Глаза Чужого мира. (Сборник) - Джек Вэнс

Уяснив цель этого занятия дикарей, малефики сумели найти объяснение и большинству остальных, ранее казавшихся им совершенно бессмысленными. Они увидели, как жуки величиной с собаку, с могучими пилообразными клешнями набрасываются на чучела коней. Увидели в загонах еще более крупных насекомых с длинными туловищами из множества сегментов, жуткими головами и десятками толстых ног. Подобных тварей — ос, жуков, многоножек, только меньших размеров, в лесах было видимо-невидимо; очевидно, многие годы, а возможно, столетия, Первый Народ занимался селекцией.

Но не все насекомые предназначались для войны. Моль учили собирать орехи, червей — прогрызать в бревнах прямые отверстия; в одной из вольер гусеницы жевали желтую массу, превращая ее в одинаковые шарики. Зоопарк был главным источником зловония, и малефики без промедления возвратились к кибитке. Пока они обсуждали увиденное, Сэм Салазар раскинул палатку и развел огонь.

Наступила ночь, ячейки засветились изнутри — автохтоны, похоже, даже не думали об отдыхе. Малефики улеглись спать в палатке, оставив Сэма Салазара на страже.

На следующий день Гейну Гуссу удалось разговорить одного из туземцев. До этого момента на пришельцев никто не обращал внимания.

Беседа длилась долго, но Гейн Гусс не стал подробно пересказывать ее лорду Фэйду, изложив только самое главное. Айзек Командор тем временем стоял к ним спиной, показывая, что его это не касается.

Прежде всего Гейн Гусс поинтересовался у туземца целью всех этих зловещих приготовлений: зачем они дрессируют ос, жуков, многоножек и прочих чудовищ.

— Чтобы убивать людей, — простодушно ответило существо. — Мы хотим вернуться в мох. Это главная наша цель с тех пор, как люди прилетели на планету.

Гейн Гусс заметил, что войны можно избежать, что на Пенгборне довольно места и для людей, и для автохтонов. «Первому Народу, — сказал он, — следует убрать ловушки и оставить попытки окружить Башни лесом».

— Нет, — ответил туземец. — Люди — захватчики. Они портят хороший мох. Мы убьем их всех.

— Существенный факт, — вмешался Айзек Командор. — Пока Гейн Гусс расспрашивал дикарей, все вокруг оторвались от работы и смотрели на нас, как будто участвовали в разговоре. Я пришел к очень важному выводу, автохтоны — не индивидуумы, а, клетки сложного общественного организма, в той ила иной степени связанные друг с другом телепатией, не: похожей на нашу.

Гейн Гусс бесстрастно продолжал:

— Я сказал, что Первый Народ, воюя с нами понесет большие потери. Мой довод был воспринят равнодушно, собеседник отчасти подтвердил правильность выводов Айзека Командора: «Ячейки всегда дадут замену погибшим элементам. Но если страдает общество, плохо приходится всем его членам. Нас вытеснили в леса, в чуждую нам среду. Мы должны вооружиться и изгнать людей, для этого мы готовы воспользоваться методами наших врагов.

— Следует заметить, — вставил Айзек Командор, — что туземец имел в виду древних людей, а не нас.

— Как бы там ни было, — сказал лорд Фэйд, — они не скрывают своих намерений. Мы совершим непростительную ошибку, если будем церемониться с ними. Надо усмирить их немедленно и любыми средствами.

Снова заговорил Гейн Гусс:

— Теперь мы знаем цену иррациональности, — сказал туземец. Разумеется, он не произнес слово «иррациональность», даже не имел его в виду. Ближе всего к смыслу — «ряд почти неоправданных испытаний». «Мы научились менять окружающую среду, — сказал он. — Мы используем для своих нужд насекомых, деревья, травы и водяных слизней. Нам, привыкшим к безмятежной жизни во мху, это стоило колоссальных усилий, но к этому нас принудили люди, и теперь вы на своей шкуре испытаете последствия своего неразумного поступка».

Я снова указал ему, что мы, люди, небеззащитны и можем уничтожить многих его сородичей. «Зато уцелеет общество», — возразил туземец как ни в чем не бывало. Я задал деликатный вопрос: «Если ваша цель — уничтожение людей, почему вы позволили нам прийти сюда?» — «Потому что будет уничтожено все общество людей», — ответил он. Очевидно, они судят о нашем обществе по-своему и не видят смысла в убийстве трех путешественников.

Лорд Фэйд мрачно усмехнулся.

— Прежде чем уничтожить нас, им придется иметь дело с Адовой Пастью. Да и стены наши им не по зубам.

Айзек Командор возобновил свой доклад:

— Сейчас я абсолютно уверен, что насылать порчу надо на всю расу. Теоретически это не сложнее, чем воздействовать на отдельную особь — какая разница, к одному ты обращаешься или к двадцати. Исходя из этих соображений, я велел ученику собирать все, что имеет отношение к туземцам — чешуйки, пену, фекалии и прочие продукты жизнедеятельности. Пока он занимался этим, я пытался войти в мысленный контакт с нелюдью. Это нелегко, поскольку их телепатия отличается от нашей. Тем не менее кое-чего я добился.

— Так ты можешь наслать порчу на Первый Народ? — оживился лорд Фэйд.

— Могу лишь обещать, что попытаюсь. Надо сделать некоторые приготовления...

— Ну так ступай, делай свои приготовления.

Командор встал и вышел за дверь, торжествующе посмотрев на Гейна Гусса. Верховный малефик, ждал, массируя подбородок огромными пальцами.

— Хочешь что-нибудь добавить? — холодно спросил лорд Фэйд.

Гусс закряхтел, вставая.

— Если бы! Увы, в мыслях моих полный разброд.

Варианты будущего не сулят нам ничего хорошего. Даже лучший из них...

В глазах лорда Фэйда мелькнуло удивление: никогда еще в голосе верховного малефика не звучало такого пессимизма.

— Говори, я слушаю.

— С радостью сказал бы, если бы знал наверняка. Но меня одолевают сомнения. Боюсь, мы уже не можем полагаться на логичный, точный малефициум. Предки наши были волшебниками, чудотворцами. Они вытеснили Первый Народ в леса. Чтобы изгнать нас со своей земли, Первый Народ усвоил методы наших предков: поиск наобум и бесцельный эмпиризм. Не знаю, что и посоветовать Возможно, нам тоже следует отступить от здравого смысла и взять на вооружение мистицизм древних.

Лорд Фэйд пожал плечами.

— В этом отступлении нет необходимости, ведь Айзек Командор утверждает, что может наслать порчу на Первый Народ.

— Времена меняются, — сказал Гейн Гусс. — Одно я знаю наверняка: эпоха искусства и точной науки уходит в прошлое. Будущее благоволит к людям сообразительным, чье воображение не угнетено дисциплиной — возможно, неортодоксальному Сэму Салазару повезет в нем больше, чем мне. Да, времена меняются.

Лорд Фэйд кисло улыбнулся.

— Когда наступит этот день, я назначу Сэма Салазара верховным малефиком и пожалую титулом лорда Фэйда. А мы с тобой отправимся в низину — доживать свой век в убогой халупе.