Невестка слепого барона (СИ) - Полина Ром

казалось, что он излишне набожен. Сам же я посещал дворцовую церковь только тогда, когда мне прямо было приказано сопровождать его высочество.

Со временем я узнал, что тот самый герб, который был отчеканен на моем ключе, выбрал именно принц. Не знаю, случайность это или совпадение, но две перекрещенные сабли, изображенные на гербе и увенчанные графской короной, были обрамлены венком из пшеницы. Не самый стандартный выбор, как я понял позднее, когда начал изучать геральдику. К тому моменту первоначальное недоверие между нами частично рассеялось, и я даже осмелился спросить принца:

— Ваше высочество, а почему вы выбрали такой вариант герба? Королевский мастер геральдики сказал, что предложил на выбор целых три: с пшеничным венком, еловым и дубовым.

— Я хотел выбрать для тебя ель, Освальд… Я даже протянул тогда руку к рисунку, но почему взял именно пшеницу, – принц отхлебнул крепкий травяной взвар, задумчиво почесал бровь и пожал плечами. – Не знаю, так получилось.

Я знакомился с людьми, пил и тренировался с мужчинами. Иногда ездил по поручению его высочества по городу, слегка волочился за дамами, научился танцевать и играть на местной китаре. Звук инструмента чуть отличался от привычного мне, как и форма, но справился я довольно быстро. Думаю, мой прешественник тоже баловался китарой. Разучил пяток местных карточных игр и даже, иногда, развлекал публику фокусами. За один год я стал прямо образцовым примером придворного.

И все время напряженно вглядывался в собственное окружение. Я искал ту самую золотую искру. Ни одна из женщин не была на нее похожа. Дамы были разные: наглые и застенчивые, умные, стервозные, тупые. Всякие…

Пару раз я ошибался. Казалось – вот она! Но немного личного общения, и я вновь понимал – не то. Иногда думал, что она мне просто привиделась в предсмертном бреду...

Месяцы бежали, осенью ожидалась свадьба принца, и мне становилось все тоскливее при дворе. Надоела жизнь под стеклянным колпаком. Каждый, кому было интересно, знал про мои личные привычки абсолютно все. Я помнил, как долго и с любопытством обсуждали мою “странность”: обливание холодной водой по утрам. Все вокруг были осведомлены о том, что я ем и когда ложусь спать, какие приемы боя предпочитаю и с кем пью вино, за кем волочусь сейчас и что напишу даме в "любовной записке". Конечно, со временем, когда интерес к моей персоне поутих, эти темы перестали быть злободневными. Но и мой интерес к этому миру постепенно гас.

До тех пор, пока не прозвучало страшное слово, вызвавшее во дворце паническую истерику. Перепуганный Гронт разбудил меня утром:

— Волна, господин! Волна идет!

Глава 6

Суматоха, поднявшаяся во дворце, была просто чудовищной. Спешно паковались вещи, повсюду суетились лакеи и горничные. Даже капралы с офицерами не ходили, а бегали. Уже после полудня дворец торопливо покинули два обоза.

Его королевское величество Альбертус Четвертый отправился в карантин на север, прихватив с собой малую часть двора. Принц же со своей свитой двинулся на юго-запад от столицы. Уезжали не мы одни. Уступая кортежу его высочества дорогу, к обочине, в каретах и бричках, а кое-кто и в простых телегах, съезжали самые богатые и самые сообразительные жители Дольфенберга. Бегство от эпидемии было массовым, все понимали, что днем, сразу после отъезда королевской семьи, столичные ворота запрут.

Спешка при отъезде была такая, что в суматохе мы забыли одну из телег с продовольствием. Конечно, эти четыре дня пути нам голодать не пришлось, но основной нашей пищей были холодное мясо и не слишком удачно испеченный черный хлеб, который готовили для прислуги во дворце. К сожалению, весь белый остался в той самой телеге. А местный черный я не любил. Слишком уж он был тяжелый и скверно пропеченный.

Группа наша была не слишком велика. Кроме меня и отряда охраны, его высочество захватил с собой личных слуг, свою любовницу госпожу Лионеллу Кайтер с двумя её горничными, духовника, двух секретарей, троих дворян из ближнего круга, которым он доверял, и пожилого лекаря-иностранца господина Божу. Направлялись мы в сторону Венгарского замка. По дороге я успел наслушаться баек о том, чем знаменито старинное родовое гнездо королевского дома.

С моей точки зрения, ничем особенным. Просто в очень древние времена один из герцогов Венгарских удачно женился на королевской сестре. А затем, то ли вследствие естественных причин, то ли вследствие собственной ловкости рук, он похоронил старшего брата жены и благодаря отлично подготовленным войском, не просто занял трон, но и сумел его удержать. С тех пор вот уже девять поколений страной и правят представители этого дома. А старый замок слегка заброшен за ненадобностью.

Разумеется, там жили слуги, которые охраняли имущество. Но торговые пути с тех пор немного сместились. И после столицы городок у замка выглядел несколько жалко. Пара сотен небольших домов, одна прямая улица и куча закоулков.

Само строение казалось достаточно крепким, но примитивным: четыре квадратные трехэтажные башни, соединенные между собой массивной крепостной стеной. Не слишком большой внутренний дворик был изрядно застроен по периметру довольно ветхими зданиями. Это были конюшни и бывшая кордегардия.

Внутри замка всполошенная прислуга пыталась одновременно отмыть от пыли и протопить хоть несколько комнат: гонец из дворца опередил нас всего на сутки.

Если учесть, что последние лет пятнадцать в замке проживало меньше двадцати человек, включая пожилых солдат и старого капрала, а также пару конюхов, повара и двух его помощников, то на долю горничных и прачек оставалось всего три места. Разумеется, поддерживать замок в порядке полностью они не могли. Да, похоже, не слишком и стремились. Конечно, из города уже пригнали на помощь женщин. Но когда мы вошли во все еще холодную башню и вдохнули мерзкий промозглый воздух, принц печально глянул меня и сказал:

— Пожалуй, граф, я предпочту и сегодня переночевать под открытым небом. Жаль… Бедной Лионелле опять придется ночевать в карете.

Камергер принца позволил себе вмешаться в разговор:

— Ваше высочество, дайте мне день и ночь,