Рианон - Натали Якобсон

– Что это значит? – как ни в чем не бывало спросила она.

– А разве ты никогда не слышала про личного демона, принцесса? – он будто все уже знал и смеялся над ее недоверием. Он как будто смотрел на нее изнутри нее самой, но ведь так не может быть. У нее нет никакого таланта, за который на нее можно обрушить такую напасть, как черного спутника. Разве только огонь. Пламя внутри, из-за которого принцессы опасались.

– Не называй меня так, – она оглядела зеркала, будто не вставленные, а выросшие меж пещерных простенков, тщетно ища его отражение.

– Здесь нас никто не слышит, – попытался успокоить ее голос, но Рианон почему-то до сих пор казалось, что эти зеркала, будто произросшие из осыпающихся стен могут служить окном во внешний мир.

– Но ведь есть еще и другой мир, – напомнил голос, когда она заметила крошечных необычного вида насекомых ползших по обрывкам золоченой рамы, видневшимся из песчаника и камня. Как странно, подумала Рианон, куски зеркала растут прямо из пещерного камня, будто неразделимо связаны с ним, а по ту их сторону вполне могут веселиться заточенные там представители волшебного народца. Или вовсе не заточенные, а так же как и она заглянувшие сквозь окно в чужой мир. Ей почудилось, что она слышит смех, звон бокалов и музыку. По ту сторону одно из зеркал до нее как будто долетело веселье пира.

– Они тоже поют и бражничают и кидают друг другу вызовы совсем как люди, но они вовсе не люди.

– А можно как-нибудь будет на них взглянуть? Хоть одним глазком? – она знала, какой это риск. Но мир даже еще не приоткрывшийся, а только отразившийся за толщей одного из зеркал тут же неодолимо потянул ее к себе. Ведь ничего плохого может и не случиться, если она всего только раз посмотрит на них. Хотя это и есть мечта всех людей, чтобы прикосновение к запретному осталось для них без последствий. Таких людей, которым это удалось, если верить слухам, пока что не было, но кто знает, может ей одной повезет. Надо же как дно мгновение близости фей может затуманить разум смертного. Она тут же забыла практически обо всем, о прошлом, полном бед, об опасности, которая грозит ей до сих пор и даже о серебристом дымке окутавшем уже ее плечи.

– Я проведу тебя хоть по всем мирам и покажу все, что ты захочешь увидеть, но вначале дай мне имя, – вкрадчиво попросил голос, и сверкающий дымок уже обретший очертания юношеской головы склонился прямо у ее уху. – Назови меня, как хочешь, как в голову придет.

– Орфей, – произнесла она почти машинально, в память о той арфе, чарующие звуки которой она слышала под своей башней перед каждым закатом и конечно же в память о самом арфисте. Звуки голоса ее нового знакомого были совсем как та арфа, такие же пронзающие слух, вторгающиеся в мозг и полностью обвораживающие. – Тебя устроит?

– Разумеется, – он отпрянул от ее плеч так быстро, что это сошло бы за трюк акробата, уже не бесформенный дымок, а тот, с кем она познакомилась в трактире. Он выглядел теперь несколько иначе, будто преобразился и из бледного шута стал почти что красавцем. Во всяком случае, глаза его сияли как драгоценные камни, а улыбка сделалась обаятельной. Он уселся в высоте на чем-то, напоминающем длинный золотой шест, протянутый плашмя между зеркалами. Ну, при его-то ловкости и, кажется, вообще невесомом теле ему там было самое место. Казалось, Орфей настолько ловок, что может свить себе насест хоть из пылинок роящихся в воздухе. Орфей. Кажется, так она его назвала.

– Можно получить ее назад, если конечно вы не хотите примерить, госпожа? – он указал на колпак в ее руках.

– О, конечно, – она встала на цыпочке и протянула ему, с интересом наблюдая, как тонкие паучьи пальцы сворачиваются цепкой хваткой на мягком бархате. Перейдя обратно к хозяину, бубенцы тотчас снова принялись весело звенеть. Признаться, Рианон так и не смогло понять, зачем он бросил свой колпак на лестнице, если так дорожил им. И откуда взялся тонкий золотой насест, она так и не поняла. Однако за всем этим было так любопытно наблюдать.

– А где моя собственная одежда? – она только сейчас догадалась об этом спросить, конечно, платье очень шло ей и приятно ласкало кожу, но по лесу и грязным проселочным дорогам в таком наряде было далеко не уйти. К тому же, вся конспирация сходила на нет, раз уж снова одета как принцесса и может, разгуливая в одиночестве, вызвать массу толков и подозрений. Уж лучше вернуть назад бриджи и кафтан пажа. Хоть они и не так роскошны, но довольно удобны для того путешествия, в которое пустилась она.

Орфей выразительно пожал плечами.

– Где-то там, где она собьет со следа преследователей, – беспечно отозвался он.

– То есть стражников? – Рианон удивилась.

– Ну, у них ведь есть псы.

– И маги есть, конечно же, – она сразу все поняла.

– О, не волнуйся, дитя, – он тут же соскочил со своего золотого насеста при чем так быстро, что изумил бы и трюкача. – Нет таких магов, которых нельзя сбить со следа. В конце концов, они всего лишь люди и само понятие магии пришло к ним от нас. А если мы временно и наделяем кого-то чем-то, мы ведь можем и отобрать это назад при чем в любой момент. Все, что тебе было нужно, это дойти до нас, точнее до нашей границы, а теперь ты для нас важнее, чем все, кто подражает нам на земле.

– Да, допустим, они приняли магию от вас, но теперь у них свои правила.

– И ты думаешь, они ведают, что творят и каким образом, если даже не подозревают о том, что даем это им мы. Мы смеемся над ними из-за зеркала, – он указал на ближайшую стену, – из-за одного из этих зеркал, а такие окна разбросаны по всей вселенной. Могу, конечно, допустить, что есть одна сила, которой мы боимся, но она исходит не из мира людей.

– Тогда откуда?

– Оттуда, откуда пришли мы все, – загадочно ответил он. – Знаешь ли, дорогая, мы ведь тоже всего лишь осколок. А от чего мы отколоты, о, об этом лучше никому не знать.

Он достал из складок своего одеяния что-то похожее на дудку и быстро заиграл, прикрывая тонкими ловкими пальцами то одну дырочку, то другую. От такой игры звук должен был получиться отвратительным, но как ни странно зазвучало это хорошо. Как ноты к давно забытой песенке или детской считалочке, но как можно играть все это в таком темпе.

– Ладно, я ведь обещал, показать тебе, что по ту сторону зеркала, – Орфей прекратил игру, но музыка так осталась звучать, будто повисла в воздухе. – Выбирай любое зеркало? Какое тебе больше нравится, моя прекрасная госпожа.

Она огляделась по сторонам. Зала теперь казалась ей уже не овалом, а сложным многоугольником, как многогранный драгоценный камень заточенные в чрево пещеры и неизвестно откуда лившийся свет преломлялся в каждой грани, рождая разные сценки. За каждым зеркалом ожидала новая картина. Рианон видела желтеющие подсолнечниками поля, по которым подобно пестрым бабочкам носились в диком хороводе самые невообразимые создания с крылышками и без, еще были горные кряжи, каньоны, крепости на скале, луга, речные лагуны, невозделанные пашни или замкнутые глубокие расщелины, и всюду были они – не люди. Даже на дне ущелий звучали их голоса и отлетали разноцветные искры сотворяемых чар.

Рианон отвернулась от сцена жуткого карнавала, где бесились в диком танце одетое в красное существа, довольно привлекательные, хоть и опасные. Подумав немного, она остановилась на самом первом зеркале, которое увидела. Из-за него все еще доносились звуки пира и слышалось, как наполняются вином бокалы.

– Удачный выбор, – Орфей одобрительно кивнул и с поклоном предложил ей свою руку, как если бы она была его дамой на балу. – Прошу за мной, принцесса.

– Тсс, – она приложила палец к губам, давая понять, чтобы он не называл ее больше так, в каком бы мире они не оказались, людей или не людей, а ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то там узнал о ее титуле и бегстве. Мало ли кто способен донести. Не одна же она входила когда-либо в волшебный мир. Вдруг кто-то в замке тоже может общаться с этими существами. Тогда те могут им проговориться. Любая крошечная пойманная фея может выложить все, что знает, чтобы убежать. Не говоря уже о лепрехунах или гномах, или каких еще коварных созданиях. Орфей будто понял ее и кивнул. Во всяком случае, на этот раз он послушался приказа. С тех пор как она дала ему имя, он вообще уже не смеялся над ней, будто стал частью ее самой, или по каким-то неизвестным причинам обязан был слушаться ее приказов. Может, он даже вынужден будет выполнять ее поручения. Кто знает. Рианон впервые имела дело с таким существом, и он не переставал удивлять ее.

Он провел ее прямо сквозь зеркало, игнорировал долгий мучительный стон, который издала пещерная стена. Стекло оказалось не ощутимым как рябь на воде, и наверное открывшийся проход закрылся в тот самый миг, когда ее она через него переступала вслед за Орфеем, сжимавшим ее руку, потому что ей прищемило шлейф. Она попыталась высвободить его и не смогла. Зеркало снова стало твердым. За ним все еще была видна пещера и какие-то крохотные черные существа, теперь носящиеся там, с внутренней же стороны стена стала гладкой и красочной, украшенной каким-то сложным гобеленом.