Предсказанное. Том 2 - Василий Головачёв

Разошлась по палаткам и молодежь хутора. Последней ушла Слава, так и не дождавшаяся внимания со стороны княжича. Девушка все поняла, видя, как Дар увивается вокруг гостьи из прошлого, но все еще надеялась, что это временное явление.

Костер постреливал угольками, дышал языками огня, завораживая взор. Небо вызвездило, ночь опустилась достаточно холодная, но молодые люди не замечали холода. Все они умели свободно регулировать температуру тела и не мерзли даже в лютые морозы.

— Тихо у вас… — проговорила Дарья, не сводя глаз с танцующего пламени. — У нас так не посидишь.

— Вот чего я все-таки не понимаю, — оживился Борята, посчитав реплику девушки за продолжение беседы. — Как вам удается попадать точно в свое время, в тот же день и час? Кто корректирует временное перемещение?

— Законы хроноконтинуума корректируют, — рассеянно ответила Дарья. — Каждая точка пространства «плывет» в будущее с одной и той же скоростью. Выходы линий метро — тоже. Поэтому «хронорасстояние» связанных между собой станций остается неизменным. На сколько времени ушел в будущее один объект, на столько же и второй. Но я не сильна в хронотеории, знаю лишь общие постулаты. Вот дядя Аристарх ответил бы намного глубже, а его друг Герхард Маттер и вовсе классный специалист. Он знает все.

— Хотелось бы познакомиться. А как работает метро? Всю жизнь слышу одно и то же — метро, мгновенный транспорт, «суперструнные технологии», а наглядно вообразить эту технологию не могу.

— Линия метро — это действительно своеобразная «суперструна», то есть, образно говоря, «трещина» вакуума, способная распространяться практически с любой возможной скоростью. А вот основы «суперструнных технологий» я знаю совсем плохо.

— Звездолеты ведь используют тот же принцип?

— Наши спейсеры используют векторные «струнные» генераторы с конечной и контролируемой длиной «трещины». Метро работает на постоянном поддерживании квазистабильности «струн». Это все, что я знаю.

— Все равно интересно. Нам в гимнасии этого не давали. А что это у тебя за духи? Такой классный запах!

Дарья оторвалась от созерцания костра, улыбнулась.

— Это духи «Шарм». Нравится?

Оба слушателя одновременно кивнули.

— Наши женщины любят цветочные запахи, а этот какой-то неземной, космический. А почему ты все-таки решила искать отца именно здесь, у нас?

— Это длинная история.

— Намекни хотя бы.

— Двадцать лет назад мы с мамой — тогда я была совсем маленькая — попали в хроник…

— Каким образом?!

— Мама хотела уйти… в общем, это действительно длинная история. Она не знала, что время на плоскости хроносреза в нашем пространстве останавливается. Отец вытащил нас оттуда. А когда он куда-то пропал, два года от него ни слуху ни духу, я и решила найти хроники. Надеялась, что он сам влип в один из них и не смог выбраться. К сожалению, мои надежды не оправдались. И я действительно не знаю теперь, где его искать.

— Ничего, найдется, — утешил девушку Борята. — Через день, через месяц или год, через двадцать лет — но найдется.

— Оптимист, — усмехнулся Дар, сидевший совершенно неподвижно. — Может быть, ты не там и не так его ищешь?

— А где его надо искать? И как?

— Через оператора кэнкона… э-э, трансфера. Он ведь должен отслеживать своих пользователей, куда они направляются?

— Оператор трансфера — конкретный инк конкретного устройства, он знает только то, что в него вложили создатели. Координаты посылов должен знать оператор орилоунской Сверхсети метро, но связаться с ним мне не удалось.

— Давай сделаем это вместе.

Дарья с сомнением покачала головой.

— Вряд ли нам это удастся сделать. Оператор Сети сам выбирает, кому какую информацию выдать. Он ведь не человек и создан не людьми, а орилоунами. Что такое орилоун, знаешь?

— В Хрониках есть кое-какие сведения, я читал. Орилоуны были «живыми» математическими формулами…

— Правильно. А ты пробовал беседовать с формулами?

— Н-нет.

— А мой отец беседовал. Их логика и психика настолько отличаются от человеческих, что найти предмет контакта удается один раз из миллиона.

— Почему же твоему отцу это удавалось? — скептически посмотрел на собеседницу Борята.

— Он был… он очень сильный экзосенс… даже маг… дядя Аристарх называет его иногда Вершителем.

— Почему?

— Ну, двадцать лет назад ему удалось остановить катастрофу, которую едва не учинил его друг Даниил Шаламов.

— Расскажи! — загорелся Борята.

Дарья перевела взгляд на Дара. Тот сказал тактично:

— Если тебе неприятно это вспоминать, то и не надо.

— Хорошо, я расскажу, но больше на вопросы отвечать не буду. Пора делом заняться. — Она подумала и рассказала хуторянам историю превращения Дана Шаламова в «черного человека». Закончила: — Теперь вы понимаете, как важно найти отца? У нас сейчас творится черт знает что! Интрасенсов преследуют, лишают гражданских прав, ограничивают свободу, даже убивают! А тут еще возня ученых с эйнсофом, которая может привести к рождению черной дыры. В общем, целый котел проблем.

— Ты думаешь, отец поможет?

— Уверена! — отрезала Дарья. — И хватит об этом. Я не хочу сидеть здесь сложа руки и ждать возвращения дяди Аристарха. Предлагаю разработать план активных действий, а для начала провести разведку базы отеллоидов на Меркурии. Есть возражения?

— Нет! — поднял руку Борята. — Но я с вами!

Дар помолчал.

— Надо посоветоваться с отцом.

— Боишься? — изумленно глянул на него Борята. — Ты же Испытание прошел!

На щеки чистодея легла легкая краска, но тон его не изменился:

— Я не боюсь, но такие вещи надо готовить. Отец опытней и может дать хороший совет.

— Не думала, что ты так зависим от отца, — сделала пренебрежительную гримаску Дарья.

Дар упрямо сжал губы.

— Я имею право на самостоятельные действия, но все равно хотел бы сообщить отцу о наших намерениях.

— Когда ты искал меня в прошлом, тоже спрашивал разрешения отца?

Дар с трудом унял поднявшееся со дна души раздражение.

— Не спрашивал…

— Ну и прекрасно! Неужели мы не в состоянии что-либо сделать без подсказки старших? Но если ты считаешь, что мы не справимся…

— Конечно, справимся! — заявил Борята.

Дар посмотрел сквозь него, решая, что делать. Трусом он не был, просто считал такие действия неправильными, но и возражать не хотелось. Во-первых, Дарья не поняла его колебаний и всерьез могла посчитать их проявлением слабости. Во-вторых, внутренний голос давно подзуживал, что пора делать дело без оглядки на взрослых.