Двуликая луна - Татьяна Величкина

Зазвонил телефон и от неожиданности, Селезнев вновь весь покрылся потом. Он решил не отвечать, но телефон настойчиво звонил, и казалось, так громко, что его, наверное, слышно было даже на улице.

Слава богу, замолчал, прошептал про себя Селезнев, не знающий как разрешить сложившуюся ситуацию. Быть предателем до конца или во всем признаться Валерии и сделать все, чтобы она предупредила сына. Нет, в глубине души он хотел, чтобы Сережу спасли, но все равно он навсегда останется его сыном, сыном Арбенина, пусть и не настоящим. Хотя, чего ради я буду беспокоиться о нем, а таких Валерий у меня будет еще много, и кто сказал, что она узнает о том, что именно я, буду виноват в смерти ее сына.

Теперь, уже зазвонил мобильник и Сергей, посмотрев на дисплей, понял, что это звонит она, и, выждав немного, поднес телефон к уху.

— Да… почему не отвечал? Я только пришел, глупости, какая у меня может быть женщина кроме тебя, моя радость. Ты начинаешь ревновать? Мне это нравится, значит, все-таки я еще нравлюсь женщинам. Что?… не сегодня, дорогая, у меня был тяжелый день. Нет, ни каких проблем, завтра увидимся на фабрике. И я тоже.

С момента, когда все случилось, тогда 29 июля, прошло почти восемь лет. За это время многое изменилось в жизни наших героев. Катя с родителями уехала в Москву, Сергей, после долгого разговора с Арбениным отказался от его помощи, и совершенно забросив учебу, был отчислен из института. Ему предстояло пройти огонь и воду, так как осенью его забрали в армию. Валерия Владимировна пыталась сделать все, чтобы ее сын не пошел служить, но Сергей решительно отверг всякую ее помощь. Он хотел забыть все то, что было в его сердце и, рискуя жизнью, побывал во многих горячих точках. Во время срочной службы его забросили в Чечню, где он не понаслышке узнал, чего стоит фунт лиха. Потом, Сергей остался на сверхсрочную и понимал, что защищать слабых, рискуя жизнью, его призвание.

Однажды к ним в расположение приехал Арбенин, он не сразу узнал в крепко сбитом старшине, своего сына. Они долго разговаривали, сидя в теплой каптерке и, выпивая за здоровье, друг друга и за удачу, вспоминали былые дни. Ни одним словом Арбенин не обмолвился о том, что происходило на гражданке, пока Сергей сам не захотел узнать, как Катя. Он все еще любил ее и не смог за все эти годы вырвать ее из своего сердца. Многого тогда Сергей не знал, и Дмитрий не хотел обрушивать на него всю информацию, какую должен был ему сообщить.

— Тебе не место здесь, сынок, я разговаривал с твоим командиром и он сообщил мне, что ты собираешься в Грузию.

— В Абхазию, — уточнил Сергей, и, закурив, налил себе еще чаю, — и не спрашивай, почему, это моя жизнь и я сам выбрал свою дорогу.

— Ты прав, ты сам себе хозяин, — вздохнул Арбенин, — но ты нужен мне, и не только мне… погоди не начинай, я не о Кате, — сказал он, видя, что Сережа хочет возразить ему. — Что там у вас с Катей, ваше личное дело, я говорю о более важной вещи. Ты не забыл еще кто ты?

— Я пытался не думать об этом, — Сергей в упор посмотрел на отца, — я хотел все забыть!

— И по этому теперь кидаешься под пули?! — не выдержал Арбенин. — Если тебе не нужна твоя жизнь, так отдай ее за более нужное…

— Сейчас у меня контракт, — резко оборвал его Сергей, — потом, может быть, через год.

Когда они расстались, Арбенин не знал, что ему сделать, чтобы Сережа все понял и поступил его совету. Он так изменился, он очерствел и тот парень, смотревший на жизнь, широко открытыми глазами, бесследно исчез. Надо вытаскивать парня, решил Арбенин, я сделаю все, но он станет прежним и в его глазах не будет той собачьей тоски, он не должен быть просто пешкой, в чьей-то не такой уж и честной игре.

Вскоре после этого разговора, Сергея направили на грузино-абхазскую границу пополнять ряды российских миротворцев. Он не успел выехать из Урус — Мартана, как их колонну обстреляли боевики одной из преступных группировок, и Сергей, получив ранение в плечо и обе ноги, был доставлен в военный госпиталь. «Ничего не понимаю», — через две недели сообщил главный врач Грозненской больницы московским коллегам: «Такие раны так быстро не заживают, но… я не могу его направить по его месту назначения».

После того, как он стал чувствовать себя лучше, его направили на обследование в Москву, Сергей не понимал, в чем дело, он ведь быстро шел на поправку.

Так он оказался в Москве. Его направили в медицинский научно-исследовательский центр, где исследовались подобные аномалии. Сережа знал наверняка, кто его там ждет, и не ошибся. Вскоре, в его палате появился Арбенин собственной персоной, который, добродушно улыбаясь, протянул ему руку.

— Я так и думал, — Сергей уже не знал, радоваться или обижаться, — что здесь увижу именно тебя.

— Но не я же спровоцировал обстрел вашей автоколонны, — покачал головой Арбенин, — все сводится к тому, что нам нужно работать вместе.

— Работать?! — Сергей даже рассмеялся, — ты это серьезно? Из института меня выгнали, какой я к черту работник.

— Все образуется, — он положил руку ему на плечо, — можешь мне поверить, сынок.

Все эти пять лет, Сергей работал и учился бок о бок с Арбениным, он не понимал, почему сразу отказался от такой интересной работы, чем только он не занимался и знал, что отец готовит себе смену. Закончив МИФИ, по специальности инженер-программист, он работал в основном в сфере информационных технологий, помогая своему отцу. Жил он на окраине города в доме, который снимал у знакомых отца, уехавших за границу и все шло спокойно, ни какие жизненные неурядицы не беспокоили ни его, ни Дмитрия Арбенина. О Кате они старались не говорить, и Сергей ни разу не видел ее с тех пор, как они расстались, даже, наверное, избегал ее. У него были мимолетные романы, но всерьез он ни кем не увлекался, все свое свободное время, отдавая работе. Иногда созванивался с Костей, который продолжал повышать свою квалификацию, и был вечным студентом. Если он пытался хоть что спросить о Кате, Сергей грозился положить трубку и Константин знал, что эту рану, бередить не стоит.

А Сережа не знал чему верить и кому, перед глазами все время возникала сцена, когда Макс целовал ее, и от этого у него снова начинала болеть голова. Он начал замечать, что после сильных переживаний у него возникают головные боли. Арбенин сказал, что нужно сделать еще одну томографию, чтобы убедиться в том, что все в норме. После проведенных исследований он поразился тому, что увидел.

— Знаешь сынок, твой мозг начинает функционировать самостоятельно без участия чипа Мелвила, твое волнение усилило эффект регенерации клеток, которые с помощью вещества восстановились почти полностью. Не могу поверить, — он радостно обнял Сережу, — прошло столько лет и теперь если этот чип убрать ты сможешь жить полноценной жизнью.