Это мой мир - Екатерина Швецова

– Я был лучшим его учеником, но это не значит, что я разделял его взгляды, и…

Но меня уже не слушали. Магистры замахали руками и окружили меня плотным кольцом.

Я увернулся от Горста, пытавшегося меня схватить и удержать, и направился к выходу, намереваясь вырваться из зала. Краем глаза я заметил потасовку между Сторком и Вохсотом, который хотел применить в отношении меня какое-то заклинание. Иторен, на другой половине стола, отважно послал в нокаут Роконтоса, и тоже начал читать какое-то заклинание.

На полпути меня встретили стражники, прибежавшие на шум и крики. Они сразу же попытались скрутить меня, но я, хоть и с трудом, но все же вырвался, раздав пару смачных тумаков и пинков. Уже коснувшись ручки двери, я почувствовал острую боль, от которой мое тело выгнулось, и бессильно упало на пол. Я конвульсивно дергался, получив заряд молнии, зацепившей меня по касательной, пока не потерял сознание.

Несмотря на сильное головокружение, я все же решился открыть глаза. Удалось мне это не с первого раза. Перед моим взором все плыло и прыгало, не давая разглядеть ничего вокруг. Густой мрак еще более усугублял ситуацию.

Я тряхнул головой, и от резкой пронзительной боли, молнией пронесшейся в голове, широко распахнул глаза. Это помогло мне оглядеться.

Темнота и тишина. Лишь звук падающих капель нарушает это мирное спокойствие. Я лежу на холодном каменном полу, уставившись во тьму. Где я?

Только одно место на земле так мрачно и так неприветливо. Где-то за стеной закричал человек, но почти сразу же умолк, лишь эхо вторило ему еще какое-то время. Это помогло мне окончательно убедиться в том, что я оказался прав и точно угадал место своего пребывания. Застенки Проста. Место, пострашнее дайновских подземелий. Тюрьма школы, предназначенная для особых преступников. Магов, нарушивших кодекс, и запятнавших свою честь перед советом (просьба не путать их злодеяния с убийством не виновных – это как раз таки не каралось так сурово).

Крики возобновились. У очередного мага пытались выдавить признание во всех злодеяниях, совершенных в последнее время. Даже если он был не виновен, как и я, это уже было не важно. Из этих стен не выбирались живыми.

Я вздохнул и прикрыл глаза. Вот и кончилась моя блестящая карьера, самого молодого архимага в истории. Возможно, прямо сейчас по просторам Нувасии скачет гонец, нещадно загоняющий своего коня, с самым важным письмом для короля. В нем подробно описано мое преступление, и наказание, которое я получу к тому времени, как король только вскроет конверт. Он прочтет его и поверит Тутому. А как же иначе? Ведь я сам умолял его отпустить меня как можно скорее, и практически без охраны. Инкогнито, дабы в школе не могли подготовиться к моему приезду.

На бумаге я буду сражаться, словно тысяча демонов, и убью как минимум половину магистров, прежде чем буду схвачен. И все это под громовой, дьявольский хохот с моей стороны и под плач несчастных младенцев, со стороны магистров.

За решеткой послышались шаги. Кто-то спускался по лестнице, в сопровождении нескольких стражников. Я повернул голову, чтобы разглядеть того, кто решил окунуться в эту обитель скорби и отчаяния.

Я опасался предательства и засады, но Тутом может представить мой поступок, в каком ему угодно свете.

Это был предатель собственной персоной. При его появлении на стенах зажглись неяркие светильники. Он гордо вышагивал во главе шести стражников, закованных в латы и вооруженных алебардами.

– А, вы проснулись, господин архимаг! Точнее, – Тутом позволил себе ядовитую улыбку, прекрасно различимую в неверном свете магического огня. – Бывший архимаг. Пока вы спали, я отправил гонца Его Величеству, с просьбой отстранить вас от занимаемого поста и назначить наказание, ибо мы, ах какая жалость! Не в состоянии это сделать самостоятельно, поскольку еще ни разу за все существование государства Нувасия, не возникало подобного прецедента.

– Тебе это так просто не сойдет с рук! Его Величество, ни за что не позволит…

– Король будет делать то, что я ему скажу! – Тутом посмотрел на стражников, с непроницаемым видом стоявших в трех шагах позади него. – Неужели ты думаешь, Ростон, что Махамер не поверит совету магов, и самому знаменитому Трутонису?

– Не приплетай старика, оставь его в покое!

– Да ты прав. Не стоит его привлекать. Тем более, что он скончался два часа назад, и вся власть перешла в мои руки.

Я дернулся, как от удара. Смерть Трутониса означала мой конец. Теперь только чудо могло избавить меня от унизительных пыток.

– Тутом, как бы это смешно ни звучало, я отомщу. Я не успокоюсь ни живым, ни мертвым, пока твоя кровь не обагрит мою родную землю. Запомни это.

Тутом усмехнулся, но ничего не сказал. Слова были уже не нужны, я сам все прекрасно знал. В лучшем случае, мне осталось пара дней. И последнее, что я увижу, это широкое лезвие топора, в руках штатного палача, в грубой, черной маске.

Как бы мне ни было плохо после разговора с Тутомом, я все же нашел в себе силы поспать. Сознание того, что меня ждет в самом ближайшем времени, подкосило меня, и я повалился без сил на ледяной пол. Даже крики за стеной не помешали мне смежить веки и отправиться в мир кошмарных сновидений.

Я проснулся от свиста. Сел, и тупо уставился перед собой, размышляя, приснился мне этот звук или нет. Я бы еще долго сидел вот так вот, без движения, уставившись в темноту, если бы свист не повторился вновь.

Я повернул голову к решетке и чуть не подпрыгнул от радости. Там стоял Иторен и махал мне рукой. Магические огни никак не отреагировали на его присутствие. Я подполз поближе, не в силах вымолвить и слова. Во рту пересохло так, будто я месяц жил в пустыне.

– Рост, – свистящим шепотом позвал друг. – Рост, я принес воды, выпей.

Я жадно прильнул к фляге и осушил ее в считанные секунды. А остатки вылил на лицо. Сразу стало легче.

– Рен, убирайся отсюда! Если Тутом узнает, тебе и Сторку не поздоровится.

– Сторку уже ничем не поможешь. Мир праху его, – он приложил ко лбу два пальца.

– Как? – я пожалел, что выпил все до капли, ибо в горле опять сделалось сухо.

– Вохсот отмахнулся от него, когда Сторк попытался помешать ему, создать воздушную волну. Старик упал на мраморный пол и ударился головой. Когда я добрался до него, он уже был мертв.

Я покачал головой и тоже приложил два пальца левой руки ко лбу – знак упокоения друга. Старик умер за меня, но его жертва была напрасной.

– Уходи Рен, мне уже ничем не помочь. Спасайся сам.

– Нет Рост. Ты мой друг. Единственный и настоящий. И ты один можешь остановить Тутома. Ты помешаешь ему захватить власть, и поработить магов.