Христиерн II и Густав Ваза - Иван Лажечников

(На башне бьет полночь.)

Полночный час!.. Святой, великий час!В последний раз, когда ее я видел,Под белой пеленой она в гробу лежала.Как хороша была с венком на головеИз белых роз!

Эрик

       Кто?

Гаральд

          Мать! улыбкой мертвых губ,Казалось мне, со мной еще хотелаБеседовать...

Эрик

       Пахнул откуда ветер!

Гаральд

Затворены все двери, и никтоНе смеет в этот час...

Эрик

           Мне страшно что-то;Мороз меня насквозь проникнул.

(Им чудится тень матери.)

Гаральд

                Боже!Она.

Эрик

   Она?.. Тень милая, помедли!

Гаральд

Прости, что мы встревожили твой прах,И дай благословенье нам, родная!

Слышен крик из отделения, где находится король.

Те же и Христиерн.

Христиерн

(прибегая, бледный, в исступлении)

Екатерина, сжалься!.. Дети, о скажите,Что вы счастливы... Ради Бога.

(Гаральд и Эрик, обнявшись одной рукой, закрывают друг друга епанчей своею.)

Гаральд

Король!

Эрик

    Ужасный призрак!Кровь, кровь на нем; струямиБежит с его одежды.

Гаральд

          ЛужаКровавая под ним стоит.

Эрик

            О, Боже!..Сгинь, сгинь, проклятое виденье!

Христиерн

                    Дети!

(Влачится к стене, дергает за звонок, и падает; прибегают служители, офицеры и стража.)

АКТ III

Комната со сводами, в окнах решетки железные. Напротив к левой стороне дверь; направо две двери.

Матильда и Гаральд

Матильда

(сидит у стола, погруженная в задумчивость; услышав, что кто-то вошел, вздрагивает и оборачивается)

Я думала, сын мой!.. Нейдет!.. Здоров ли?Не новое ль грозит ему несчастье?

Гаральд

Здоров и, ласками коварными опутан,Не мыслит, что отца могилу имиСкрывают от него.

Матильда

          Вот как! он-тоЗаставили, и мать забыть. Ведь это ласкиХристьерна, короля трех королевств,Не дряхлой пленницы!..

Гаральд

          НесправедливаНе будь. Вчера, лишь только он ступилНа датский берег, первой мыслью, первымЕго желаньем было броситьсяВ объятия твои; но донесли,Что заперлася ты и спишь сном крепким.Сейчас он будет.

Матильда

        Мало им, что мужаЗлодейскою рукой меня лишили,И сына у меня отнять хотят!Но, друг, мы не дадим — мы не дадим,Не правда ли?

Гаральд

       Пока хоть капля кровиОстанется во мне.

Матильда

(схватив его руку, прижимает к сердцу)

         Родной ты мой,Мой благодетель!

Гаральд

         Нет, я прочь от дани этой:Кронсгельма сын трудится для себя;Отца и матери он мститель, а вы — кстати!..

Матильда

Да мне-то что! спаситель ты Густава.Не знаешь ты, кого... еще спасаешьВ нем...

(Прислушивается к двери.)

Гаральд

     Никого здесь нет: не бойся, боленКороль; ужасный сон он в полночь видел,И слег.

Матильда

    Так слушай же. В ДалекарлийскихГорах мы рудники имели; тамЯ сына родила. В то время молокоПропало у меня: что ж? рудокопов женыВзялися моего ребенка грудьюСвоей по жеребью кормить; и был здоровГустав мой, и с тех пор в горах ГуставаВсе жители дитёй СВОИМ зовут.Там рос он лет до десяти; любилиЕго, как сына милого ДалекарлийцыИ гордо на руках своих носили;И он к ним так привык, что лиц их черных,Объятий их запачканных не бегал;И часто пропадал по целым днямОн в рудниках. Раз, как теперь я вижу:Толпа — что говорю, толпа? — народИз гор спустился на долину нашуИ, будто море, затопил ее —Все рудокопы, жены их и дети —И впереди у старца на рукахМое дитя: ему лет восемь было:Мое дитя в серебряном венце.На этот дар сложились рудокопыИ лепту равную все принесли.Как был хорош в венце мой сын, мой Ваза!Как радостно ручонками он билИ ласково и гордо на народСмотрел! И воздух наполнялся кликом:«Да здравствует король, Густав наш, Ваза!»С тех пор меня все эти клики будят,Во сне и наяву Густава вижуВ венце.

Гаральд

     Народа голос — голос Бога!Недаром матери предчувствие, недаром,Лишь только он ступил на датский берег,Ему спасенья путь уж изготовлен.

Матильда

И ты начатое докончишь, друг?

Гаральд

Записку ты мою прочла?

Матильда

            Прочла.

Гаральд

Так ты собой пожертвовать готова?

Матильда

Чем? этой рухлядью костей, которыхВ добычу ждет к себе давно земля?Не этим ли пергаментом бесценным,Что скоро червяки испишут словом:Смерть, смерть, смерть?.. Чем еще? Вдовством моим,Тюрьмою этой, горькими слезамиИ днями черными, которых счетВ иссохшей голове уж потеряла?Возьмите все мое, лишь сохраните сынаДля Швеции моей.

(Немного погодя.)

         Хотелось бы увидетьЕго в венце... Но, Господи, ты мнеПорукою, что будет в нем Густав:Не погуби моих надежд!.. УмруСпокойно с этой мыслью.

Гаральд

            Чу! идут. —Ты уничтожила мою записку?

Матильда

(показав, что проглотила ее)

Здесь, здесь она у сердца моего,В утробе этой, где носила сына;И буква каждая твоя уж кровьюМоею напиталась...

Гаральд

          До свиданья!Тогда слова все примут грозный образИ сильной ратию ударят на врага.

(Уходит.)

Густав, Матильда и Родериг. Густав бросаясь на колена перед матерью, хочет поцеловать у ней руки.

Матильда

(не давая ему руки)

Зачем пожаловал? Христьерна слугЧисло умножить? Да, из роду ВазыДоныне у него в передней не служили:Ты первый будешь, поздравляю — матьХотел, конечно, ты утешить этим!

Густав

О, не смотри ты так сурово на меня,Не раздирай мне сердца пополамИ не вини меня без оправданья!

Матильда

Встань и скажи, что можешь ты сказать.

Густав

По тайному приказу твоемуЯ ехал в горы...

Матильда

        Колыбель твоихСчастливых, детских лет, приют любвиИ твердой преданности к нам народа,Простого, доброго и — сильного, когдаВооружится он на дело неба.Что ж ты, исполнил мой приказ?

Густав

               С письмомОт моего отца гонец мне путьПерехватил. В посланье этомВот было что написано: «ПокорностьИ полная покорность государю!За голову твою пылают города,И братья тонут сотнями в крови:Заложником отдайся, и купиСвободою своею жизнь отцу,Отечеству хоть год отдохновеньяИ матери свободу».

Матильда