История Швеции - Игвар Андерсоон

Именно в это время некоторые не связанные между собой группы начали подготовлять свержение короля. У короля, безусловно, не хватало сил и способностей для проведения своей политики в условиях этого чрезвычайного европейского кризиса.

Во всяком случае для некоторых групп — главным образом для чиновников и офицеров, в меньшей степени для горожан и крестьян — Густав IV Адольф был «козлом отпущения» даже за то, за что он и не мог отвечать, например за трудности общего политического положения, за неспособность, а иногда и прямую обструкцию многих военных и гражданских чинов. Планы низложения короля и созыва сословий исходили преимущественно от двух групп: во-первых, от очень разнородной группы офицеров и чиновников в Стокгольме, которой руководил Якоб Седерстрём, во-вторых, с норвежской границы от офицерского корпуса «западной армии» во главе с подполковником Георгом Адлерспарре. Обе группы скоро установили между собой контакт. Первый удар, направленный из Стокгольма, окончился неудачей. В это время Адлерспарре 9 марта подошел из Карлстада к столице и выпустил прокламацию к населению, призывавшую, в очень путаных и неопределенных выражениях, к миру, созыву риксдага и присоединению к Наполеону. Тем временем стокгольмская группа подготовила новый план; после провала первой попытки во главе заговорщиков встал генерал Адлеркрейц, известный со времен финской войны. Когда король, получив 12 марта известие о приближении западной армии, начал подготовлять военные контрмеры, в дело вмешался Адлеркрейц. Утром 13 марта на короля совершено было внезапное нападение и он был арестован. Король попытался бежать через потайную дверь, но был схвачен и препровожден в замок.

Глава XXIX

КОНСТИТУЦИЯ 1809 г. И ПОЛИТИКА 1812 г

(1809–1818 гг.)

Уже в 1808 г. император Александр I провозгласил объединение Финляндии с Россией, и в 1809 г., как упоминалось выше, было предпринято по нескольким направлениям наступление на территорию собственно Швеции. Дания продолжала вести войну на шведском южном фронте; впрочем, событий, заслуживающих особого упоминания, там не происходило. На норвежском фронте царило затишье с конца 1808 г. Вопросы о регенте, о новой конституции, о созыве риксдага, о необходимости как-то упорядочить финансы вставали в Швеции с большой остротой; перед людьми, которые теперь приняли на себя ответственность за судьбу Швеции, стоял ряд серьезнейших задач.

В самый день ареста короля Адлеркрейц и его сотрудники убедили герцога Карла взять на себя управление государством; в состав правительства Карла вошли в основном высшие государственные чиновники Густава IV Адольфа и несколько инициаторов государственного переворота. На следующий день было объявлено о созыве риксдага. Таким образом, были восстановлены традиции, существовавшие до единовластия. Но положение было еще неясно, а разногласия в правящих кругах были весьма значительны. Одна группа среди новых руководителей — «густавианцы» — хотела, чтобы королем стал девятилетний кронпринц Густав; Адлерспарре, прибывший со своими поисками в столицу через несколько дней после переворота и немедленно вошедший в состав правительства, намеревался теперь провозгласить королем герцога Карла; было и третье направление, которое ранее поддерживал Адлерспарре: сторонники этого направления предлагали, прежде чем решить вопрос об избрании короля, дождаться очередного собрания риксдага. В конце концов победила эта последняя точка зрения.

Временное правительство вынесло решение о разработке проекта конституции, названной, по имени одного из густавианцев, Хоканссоновской; согласно этому проекту, сохранялась сильная королевская власть, хотя при его разработке была принята во внимание также и либерально-конституционная точка зрения, главным выразителем которой был лагман Поппиус. Затем правительство установило контакт с Наполеоном; в целях получения от него помощи правительство подготовило пересмотр внешнеполитического курса Швеции в желательном для него направлении. Третья важная проблема касалась наследника престола. Этот вопрос привлекал большое внимание, вокруг него плелось немало интриг. Густавианцы работали, конечно, в пользу принца Густава. Адлерспарре выдвинул другую кандидатуру — командующего норвежской армией датского принца Кристиана Августа Аугустенберга, известного своим стремлением к объединению скандинавских стран. Адлерспарре вступил с ним в контакт почти сразу же после ареста Густава IV Адольфа; принц заключил и соблюдал перемирие со шведами, что было одной из предпосылок государственного переворота, и в кругах, близких к Адлерспарре, а также и в некоторых норвежских кругах считали, что с помощью Кристиана Августа окажется возможным убедить Норвегию присоединиться к Швеции. Однако принц держал себя лояльно по отношению к датскому правительству. Наконец и Фредрик VI Датский также претендовал на престол Швеции, хотя и безуспешно. Правительство, со своей стороны, предложило указать подходящую кандидатуру Наполеону.

Однако на собрании риксдага (1 мая) эти различные планы и предположения отступили на второй план перед другим вопросом, который представлял гораздо больший интерес для радикалов из числа представителей сословий, — перед вопросом о свободной конституции, более свободной, нежели предусматривал проект, разработанный временным правительством. Лозунгом радикалов было: «Сначала конституция, потом король». Вокруг этой программы объединялись все шведские конституционалисты со своими традициями «периода свободы», стимулируемыми новыми политическими теориями; во главе этого течения стояли дворяне и горожане. Надежды герцога Карла и его советников, в числе которых был и Адлерспарре, на то, что герцог получит корону по наследственному праву, рухнули. Было объявлено, что Густав IV Адольф и его наследники утратили право на престол; тем самым программа густавианцев была аннулирована. Началась разработка новой конституции. Она протекала быстро и была закончена в 14 дней конституционным комитетом, среди членов («отцов-основателей») которого наиболее многочисленны были лица, занимавшие среднюю позицию между поддержкой правительственного проекта конституции, сторонником которого был также и Адлерспарре, и взглядами радикального, «якобинского» крыла. Проект комитета был рассмотрен и принят так же быстро (6 июня). В написанном с тяжеловесным изяществом меморандуме, который стал классическим документом шведской политической литературы, секретарь комитета, юрист и писатель Ханс Ерта, мотивировал необходимость новой формы правления. В этом меморандуме говорится о соответствии проекта конституции известной государственно-правовой теории Монтескье о разделении властей.

Шведская конституция 1809 г. является самой старой из действующих ныне письменных конституций Европы. Хотя в нее был внесен ряд изменений, она до настоящего времени служит основой шведской государственной системы [90]. Сущность ее сводится вкратце к следующему:

1) «Король один управляет государством». 2) «Древнейшее право» шведского народа устанавливать налоги» должно осуществляться государственными сословиями на общем риксдаге. 3) Риксдаг, совместно с королем, имеет право принимать и изменять общие гражданские, уголовные и церковные законы. 4) Король, прежде чем принять решение, должен получить информацию и совет государственного совета, девять членов которого он назначает сам — министра юстиции, министра иностранных дел, канцлера двора и шесть других государственных советников; четыре государственных секретаря в качестве экспертов присутствуют при докладах на заседаниях правительства и имеют право голоса. 5) Члены государственного совета ответственны перед риксдагом за свои советы; эта ответственность определяется в различных случаях разными правилами. 6) Риксдаг созывается не реже одного раза в пять лет. Он должен, в соответствии с определенными правилами, контролировать деятельность государственного совета и руководство финансовым управлением.

Конституция была дополнена постановлением о свободе печати.

Тем не менее многие вопросы оставались неразрешенными или разрешенными только частично. Таковы прежде всего два важнейших вопроса: уравнение в привилегиях и самая форма представительства. Уравнение сословий и привилегий, начавшееся в XVIII в., несколько продвинулось вперед. Все сословия формально получили право занимать любые важные должности. Далее, дворянство отказалось от исключительного права владеть особо выгодными в экономическом отношении дворянскими землями («особо фрельзовыми») и совместно с духовенством и бюргерами пошло на некоторые уступки в вопросах налогообложения. Но крестьяне не были удовлетворены. Хотя все теперь формально получили право владеть всякого рода землями, земли различных категорий — особо фрельзовые, просто фрельзовые, подлежащие обложению и государственные земли — согласно старому порядку, облагались по-разному. Фрельзовые земли оставались по-прежнему свободными от некоторых налогов, взимавшихся с других земель (например, от «поземельного налога» времен средних веков и первой половины нового времени) [91]. Крестьяне требовали одинакового налогового обложения для всех земель, и председатель палаты крестьян не был уполномочен подписать новую конституцию; только в результате сильного нажима, оказанного отнюдь не в строго законной форме, крестьянское сословие было в конце концов вынуждено сдаться.