Меч Шаннара - Терри Брукс

Чем дальше шли путешественники, тем больше их обуревали мрачные мысли, которые подобно фантомам мучили, терзали их сознание. Разобщенные в этой холодной неистовой стихии, они временами теряли ощущение реальности и шли вперед, гонимые жестоким ветром, не имея возможности поговорить или приободрить друг друга. Чувство обреченности наполняло их души. В этой ситуации лишь один Гендель сохранял полное спокойствие духа и был совершенно невозмутим. Его молчаливая, привыкшая к одиночеству и дальним путешествиям натура, а также последнее столкновение с обезумевшими гномами в Нефритовом Ущелье сделали его почти нечувствительным к уколам судьбы и тем более лишили его страха перед опасностью. Много раз Гендель стоял лицом к лицу со смертью, не раз был на волоске от гибели и теперь ни один мускул не дрогнул на его лице. Он вспомнил разъяренные лица гномов, отчаянно-безнадежную ситуацию перед входом в Нефритовое Ущелье, когда уже не было выбора и перед ним неотвратимо стояла смерть от рук взбешенных гномов… Быстро и ловко, неслышно и молниеносно Гендель пробрался к ликующей толпе гномов, сильным ударом оглушил стоящего с краю охотника гномов, накинул на него свой плащ и издал истошный крик о помощи. Ничего не подозревавшие гномы со звериным ревом бросились искать неприятеля и на мелкие куски растерзали собрата, в пылу гнева, ненависти и свирепой жажды мести не успев разобраться в скрытом замысле. Между тем Гендель затаился в расщелине и спокойно выбрался из нее на другой день, когда разъяренные гномы рассредоточились по лесу в поисках путешественников, после чего отправился вслед ушедшим вперед друзьям. И на сей раз смелому карлику удалось выжить.

В отличие от Генделя оба жителя Долины и братья-эльфы отнюдь не могли похвастаться самообладанием перед лицом столь необычной опасности. Их продолжала неотвратимо преследовать Тень Бремена, его ошеломляющие слова о том, что одному из них не суждено будет дойти до конца. Эти мрачные слова подхватывал ветер, и они, смешиваясь с дикой пляской и завыванием ветра, как эхо звучали над бедными путниками, вызывая у них непроходящее чувство безысходности. Они находились перед лицом смертельной опасности, от которой нельзя ни уйти, ни скрыться. Оставалось надеяться только на чудо.

Впереди отряда навстречу диким порывам ветра шел Алланон. Ветер слепил глаза и пронизывал насквозь, и высокая, огромная фигура Алланона напоминала скалу, которая медленно, но неуклонно продвигалась вперед, борясь с коварными происками разбушевавшейся стихии. В который раз великий путешественник мысленно окидывал взором события, происшедшие со времени его появления в Тенистой Долине, анализировал свои действия и возможные пути достижения цели без жизненно важных потерь. В сотый раз ломал он голову над странной встречей с Тенью Бремена, который был обречен на полуживое-полусмертное существование, пока оставался жив дух лорда Уорлока или он сам. Опять Алланон испытал минутное сожаление о том, что не может полностью раскрыть перед друзьями правду слов, которые изрекла Тень Бремена, как не может рассказать им всю правду о легендарном Мече Шаннара. Да простит его Бог! Бывают в жизни такие периоды, когда правда может помешать осуществлению важной цели!

Между тем после мрачного холодного рассвета наступило серое тяжелое утро, а затем полдень. Путники по-прежнему шли вперед. Продрогшие от холода и сырого ветра, они осторожно, то и дело подскальзываясь, шли вперед по обманчиво ровной, мокрой поверхности скал. Путь казался бесконечным. Справа и слева беспорядочно громоздились уродливые скалистые пики, и казалось, они навсегда останутся в объятиях этих холодных каменных громад. Внезапно ветер прекратился. В воздухе прокатился тонкий звон, и все погрузилось в мрачное оцепенение. Удивлению путников не было предела, когда каменистая тропа на глазах стала расширяться, открывая широкий и удобный подход к Залу Королей. Это случилось так неожиданно, что все члены отряда потеряли дар речи. Во всей внезапности случившегося было поистине что-то мистическое, пугающее, непонятное. Взору путешественников предстали две исполинские каменные статуи, у которых не было основания. Они поднимались прямо из скалистой поверхности, производя тем самым устрашающее впечатление. В этих гигантских каменных изваяниях было легко узнать воинов-стражников, с ног до головы закованных в броню, устремивших свой зоркий взгляд в окружающий мрак. На лице воинов застыло выражение крайней решимости не подпустить близко никого, кто без ведома свыше отважился бы проникнуть под своды Зала Королей; их руки в боевой готовности покоились на рукоятках мечей. Было такое впечатление, что лица этих статуй светились громадной жизненной силой: усталые и изможденные, они несли на себе следы вековых температурных воздействий; глаза, как живые, были четко направлены на прибывших путников и внимательно изучали их. Невозможно было долго терпеть взгляд этих странных каменно-живых глаз, и мороз пробежал по коже всех участников похода; они чувствовали, что на них направлена мощная сверхъестественная сила.

Алланон дал знак путникам подойти поближе к нему и тихо заговорил:

— Много веков назад, еще до Первой Войны Рас, существовала обособленная группа людей — следы их происхождения затерялись в веках — которые, являясь священниками, избрали особый способ поклонения — поклонение богам смерти. В этих пещерах они хоронили монархов из всех четырех земель, включая их семьи, слуг и окружающие их любимые предметы. Под этими сводами скрываются большие богатства. Легенда гласит о том, что лишь мертвые могут «существовать» здесь и только мертвым дано право попасть под своды Зала Королей. Никто больше не видел тех живых смельчаков, которые осмеливались переступить порог этого зала. Сейчас этих священников уже нет, но отголоски этого культового обряда до сих пор живут здесь.

На какое-то мгновение Алланон замолчал, видя, как в глазах слушателей застыл немой вопрос.

— Я понимаю, о чем вы хотите спросить. Да, один раз я уже прошел через Зал Королей; я — один, и теперь вы. Мы единственные, кто рискнул сделать это в нынешний век. Друзья мои, я — последний Друид, который ходит по этой грешной земле. Подобно Бремену, а до него этим занимался Брона, я вплотную изучал черную магию и имею некоторые навыки и способности совершать сверхъестественные вещи. Я не обладаю столь мощной силой, которая отличает Лорда Тьмы — лорда Уорлока, — однако я могу благополучно переправить вас через эти пещеры на другой конец Драконьих Зубов.

— А потом? — прозвучал в туманном воздухе вопрос Балинора.