему повелению 1877 г. он исполнял по IV Отделению Собственной Его Величества Канцелярии обязанности, возложенные на него особым распоряжением государя, и заменял главноуправляющего ведомством императрицы Марии на время его отсутствия.

Оставив пост товарища министра, Делянов участвовал в решении некоторых особенно важных вопросов по Министерству народного просвещения. На него возложено было председательство в комиссии по составлению нового университетского устава. При его деятельном участии происходило обсуждение сложного вопроса об изыскании мер против студенческих беспорядков. «Иван Давыдович был удивительное явление в русской чиновной летописи, — свидетельствовал князь С. М. Волконский. — Чем он взял? За что выдвинулся, дослужился до Андрея Первозванного, до графского титула? Он рос, как растёт дерево, — не в силу каких-либо заслуг, а в силу растительной инерции. Его мягкость, слабость и безволие — уж не знаю, как назвать, — нельзя даже описать. Мой отец говорил, что если бы компромисс не существовал, то Иван Давыдович его бы выдумал… ни одного вопроса он не умел отстоять, в заседаниях дремал, а на приёмах у себя щипал себя за бровь, чтобы не заснуть… Когда ему что-нибудь рассказывали, докладывали, он, пощипывая бровь, только повторял гнусавым голосом: «Да, да, да, да». Маленький, низенький, с крючковатым носом, лысый совершенно и только с несколькими волосами, которые он зачёсывал из-под воротничка, он двигал челюстями, жевал губами, но почти не говорил… однажды он был болен. Справляются у одного чиновника: «Как Иван Давыдович?» — «Ничего, Слава Богу. Значительно поправился; ещё не все бумаги читает, но уже всё подписывает» (326, т. 1, с. 376). «Делянов, — по словам С. Ю. Витте, — был очень милый, добрый человек, и вопросы Министерства народного просвещения вообще ему были не чужды. Он был человек культурный, образованный… Он никогда никаких резких вещей не делал, всегда лавировал, держась того направления, которое в то время было преобладающим, а именно направления графа Дмитрия Толстого. Вообще он лавировал на все стороны» (84, т. 1, с. 306). На посту министра народного просвещения, Делянов оставался до самой смерти, последовавшей 29 декабря 1897 г. Кроме обычных знаков монаршего благоволения за ревностную службу, 23 ноября 1888 г., в день полувекового юбилея своей службы, он был возведён в графское Российской империи достоинство.

Следует подчеркнуть, что программа действий Ивана Давыдовича на поприще народного просвещения всецело соответствовала взглядам Д. А. Толстого.

Высшее образование

Одним из первых и важных шагов, предпринятых Деляновым, стала реформа в области высшего образования как реакция на неутихающее революционное брожение в среде студентов. Известно, что ещё в апреле 1875 г. под председательством Ивана Давыдовича была создана Комиссия для переработки университетского устава с целью его ужесточения. Намерения императорского правительства тогда стали достоянием широкой общественности и предметом острой дискуссии в прессе. Подготовленный проект нового устава в феврале 1880 г. был внесён в Государственный совет, но в связи с изменившейся в стране обстановкой и последовавшей вскоре отставкой Толстого был возвращён обратно.

По докладу Н. П. Игнатьева 25 мая 1881 г. Александр III вновь создаёт Комиссию для пересмотра университетского устава 1863 г. Снова во главе её назначается Делянов с целью выработать меры для надзора за студенческой молодёжью. «Тот факт, — справедливо отмечает П. Зайончковский, — что комиссия была образована без согласия министра народного просвещения, а к тому же и без его участия, говорит, несомненно, о непрочности положения Николаи» (127, с. 441).

Хотя проект нового устава был вновь внесён в Государственный совет на исходе 1882 г., рассмотрение его началось лишь в конце 1883 г. Задержка произошла из-за коронации Александра III. Так же, как и раньше, проект нового устава вызвал лавину различных мнений и в Государственном совете, и в мыслящих слоях общества. В числе противников нового проекта оказались обер-прокурор Св. синода К. П. Победоносцев, государственный секретарь А. А. Половцов, министр финансов Н. X. Бунге, бывшие министры народного просвещения А. В. Головнин и А. П. Николаи. Несмотря на то, что сторонники проекта Делянова, Толстого и Каткова в Государственном совете оказались в меньшинстве, тем не менее император поддержал их и после некоторых колебаний 15 августа 1884 г. утвердил проект устава о введении его в 1884/85 учебном году в 6 университетах. Что же нового внёс принятый устав? Прежде всего, он полностью уничтожил университетскую автономию устава 1863 г., отдав университеты под контроль Министерства народного просвещения. Во всех 6 разделах устава главная мысль заключалась в том, чтобы университетам придать атрибуты государственных учреждений, а всех членов университетской корпорации приравнять к категориям государственных чиновников. Должности ректора, декана и профессора, которые по уставу 1863 г. были выборными, теперь снова замещались по назначению сверху. Ректор назначался министром народного просвещения сроком на четыре года, декан — попечителем учебного округа на тот же срок. Замещение профессорских вакансий производилось с ведома министра, который мог не утверждать предложенную университетом кандидатуру. При этом особое внимание обращалось не только на учёные качества и заслуги, но и на «религиозно-нравственное и патриотическое направление» преподавателей. Ряд «неблагонадёжных» профессоров был уволен из университетов, в числе которых оказались крупные учёные — социолог и этнограф М. М. Ковалевский, историк В. И. Семевский, физиолог Ф. Г. Мищенко, правовед С. А. Муромцев. Другие, например Д. И. Менделеев и И. И. Мечников, ушли сами. В то же время следует отметить положительное нововведение устава — расширение института приват-доцентуры. Приват-доцентам разрешалось читать параллельные с профессорами курсы. С одной стороны, это способствовало подготовке профессорских кадров, а с другой побуждало к улучшению читаемых профессорами курсов. В итоге в университетах заметно изменилось соотношение штатных и нештатных преподавателей. Если в 1881 г. в 8 университетах преподавало 635 человек, в том числе 104 нештатных, то в 1895 г. в 9 университетах состояло 1035 преподавателей, почти половина которых (491) являлись нештатными (360, с. 114, 158-162, 169). Устав разрешал работу по совместительству, чем воспользовалось большинство преподавателей.