Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс! - Николай Яковлев

26 мая президент предостерег Париж «если наступит худшее», недопустимо, чтобы французский флот «закупорили в Средиземном море». Президент предлагал на этот случай: «Корабли в восточном Средиземноморье должны уйти через Суэцкий канал. Корабли в Тулоне, портах Алжира и Туниса – через Гибралтар». Флот немцам не сдавать. Даладье заметил Буллиту: «Будет печально, если мировая цивилизация падет потому, что великая страна с великим президентом ограничится только словами».

О настроениях в США в эти дни можно судить по опросу общественного мнения журналом «Форчун». Тридцать процентов еще верили в победу союзников, а 63 процента ждали, что Гитлер вслед за победой в Европе приступит к захватам в Западном полушарии.

Германское наступление на Западе наконец катапультировало У. Черчилля в кресло премьера. 15 мая 1940 г. «бывший военный моряк» просит Рузвельта, чтобы Соединенные Штаты объявили себя невоюющей стороной, предоставили Англии взаймы 40–50 эсминцев, передали несколько сот самолетов, направили в Ирландию и Сингапур американские эскадры. В противном случае «вы можете оказаться перед лицом полностью покоренной и фашизированной Европы». Рузвельт душевно заверил, что Соединенные Штаты будут помогать союзникам, и пожелал им «самой большой удачи».

28 мая американский поверенный в делах в Берлине Кирк посоветовал правительству выступить с предложением о заключении мира, при котором Германия останется «сильной и удовлетворенной в разумных пределах». Дело в том, рассуждал Кирк, что, «если и удастся нанести поражение Германии, для этого потребуется столь длительная и тяжелая война, что справедливый мир окажется невозможным и даже американская социальная и политическая система может быть сметена мировой революцией»16. Если Гитлер отвергнет мирные предложения США, тогда они должны немедленно объявить войну Германии.

У Рузвельта был готов ответ: «С учетом ограничений, налагаемых положением страны, вся производительная мощь США находится в распоряжении союзников». Дальше он не шел.

Июнь принес развязку. Английская экспедиционная армия, согнанная к Дюнкерку, эвакуировалась на родные острова. 4 июня Черчилль в громовой речи по радио поклялся, что Англия будет сражаться до конца и что, даже если сами острова будут покорены, «наша заморская империя вооруженная и охраняемая английским флотом, продолжит борьбу до тех пор, пока, по воле бога, Новый Свет со всей своей силой и мощью выступит для освобождения и спасения Старого Света». В секретной переписке Черчилль не уповал на бога, а дал указание Лотиану по-деловому объяснить ФДР: падение Англии приведет к кошмарным последствиям для США. «Президент должен ясно осознать это, – писал Черчилль. – Вы должны говорить с ним в этом духе и таким образом рассеять беззаботное предположение Соединенных Штатов, что они сумеют в результате проводимой ими политики подобрать обломки Британской империи. Наоборот, они подвергаются страшному риску».

В шарлотвиллском выступлении 10 июня Рузвельт в сильных словах поддержал моральный дух союзников и впервые четко сформулировал программу США: «Сплотившись воедино, мы, американцы, будем проводить открыто и одновременно два курса: противникам силы мы предоставим материальную помощь из ресурсов нашей страны, в то же самое время мы так спланируем и ускорим использование этих ресурсов, дабы мы сами здесь, у себя в Америке, располагали достаточным количеством вооружения и обученных кадров, чтобы быть готовыми к любым случайностям и оборонительным действиям». ФДР официально связал Соединенные Штаты публичным обязательством оказывать помощь «противникам силы».

Робким душам, цепеневшим при мысли о последствиях, он сказал: «Некоторые все еще во власти теперь очевидного заблуждения, что мы в США можем позволить своей стране остаться одиноким островом в мире, где господствует философия силы. Такой остров, быть может, надежда тех, кто еще рассуждает и голосует, как «изоляционисты». Но этот остров представляется мне и большинству американцев страшным кошмаром, где голодные люди брошены в тюрьму со скованными руками и ногами и их кормят через прутья решетки презирающие их безжалостные господа других континентов. Естественно, что мы должны спросить себя, как не допустить сооружения этой тюрьмы и как избежать заточения в ней».

Выступление Рузвельта состоялось через несколько часов после нападения Италии на Францию. Экспромтом ФДР произнес в своей речи громкую фразу: «Рука, державшая кинжал, вонзила его в спину соседа». Таких слов в адрес агрессоров публично он никогда еще не произносил.

На следующий день, 11 июня, около десятка английских судов вошли в залив у Раритана, штат Нью-Джерси, для погрузки с лихтеров вооружения и снаряжения, купленного за 41 млн. долл.: 615 тыс. винтовок, 86 тыс. пулеметов, 895 орудий, 212 танков и т. д. Большая часть этого вооружения хранилась в арсеналах со времен Первой мировой войны и не подходила американской армии, а некоторая часть была английского производства. В тогдашних условиях – Англия потеряла на континенте почти все тяжелое вооружение – это было подспорьем. Противники администрации яростно доказывали, что США сами беззащитны и вооружение попадет в руки немцев, которые используют его против американцев. Если при мобилизации выяснится, что орудий не хватает, заметил работник штаба армии, «все участники этой передачи могут быть уверены, что их повесят на фонарных столбах».

Президент хладнокровно отнесся к печальной перспективе, едва ли он верил в нее. Но когда союзники, ободренные его речью и первой практической помощью, возобновили мольбы о вступлении США в войну (Рейно по телефону даже осведомился, «не могли бы вы, господин президент, протянуть руку через океан, чтобы спасти цивилизацию»), Рузвельт уверил их в своем «глубочайшем сочувствии», а также сообщил, что в США «молятся» за успех союзников. Черчиллю, просившему опубликовать одно из посланий президента с заверениями в твердой поддержке США, ФДР ответил, что в Лондоне неверно поняли его: конституция запрещает президенту брать на себя какие-либо обязательства, помимо уже объявленной материальной помощи. Он от души посоветовал английскому правительству в случае вражеского вторжения отвести флот на базы в Ньюфаундленд, Аден, Кейптаун и Сингапур.

IV

В последние недели сражения на Европейском континенте ФДР посчитал, что обрел магическую формулу обеспечения американских интересов. Горячему стороннику решительных действий Л. Дугласу президент написал в начале июня: «Я пришел к мнению, что чем больше вооружения мы перебросим через океан, тем больше будет уничтожено германского вооружения, тем самым в конечном счете это поможет американской обороне. Как видите, я делаю все возможное, хотя много об этом не говорю».

В Лондоне и особенно в Париже не могли взять в толк, что отныне ничто не могло отвратить ФДР от обдуманного избранного пути. Рейно все еще пытался повернуть сердца в Вашингтоне. В ночь на 14 июня в речи по радио он вызывал «тучи самолетов», чтобы спасти Францию. В послании Рузвельту от 14 июня он умолял: «Если Вы в ближайшие часы не дадите Франции уверенности, что Соединенные Штаты в самое ближайшее время вступят в войну, судьбы мира изменятся. Вы станете свидетелями, как Франция пойдет ко дну, подобно утопающему человеку, и исчезнет под водой, бросив взгляд в сторону страны свободы, от которой она ждала спасения».

На следующий день Черчилль, который, по-видимому, тешил себя надеждой, что знает нравы американских политиков, воззвал к их здравому смыслу и чувству самосохранения. Он пишет Рузвельту: «Заявление, что США в случае необходимости вступят в войну, может спасти Францию. Без этого французское сопротивление в считанные дни рухнет и мы останемся одни. Если нас разобьют, нынешнее правительство и я отошлем флот через океан, но борьба может достичь такой точки, когда теперешние министры не смогут контролировать события. В обмен на превращение Британских островов в вассала империи Гитлера могут быть получены очень легкие условия. Возникнет, конечно, прогерманское правительство, которое выставит потрясенной и оголодавшей нации почти неопровержимые аргументы в пользу полного подчинения воле нацистов». Точно описав, что будет означать включение Англии в фашистскую орбиту, Черчилль заметил почти в угрожающем тоне: «Если мы падем, Вы получите Соединенные Штаты Европы под нацистским руководством, имеющие больше населения, куда более сильные и несравненно лучше вооруженные, чем Новый Свет»17. Черчилль совершенно напрасно отрывал время от неотложных военных дел. Приведенные и даже более красноречивые его послания, писанные в эти дни, ФДР попросту игнорировал.

А Рейно 15 июня ФДР ответил: «Я хочу еще раз подчеркнуть все возрастающее восхищение, с которым американский народ и его правительство следят за несравненным мужеством, проявляемым французскими армиями в борьбе с захватчиками на родной земле… Я знаю, что Вы поймете, – эти заявления не означают, что мы берем на себя какие-либо военные обязательства. Лишь конгресс может сделать это».