Волки - Larka

— Прости, мой повелитель, — Рейя быстро стёрла руну, разгладила его ладонью. Легко дунула, изгоняя малейшие последствия, и покорно прильнула в рабском изъявлении покорности. — Убей меня, и умоляю господина лишь об одном — своей рукою…

— А по попе, да от всей души? — лежащий в блаженной истоме ло Эрик (да пропади они пропадом, все эти новшества!) лениво приоткрыл один глаз и покосился на сжавшуюся и уже подрагивающую в ожидании пыток женщину.

— Как будет угодно господину, — с этими словами где-то на полке зашуршал кнут, покорно отозвавшись на зов хозяйки, и тут же ткнулся рукоятью ей в ладонь. — Вот, благородный рыцарь…

Мысленно сплюнув, лорд легонько оттаскал взбалмошную девицу за ухо. А потом нежно притянул её ближе к себе и шепнул:

— Ну сколько раз тебе повторять?

Однако Рейя строптиво вывернулась из-под намерившейся приласкать её ладони, и коготки женщины легонько впились в бок. Глаза её блеснули с удвоенной колдовскою силою, а в ухо ло Эрика ввинтился горячий шёпот.

— Нет, мой лорд — уж таковы наши здешние обычаи…

Морща от неудовольствия лицо, он слушал сбивчивые и страстные объяснения. Мир жесток, и традиции появились не на пустом месте. Ошибся, и плати своей шкурой. Сильно ошибся — умри. В принципе, ло Эрик признавал некоторую справедливость подобного воспитания или наказания — но всё существо его восставало от одной только мысли обидеть женщину, которую ещё только что желал и боготворил.

А особенно его покоробило последнее сообщение, что ведьма-отшельница, превращающаяся иногда в горгулью — это действительно мать Рейи, и провинилась всего лишь в том, что оказалась слабее.

— Мы бились за отрогом горы, чуть ниже замка. И я свергла её, по праву сильной взяла власть над землями Митриллион.

— Ну, не настолько уж она виновата, чтоб обращаться в образину да вонять как прелая портянка… — невесело хмыкнул ло Эрик.

В темноте не было видно, как Рейя пожала плечами, но он легко почувствовал это движение. И до тех пор гладил и ласкал прижавшуюся к нему женщину, пока та ощутимо не расслабилась, а мысли её приняли совсем иное направление.

— Нет, мой лорд, я конечно знала, что ты не такой — но чтобы настолько не такой? Правду говорят у нас — не связывайся с демоном, — маркиза усмехнулась, чуть приподнялась и крикнула в сторону двери. — Маменька, а ну тащись сюда, змеюка!

На вопрос восхитившегося лорда, отчего ж так неласково о собственной матери, Рейя только вздохнула.

— На самом деле, господин, это я как раз змей обидела таким сравнением. Характер у неё не дай Тёмный — будь у меня хоть вполовину такой, я бы сразу удавилась с тоски.

Бывшая хозяйка замка и земель поскреблась в дверь негромко, словно мышь. В руке её обнаружился фонарь, а во всей согбенной фигуре эдакая покорность пополам с вопросом: ну, и какого эльфа всё это значит? Недвижно ведьма выслушала слова лорда насчёт того — что станет делать, если с неё снимут наказание?

— Я буду просто обязана попытаться вернуть себе власть, — глаза старой женщины блеснули неожиданной силой. Только не розоватыми отблесками, как у дочери, а жёлто-зелёным ядом. — Однако против тебя, лорд, у меня нет никаких шансов. Ты как раз тот, кто здесь нужен, увы нашему ослабевшему роду.

Даже не подумав вылезти из-под такого надёжного и уютного пристанища, как рука лорда, молодая Рейя весьма ядовито прошлась насчёт того, чтобы маменька даже и не помышляла занять это место… она-то поняла намёк. Однако, ведьма-маркиза неожиданно зашлась хриплым, больше похожим на кашель смешком.

— Старовата я попадаться под такого молодца. Что ж, говорят — великодушие свойственно лишь истинно сильным… признаться, не верила я, что так бывает.

Эрик и его подруга переглянулись. Старушка-то отнюдь не дура, как рядовые слуги или солдаты? Вмиг обо всём догадалась и даже маслица подлила.

— Хозяйство возглавишь да иногда хорошим советом поможешь? Если я начну соседушек маленько обижать, мне подмога и крепкий тыл нужны будут, — ло Эрик осторожно сформулировал своё видение будущего.

Однако тут же оказалось, что у молодой маркизы своё мнение по этому вопросу. А как же она? Ну ладно, коль лорд объявил что война дело не женское, придётся в замке торчать да на слугах грусть-тоску срывать. Да тут ещё маменька под боком, сразу такое завертится!

— Ох смотри, доченька, патлы твои белоснежные-то повыдеру…

Как ло Эрик не взвыл во весь голос, осталось известно наверняка лишь с трудом сдерживающей улыбку Светлой да ухохатывающемуся до колик в своём логове Тёмному. В самом деле, эти женщины иной раз до цугундера доведут — особенно такая колоритная парочка, как отнюдь не страдающие отсутствием индивидуальности мать и дочь.

— Короче, — энергичный взмах руки лорда разом подытожил все уже разгоревшиеся прения. — Мы подумали, и я решил…

Тройственный пакт о ненападении — но при случае каждый поможет каждому или каждой, да в горло врагам вцепится со всем прилежанием. Почему бы и нет — последний пункт особенно понравился женщинам. Молодая Рейя даже оживилась, а её отброшенный было лордом в угол бич с готовностью свернулся в кольца.

— А почему бы и не попробовать? Спина к спине против целого мира — глядишь, и может получиться, — ведьма коротко поклонилась в знак согласия, и тут же ожгла пытливым взором. — Когда? И… мой лорд, мне хотелось бы, чтоб ты сделал это собственноручно.

Сделать что? Признаться, ло Эрик полагал, что тут достаточно будет некой залихватской фразочки со стороны дочери или заковыристого заклинания. Однако энтузиазм его немного увял, когда обнаружилось, что новый лорд должен собственноручно предать тёщу лютой смерти, дабы снять проклятие.

— До утра потерпишь? — убивать просто так дамочек, даже столь пожилого и непритязабельного обличья, ло Эрику как-то не улыбалось.

Ну не готов он был прямо сейчас вылезти из теплоты постели да ухватиться за что-нибудь острое или тяжёлое…

— Да что ж, потерплю, — ведьма криво дёрнула плечом. Помедлила некоторое время, явно ожидая ещё каких-нибудь распоряжений лорда, и неслышно испарилась за дверь.

— А фонарь-то оставила, старая вражина — даже тут подгадила, — проворчала молодая маркиза, которая несмотря на свои широту и необычность взглядов, заниматься любовью предпочитала всё же в темноте.

Она покосилась на свой бич, примерилась взглядом к равнодушно светящему с комода фонарю, а потом смущённо фыркнула.

— Ну и пусть смотрит…

Однако, мы-то с вами вуайеризмом не страдаем, и глазеть на дальнейшее не станем?

Снег, снег, снег. Только выросшему в тёплых и изнеженных низинах кажется невозможным не то что привыкнуть — полюбить это кружащее с неба мельтешение, тут же ложащееся под ноги бесконечным саваном. Не понять им всю исполненную глубокого смысла перемену в возжаждавшей отдыха природе. Не дано им принять всем сердцем, что вот эти царапающие небо угрюмые горы, эти суровые и горячие люди… или почти люди — всё это и есть дом.