Крах Титанов: История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства - Грег Фаррелл

« Льюис подошел к окну: перед ним раскинулся Центральный парк в обрамлении зданий Северного Манхэттена. 30 лет назад, когда он впервые приехал в Нью-Йорк-Сити, он даже не мог получить кредит на покупку жилья. Теперь город принадлежал ему. Он только что купил Merrill Lynch »

Пол Вецель все еще был одет в рубашку и брюки слаксы – ту же одежду для гольфа, что была на нем уже больше двенадцати часов назад, когда он обедал с дочерью в Лихае, штат Пенсильвания. Близилось 4 часа утра, когда он быстро шел по 22-му этажу штаб-квартиры Merrill Lynch в World Financial Center и собирал буклеты для потенциальных инвесторов, содержащие информацию на начало лета относительно перспектив компании.

Он просматривал материалы, чтобы убедиться, что в них есть все, что понадобится Грегу Флемингу для проведения переговоров через несколько часов. Он посмотрел на часы. У него в запасе было часа два – вполне достаточно, чтобы взять машину и поехать домой в Нью-Джерси, принять душ, переодеться и вернуться назад на встречу с Флемингом в 6 утра в офисе Wachtell.

Когда Вецель выходил из здания, Пит Келли приехал из Wachtell. Келли присоединился к команде юристов на 12-м этаже, которая изучала планы компании на случай банкротства Lehman Brothers. У Merrill Lynch, как и у любого другого банка на Уолл-стрит, были открыты сотни позиций по сделкам с Lehman Brothers, и каждая из них должна быть закрыта в теперешней ситуации вероятного банкротства. Он проведет там час или два, а потом заедет в отель, чтобы принять душ, побриться и приготовиться к встрече в Goldman Sachs с Питером Краусом, запланированной на 8 часов утра.

У Merrill Lynch, как и у любого другого банка на Уолл-стрит, были открыты сотни позиций по сделкам с Lehman Brothers, и каждая из них должна быть закрыта в теперешней ситуации вероятного банкротства

Хотя Флеминг так и не поспал, он обнаружил, что чувствует себя отдохнувшим после душа, принятого в Mandarin-отеле. На обратном пути в офис Wachtell около 5:30 утра он заглянул в кафе Starbucks. На улице все еще было темно, но на востоке уже появились первые проблески – начинался новый день. В отличие от прежней прогулки, когда он сомневался в правильности своих действий, теперь он шел неторопливо, собранный и убежденный в собственной правоте.

Он обдумал каждый пункт переговоров, который можно было обратить себе на пользу: сотрудники Bank of America только что несколько дней изучали бухгалтерские книги Lehman Brothers, и бухгалтерский баланс Merrill Lynch, очевидно, выглядел лучше, он был меньше отравлен «токсичными» активами; отдел по работе с частными клиентами – армия финансовых консультантов – предмет зависти конкурентов, который ежегодно приносил миллиарды долларов прибыли; акции, которые еще недавно торговались по 30 долларов за штуку.

У Флеминга также имелась важная информация, которую он мог использовать как преимущество. В прошлом месяце он узнал о том, что ровно год назад состоялся разговор между Кеном Льюисом и Стэном О’Нилом. В сентябре 2007 года до того, как субстандартные закладные стали портить отчет о прибылях и убытках Merrill Lynch, порождая миллиардные убытки, Льюис пригласил О’Нила в апартаменты Bank of America в Time Warner Center и предложил купить акции Merrill Lynch, которые торговались по 76 долларов за акцию, по цене, превышающей 90 долларов за акцию.

Флеминг знал, что Кен Льюис хотел приобрести Merrill Lynch больше, чем любой другой банк на Уолл-стрит

Флеминг знал, что Кен Льюис хотел приобрести Merrill Lynch больше, чем любой другой банк на Уолл-стрит. И если он был готов платить 90 долларов за акцию всего год назад, то цена 30 долларов может его устроить. Кроме того, BofA обычно выплачивал полную стоимость. Он стал крупнейшим национальным розничным банком не потому, что мелочился или скупал по дешевке акции компаний, которые поглощал, но потому, что давал лучшую цену за первоклассное имущество. Merrill Lynch обладал лучшей сетью финансовых консультантов в отрасли, и из-за нескольких долларов Кен Льюис не будет лишать себя того, о чем они со своим предшественником Хью Макколлом столько мечтали.

Флеминг вошел в здание юридической компании на 52-й улице, прошел через холл, зашел в кабину лифта и нажал кнопку 34-го этажа.

– Я прав, и сегодня я проведу эту сделку, – сказал он себе.

Почти сразу же после 6 утра Вецель приехал в юридическую компанию, чтобы встретиться с Флемингом. Он разложил буклеты, а также кое-какие графики, на которых стоимость акций Merrill Lynch сопоставлялась со стоимостью акций других инвестиционных банков и были показаны конкурентоспособные позиции Merrill, которые компания занимала в нескольких направлениях своей деятельности.

Флеминг спросил Вецеля, что тот думает о справедливой цене акций Merrill Lynch, если исходить из представленной в материалах информации. Несколько часов назад Флеминг уже играл в игру «хороший полицейский, плохой полицейский» вместе с Питом Келли и Эриком Хитоном. Келли проявил свой ирландский характер, когда набросился на него за непомерно высокую цену, которую тот хотел назначить. Хитон повел себя мягче и говорил с ним, как родитель с заблудшим подростком.

– Я хочу получить 30 долларов, – сказал Флеминг.

– Да ты с ума сошел! – сказал Вецель. – Я буду считать тебя героем, если ты получишь 17 долларов за акцию – цену, на которой закрылись торги.

– Пол, Джон думает, что акции стоят по 40 долларов за штуку.

– Грег, если ты сможешь получить рыночную стоимость, то я тебя посажу к себе на шею и прокачу по этажу. Будь реалистом! Тебе придется принять любое их предложение.

Почти сразу после 7 утра на обратном пути в город Джон Тейн позвонил Розмари Беркери, главному юрисконсульту Merrill Lynch, чтобы обсудить положение, в котором окажется компания в случае банкротства Lehman Brothers. Если Lehman Brothers разорится, то на компанию обрушатся юридические проблемы, связанные с торговыми позициями, открытыми по сделкам со всеми банками на Уолл-стрит, и Тейн хотел, чтобы Беркери и ее команда приготовились к возможному наплыву работы.

Тейн и Беркери договорились также, что Merrill Lynch следует провести телефонную конференцию для совета директоров в полдень, чтобы информировать их о текущем положении дел.

Незадолго до 8 часов утра Флеминг просил узнать, не готов ли Керл начать переговоры.

– Еще не совсем, – был ответ Керла.

Команда Криса Флауэрса, начавшая проверку бухгалтерского баланса Merrill вчера около 5 часов вечера, должна была вот-вот закончить эту работу, а Керл продолжал докладывать Кену Льюису о том, что его люди узнали о Merrill Lynch за предыдущие 12 часов.

В течение десятилетий, ведущих ее от частного партнерства к открытой акционерной компании, Goldman Sachs всегда считалась уникальной организацией на Уолл-стрит. Как какой-нибудь престижный колледж из Лиги плюща[14], она могла привлекать самых лучших и одаренных людей, в том числе благодаря своей репутации места, куда стремятся самые лучшие и одаренные. И ее исключительность лишь усиливала ореол таинственной силы.

Став в 1999 году публичной компанией, ей пришлось ежеквартально публиковать отчеты о прибылях. Но вместо того чтобы разрушить миф о прибылях Goldman Sachs, эти отчеты ежегодно показывали их ошеломляющие масштабы, что лишь добавляло ей мистики.

« Goldman Sachs всегда считалась уникальной организацией на Уолл-стрит. Как какой-нибудь престижный колледж, она могла привлекать самых лучших и одаренных людей, в том числе благодаря своей репутации места, куда стремятся самые лучшие и одаренные. И ее исключительность лишь усиливала ореол таинственной силы »

К 2007 году, когда другие инвестиционные банки зашатались под грузом миллиардов долларов, вложенных в активы, связанные с субстандартными ипотечными кредитами, Goldman Sachs поражала рынок своими баснословными прибылями. Отчасти они стали результатом того, что в компании поняли, куда движется рынок жилья, и провели ряд сделок, в которых делали ставку на спад на рынке ипотечного кредитования.

Здание штаб-квартиры Goldman Sachs, располагавшееся на той же улице, что и Нью-Йоркская фондовая биржа, было простым, непритязательным и даже унылым, что вполне соответствовало стремлению компании сосредоточиться только на деле. Именно здесь, у входа на Броуд-стрит, 85, в воскресенье в 8 часов утра Пит Келли поджидал Питера Крауса.

По приезде Крауса оба поднялись на лифте на 30-й этаж, этаж руководства компании, где был кабинет Хэнка Полсона вплоть до 2006 года, когда он покинул Goldman Sachs, чтобы занять пост секретаря казначейства, и где теперь находился кабинет его преемника – Ллойда Бланкфейна.

Сотрудники Merrill Lynch вошли в конференц-зал, где к ним присоединились несколько топ-менеджеров Goldman Sachs, включая финансового директора Дэвида Виниара, Дэвида Соломона и Стивена Шерра.

Здесь, на Броуд-стрит, 85, складывалось ощущение, что между Краусом и его бывшими коллегами существует некое единство, и это ощущение наполняло конференц-зал