Двуликая луна - Татьяна Величкина

А Сережа не знал чему верить и кому, перед глазами все время возникала сцена, когда Макс целовал ее, и от этого у него снова начинала болеть голова. Он начал замечать, что после сильных переживаний у него возникают головные боли. Арбенин сказал, что нужно сделать еще одну томографию, чтобы убедиться в том, что все в норме. После проведенных исследований он поразился тому, что увидел.

— Знаешь сынок, твой мозг начинает функционировать самостоятельно без участия чипа Мелвила, твое волнение усилило эффект регенерации клеток, которые с помощью вещества восстановились почти полностью. Не могу поверить, — он радостно обнял Сережу, — прошло столько лет и теперь если этот чип убрать ты сможешь жить полноценной жизнью.

— Убрать? Но зачем, только вот… головные боли не знаю, пройдут ли?

— Как только завершится процесс регенерации, боль должна пройти, но я считаю, тогда надо будет избавиться от этого чипа, неизвестно, что будет с тобой дальше, когда весь твой организм будет работать на 200 %. Боюсь, что ты можешь не выдержать такой стремительной нагрузки.

— А извлечение чипа не принесет большего вреда? — озабоченно спросил Сережа, — ведь он столько лет в моей голове, вдруг он уже врос так, чтобы его нельзя было убрать.

— Может быть, в твоих словах есть доля истины, сынок, подождем, но за твоим самочувствием нужно следить.

Арбенин выключив томограф, посмотрел на Сергея, как ему хотелось, чтобы все было иначе, чтобы не было этих чипов и страха потерять сына. Прошло столько времени, но для Арбенина Сережа так и не стал чужим, он по-прежнему называл его «сынок», а Сережа его — «папой». Дмитрий не стал говорить о том, что Сережу ищут уже много лет, откуда-то просочилась информация об операции, которую сделал Арбенин тогда больше двадцати лет назад и теперь спецслужбы Америки и Европы искали того самого мальчика с оригинальным чипом Мелвила в голове. Только Валерия могла все рассказать, думал Дмитрий, только ей все известно, но она никогда не причинит вреда своему сыну, когда тем более на карту поставлена его жизнь. Вчера ему позвонила Валерия и спросила как там ее сын, на что Арбенин ответил, чтобы она не волновалась и что все в порядке. Он еще раз попросил ее, если она хочет, чтобы жизнь Сережи была в безопасности, оставаться хранительницей их общей тайны.

— Чтобы не случилось между нами, ни кто не должен знать об операции, Лера, ты должна понимать, что от этого зависит не только безопасность Сергея, моя, но и судьба нашей страны. Все очень серьезно, ты даже не представляешь на сколько.

— Не боишься, что нас кто-нибудь подслушивает, — попыталась съязвить Валерия, на что Арбенин спокойно ответил.

— У меня достаточно аппаратуры чтобы знать, по какому телефону говорить, и сидит ли кто-то на прослушке. Было бы это так, я не стал бы даже поднимать трубку, Лер, как ты сама там?

— Нормально, — ее голос дрогнул, и она чуть было не расплакалась, — скучаю по Сереже, неужели он так и не простил меня? Прошло столько лет.

— Не мне тебя учить, что сначала нужно думать, а потом делать. Сереже здесь хорошо, он работает вместе со мной, и я могу ему дать то, что он оценит и поймет. Он на многое способен, подумай, где ему лучше, и не обижайся, но пока у него все мысли в работе, я поговорю с ним, хотя разве есть оправдание подлости и лжи? Не молчи, я понимаю, как тебе тяжело, но ты… не должна была так поступать…

— Я знаю, — глухо проговорила Валерия, — скажи Сереже, что я очень сожалею обо всем и пусть он, хотя бы позвонит.

— Хорошо, я ему все время говорю, что ты ошиблась и что сожалеешь обо всем, — ответил Дмитрий после короткой паузы, — я еще раз поговорю с ним, но не обещаю сразу положительного результата.

После этого разговора, Арбенина начали мучить сомнения, он не доверял Валерии и задавался вопросом, кому нужна эта информация и понимал, что кому нужны эти сведения, сумеют развязывать языки любому. Но кто может знать, где она, он сам так долго искал Катю и Марину. Однако кто ищет, тот найдет и теперь нужно быть еще более осторожным. По сведениям Чарыги в Европе стало неспокойно, его давний друг, еще с тех далеких времен, когда они работали вместе, кое-что рассказал ему.

— В Америке есть такой же киборг, как твой сын и… его убили, по проверенной информации, некие тайные организации, хотят захватить власть в свои руки и они используют видных ученых для создания подобных Сергею, людей. По моему рано мы позабыли семидесятые, все возвращается на круги своя.

С этого времени, Арбенин стал опасаться за жизнь Сергея и передав ему слова Чарыги, решил, что нужно на время затаиться и выждать, как себя будут вести люди в Берлине и Париже. Именно там зарождался оплот тайной организации, которая решила перевернуть мир с ног на голову.

— Папа, а как там Катя? — спросил Сережа, тем самым, вернув Арбенина в реальность, ты о чем-то задумался?

— Да немного, — грустно улыбнулся он, — Катя экстерном заканчивает пятый курс, с головой ушла в учебу. Теперь она владеет не только английским, но и языками юго-восточной группы, вы похожи своим рвением к учебе. Может это для вас лучшее лекарство? — Сергей задумчиво отвел глаза в сторону, а Арбенин продолжил, — она ни с кем не встречается, если тебя это интересует.

Сергей сдержал улыбку, готовую было расплыться на его лице.

— А она… спрашивала обо мне?

— Не буду обманывать, Сережа, ни разу, прости… что говорю тебе об этом.

— Может мне все-таки появиться, она же так и не знает что я в Москве.

— Пока нужно держаться тени, грядут перемены, и… скажу тебе откровенно… тебе может в скором будущем грозить опасность, не хочу тебя пугать, но ты, как и я на крючке. Я тебе рассказал, как все было там, в Лондоне В-семидесятых, так вот кое-кто остался из тех людей, что искали меня, и они не успокоятся, покуда не отыщут этот проклятый чип Мелвила.

— Ну, так вытащи его из меня, — Сергей почувствовал себя зверем в клетке, — если честно, как только я узнал про все это, мне не по себе, будто бы я урод какой-то ненормальный.

— Прости, но у меня не было выбора, — он обнял сына. — Любой отец на моем месте, поступил бы так же. Тогда я не думал, что что-то выйдет из-под контроля, я просто хотел спасти тебя. Скажи, ты ни кому не говорил об этом?

— А почему ты спрашиваешь? — Сергей понял, что происходит, что-то странное. Поведение отца стало немного нервным, и как тот не скрывал свои чувства, Сергей начинал понимать, что не все в порядке.

— Так кто-нибудь знает об этом?

— Да, пап, знает один человек, но он никогда не скажет, я даже имени его называть не буду, чтобы и ты не знал кто это.