Любовь не ждет - Джоанна Линдсей

— И не подумаю. Вначале нам надо выяснить, кого ты пытаешься убедить и в чем, потому что я не нуждаюсь, чтобы меня в чем то убеждали, в отличие от тебя.

Он не дал ей шанса ответить. Его губы приникли к ее губам, напомнив о той ночи в амбаре, когда она забыла обо всем, кроме ощущений, которые в ней возбуждал Хантер. Тиффани снова захлестнула страсть, лишая разума, опровергая все, что она только что пыталась сказать, но ей было все равно! Это было нечто прекрасное, где не было семейных дрязг, где ничто не имело значения, кроме…

Он притянул ее теснее, и Тиффани прижалась к нему, упиваясь поцелуем. Какой восторг снова сжимать его в объятиях, ощущать его вкус. Как можно желать мужчину до такой степени!

Она все еще задавалась этим вопросом, когда Хантер снял ее с перил и она скользнула по его сильному телу. Ее колени так ослабли, что она не устояла бы на ногах, если бы он не придерживал ее за талию.

— Я готов ради тебя на все, — сказал он, — кроме того, чтобы заниматься любовью на заднем крыльце дома твоего отца.

Его голос звучал так же нетвердо, как она себя чувствовала. Неужели она действительно собирается отказаться от этого? От него? Но она должна! Господи, что же она опять наделала? И даже не может отчитать его за фривольность, ведь ей нужно, чтобы он был на ее стороне.

Тиффани ухватилась за то, что он только что сказал.

— Ты попытаешься уговорить своего отца согласиться с моим предложением? — неуверенно спросила она.

— Нет.

Она вскинула глаза, встретившись с его взглядом.

— Почему? Ты же сам…

— Кто сказал, что я хочу такого финала? Кажется, мне начинает нравиться идея брака в качестве краеугольного камня наших новых отношений.

Он отпустил ее и перепрыгнул через перила.

— Этого никогда не будет! — крикнула ему вслед Тиффани.

Хантер даже не оглянулся, направившись к своей лошади, привязанной перед домом, но Тиффани слышала, как он рассмеялся.

— Вот теперь я узнаю своего Рыжика.

Глава 49

Тиффани задыхалась от смеха, отбиваясь от братьев, которые не оставляли попыток макнуть ее с головой в озеро. Не то чтобы у нее был шанс избежать этой участи, учитывая, насколько они были сильнее. Наконец, все еще смеясь, она выбралась на берег, чтобы отдышаться, а братья продолжили шуточную борьбу, утаскивая друг друга под воду.

Сэм одолжил ей одну из своих рубах, чтобы поплавать. С длинными рукавами и застежкой спереди, она доставала Тиффани до колен. Она надела с ней свои самые длинные панталоны. Конечно, не самый приличный купальный костюм, но ведь кроме братьев, ее никто не видит.

Усевшись на траву, Тиффани прислонилась спиной к дереву и устремила на братьев рассеянный взгляд. Исключенная из их игры, она вдруг почувствовала приступ грусти, уже посетившей ее прошлым вечером. Пожалуй, она будет тосковать по некоторым вещам в Монтане, когда уедет, по красоте, простору, летним грозам, убаюкивающим ее по ночам, и таким вот кристально ясным дням. И больше всего по Хантеру. Никто никогда не вел себя с ней так, как он, и никогда не будет. Она станет скучать по его шуткам и смеху, которые так легко обезоруживали ее, по его прямоте. Он ни секунды не колебался, высказывая свое мнение, и искренне наслаждался жизнью, заражая ее своим весельем. Она никогда не чувствовала такой близости ни с одним мужчиной. И он подарил ей самые невероятные ощущения в жизни.

Жаль, что она не может упаковать его и увезти с собой. Но в Нью Йорке Хантер не будет Хантером. Она не может просить от него подобной жертвы. Они просто не предназначены друг для друга. В сущности, они сознавали это всю свою жизнь. Взаимное притяжение, которое они испытывают друг к другу, не выдержит испытания различиями в образе жизни, а также неприязнью и враждебностью, которыми проникнуты обе семьи. Прошлый вечер только подтвердил это. Они не смогли вытерпеть один единственный обед, чтобы не поссориться и чтобы Каллаханы не ушли рассерженные.

Ее взгляд упал на остов здания на противоположной стороне озера, здания, которое должно было в один прекрасный день стать ее домом, и ее печаль усилилась. Хантер сказал, что избавится от него, когда пригласил ее на пикник, который так и не состоялся.

Насколько было бы легче, если бы он продолжал злиться на нее за то, что она обманула его и его семью. Но после того, что случилось прошлым вечером на крыльце, а особенно после его слов о краеугольном камне стало ясно, что он совсем не против этого брака. Пожалуй, ей следует прямо сказать, что она не собирается выходить за него замуж, и напомнить, почему он должен радоваться, что этого не случится.

— Ты сбиваешь меня с толку, Рыжик, — произнес за ее спиной Хантер. — Вчера вечером у меня сложилось четкое впечатление, будто ты пытаешься убедить меня, что не имеешь ничего общего с моей Дженни. И вот ты здесь, плещешься в воде со своими братьями как сорванец.

Вскочив на ноги, Тиффани заглянула за дерево и увидела Хантера, который стоял, прислонившись к дереву.

— Ты давно здесь?

— Достаточно, чтобы убедиться, что тебе не помешала бы помощь в схватке с братьями.

— Разве револьверы не становятся в воде слишком влажными, чтобы стрелять? — язвительно поинтересовалась она.

Он хмыкнул.

— Я имел в виду не такую помощь.

Тиффани вдруг смутилась, осознав, как выглядит: с мокрыми волосами и прилипшей к телу одеждой.

— Убирайся. Это семейная вылазка.

— Мы скоро породнимся.

Мило, конечно, но он противоречит самому себе.

— На самом деле ты этого не хочешь. Ты ненавидел эту помолвку, так же как я. Не стоит упрямиться только потому, что ты принимаешь меня за другую. Я все равно не выйду за тебя замуж. Я намерена вернуться туда, где мое место. Радуйся, что отпускаю тебя с крючка.

Странно, но ее резанули собственные слова. Тиффани не думала, что ей будет больно произнести их вслух. Но еще больше ее удивило выражение лица Хантера. Он улыбался. Он что, не верит ей?

— Твой па последовал за твоей ма на восток, — сказал он, ставя Тиффани под дерево. — После того как ухаживал за ней здесь. Хочешь, чтобы я проделал то же самое?

— Для ухаживания уже поздновато.

— Она не воевала с ним на каждом шагу, Рыжик. Почему ты все время воюешь со мной?

Тиффани упрямо вздернула подбородок.

— Она еще не знала, что представляет собой Запад.

— Думаешь, ее это волновало? Она была влюблена. И просто хотела быть со своим возлюбленным.

— И тем не менее она оставила его, — возразила Тиффани, полагая, что этим все сказано.

Хантер думал иначе.

— Не стоит прибегать к этому оправданию, когда сама признала, что не знаешь, почему она уехала. И ты тоже не хочешь уезжать.