Глаза тьмы - Светлана Зорина

Пожалуй, ни для кого приезд «валллонского бога» не был таким праздником, как для Даарна. Видеть своего кумира так близко, говорить с ним…

— Здесь действительно колдовское место, — сказал он. — Вечно происходит что-то необычное. Но о таком чуде я даже не мечтал.

Естественно, Даарна заинтересовал дайвер, и Эрлин обнаружил, что наконец-то встретил в Ингамарне человека, с которым можно поговорить о летательных аппаратах почти на профессиональном уровне.

— Поехали со мной в Эриндорн, — предложил он Даарну. — Твоё место в высшей технической школе.

— Я бы с радостью, — приуныл тот. — Но у меня здесь девушка.

— Возьми её с собой. Ученикам из необеспеченных семей я назначил хорошее пособие. Его вполне хватит, чтобы вы оба жили там, ни в чём не нуждаясь. Или она не хочет отсюда уезжать?

— Да она-то, может, и не будет против, а вот её семья… Они не согласятся, я знаю. Они меня-то с трудом терпят. Мы, конечно, всё равно можем уехать, но Мина не захочет расстраивать отца с матерью, а я не могу её за это осуждать. Будь мои родители живы, я бы тоже старался их не огорчать. А с другой стороны… Каждый должен заниматься тем, к чему способен. И учиться тому, к чему у него душа лежит. Вот например, Каит, брат Мины… Ему одиннадцать. Такой смышлёный мальчишка, вечно что-нибудь мастерит. Этот дайвер он уже весь облазил…

— Кажется, я знаю, о ком ты говоришь, — улыбнулся Эрлин.

— Да, он часто сюда приходит… Ему бы тоже в нашей школе учиться, а не в сантарийской. Здесь ведь кто может выдвинуться? Тот, у кого есть способности к таннуму или к какому-нибудь искусству. Остальным, конечно, тоже хорошо живется, здесь не только колдунов уважают, но ведь у кого-то может быть склонность к наукам и ремёслам, которые процветают в Валлондорне. Такие люди могли бы там даже прославиться, а здесь у них такой возможности нет.

— Ничего, что-нибудь придумаем, — пообещал Эрлин.

— Пожалуй, с помощью Даарна и вашего кузнеца я и здесь сумею отремонтировать своего «Андора», — сказал он Гинте. — Так что обратно в Эриндорн тоже полетишь, только не на хеле, а на дайвере.

— А почему ты решил, что я собираюсь туда возвращаться?

— Потому что ты моя абельмина. Это во-первых. А во-вторых, я прошу тебя стать моей абельханной.

— Эрлин, я сегодня не расположена шутить.

— А я в последнее время не только не расположен, но и, кажется, вообще разучился это делать… Послушай, Гинта…

Она хотела уйти, но он удержал её, взяв за руку — мягко и при этом так властно, что у неё вдруг не оказалось сил сопротивляться. Сил или желания? Конечно, при помощи анхакара она бы смогла вырваться… А может, и нет. Несмотря на своё среднее анх, Эрлин был потрясающе силён. Недавно на состязаниях он выиграл несколько боёв с мангартами своего возраста. Ничего удивительного. Лирны, которых считали потомками водяных богов, отличались необыкновенной красотой и нечеловеческой силой…

Он держал её за руку и смотрел на неё своими огромными прозрачными глазами, похожими на солнечные озёра. Её бог смотрел ей в душу, и у неё не было сил противиться ему. Её бог, много лет спавший на дне заколдованного озера… Бог, которого она разбудила. Зачем она это сделала?

— Гинта, послушай меня. Я полгода был на грани безумия. Я полгода жил в мире снов, бродил среди призраков… Я гонялся за мертвецом, чтобы оживить его, пока он окончательно не свёл меня с ума. Я понял, что в моих снах больше подлинного, чем в моей нынешней жизни, потому что эта моя жизнь — спектакль, поставленный не для меня. Я вышел из чужой игры. И если мне суждено играть роль бога, я сыграю её по-своему.

— И ты хочешь, чтобы я подыграла тебе? — спросила Гинта.

«А я-то вообразила, что ты по мне соскучился», — с горечью подумала она.

— Я скучал по тебе, Гинта. Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало.

«Он что, смеётся надо мной?»

Глаза Эрлина сияли, словно пронизанная солнцем вода, прозрачные я непроницаемые. Глаза бога. И взгляд его был как бездна, в которую опрокинулось небо… И весь мир. У Гинты закружилась голова. Он никогда ещё не был так близко. И она вдруг увидела на его лице тень. Усталость, тревога, скрытое смятение… Почему она раньше этого не заметила? Щёки слегка впали, губы и подбородок стали твёрже. Казалось, за последние полгода он повзрослел на несколько лет. Гинта поняла, что это уже не тот мальчик-бог, которого она оставила в Эриндорне. Перед ней был мужчина. И он над ней не смеялся. Он не лгал. Это был мужчина, который готов отвечать за каждое своё слово.

— Ты можешь подумать, что я хочу использовать тебя, но это не так, Гинта… Всё гораздо сложнее. Я столько должен тебе рассказать. Я уже многое выяснил и вспомнил. Многое, но не всё. Ты всё-таки сумела избавить меня от моего злого двойника. Ты разозлила меня, когда назвала трусом. Я победил его, потому что победил свой страх. Приятно знать, что ты больше не трус…

— Ты никогда им не был, Эрлин. Это я сгоряча… Я тогда наговорила лишнего.

— Я тоже. Мы ведь больше не будем об этом вспоминать? Ты очень дорога мне, Гинта. Я был дурак. Злился на тебя… Мы ведь иногда злимся на людей как раз за то, что они правы. Я понял, как много ты для меня значишь. По сути, ты для меня единственный по-настоящему близкий человек.

— А Диннар, Амнита… — пролепетала Гинта, чувствуя, как краска жгучей волной заливает ей лицо.

— Да, они хорошие друзья. Но они сейчас слишком поглощены друг другом, хоть и не желают признаваться в этом. Даже самим себе.

— Может позвать их сюда, погостить… Нет, Диннар не поедет. Улламарна слишком близко. Ну тогда одну Амниту.

— Не надо, Гинта. Не будем их трогать.

— А вообще… Как они?

— Не знаю… Их не поймёшь. Недавно Диннар всё перебил у себя в мастерской, даже инструменты поломал. Когда я пришёл, у него все руки были в крови. Он их, конечно, быстро залечил, а вот что творится у него в душе… Сказал, что когда-нибудь убьёт её. Не пойму, зачем она всё так осложняет? Раньше ей были противны все мужчины, но ведь этот ей не противен. Она же просто зеленеет, когда видит его с Мильдой или ещё с кем-нибудь из этих девиц… Да он бы и смотреть на них не стал, веди она себя, как нормальная женщина. Или это всё её богиня… Кстати, Амнита очень помогла мне. Это она поймала душу прежнего «бога»… Гинта, я должен рассказать тебе всю эту историю.

— Ты не возражаешь, если мой дед её тоже послушает?

— Ну конечно, нет.

Глава 7. Судьба изгнанников

— Он долго не мог решиться. А потом понял, что молчать дальше не имеет смысла. Он сказал: «Я и так лишился твоего расположения, больше мне терять нечего. Оправдать меня невозможно, но, пожалуйста, попробуй меня понять. Выслушай, а потом, если хочешь, убей». Знаете, мне несколько раз хотелось это сделать… Пока он рассказывал.