Убийство в Балларатском поезде - Керри Гринвуд

– Нет, приходил, – заверил Джонни. – Папочка приходил. Испугал медведя. А еще печенье? – попросил мальчик и неожиданно очаровательно улыбнулся.

– Что ж, возможно, его папа и возвращался к такому славному малышу, – заметила Дот, неожиданно выказывая материнские чувства. Джонни заговорщицки покосился на Джейн.

– Девочка в темноте, – повторил он, запомнив, что в прошлый раз получил за это печенье. – На поле. Возле поезда. Джонни забрался назад. Девочка меня подняла. Джонни испугался.

– Медведя? – осторожно уточнил полицейский. – Джонни покраснел и впервые стал похож на свою мать.

– Медведи в темноте, – подтвердил он. – Девочка подсадила Джонни обратно туда, где свет. Нет медведей. Хорошая девочка. Джонни она нравится. Опусти, – попросил он, и Джейн поставила его на ноги. Мальчик кинулся к маме и зарылся лицом в ее юбку.

– Джейн, выходит, ты для чего-то сходила с поезда, встретила Джонни и подсадила его назад, как он сказал «туда, где свет». Напоминает тебе это о чем-нибудь?

На время на лице девочки появилось сосредоточенное напряженное выражение, словно она прислушивалась к отдаленным звукам, но потом оно исчезло. Джейн покачала головой.

– Не беда – вспомнишь. А теперь, кто возвращается со мной назад в Мельбурн? Мисс Хендерсон?

Мисс Хендерсон явно мучили сильные боли.

– Я буду благодарна за компанию, – произнесла она с трудом. – У нас с мамой есть дом, но он закрыт на зиму.

– Хорошо. Поезд на Мельбурн через полчаса. Дот поможет вам уложить вещи. Должны мы за что-нибудь платить, госпожа Джонсон?

– Нет, мисс Фишер, железная дорога об этом позаботится.

– Отлично. Вот моя карточка. Если вспомните что-нибудь важное – позвоните по этому номеру.

Она раздала свои визитки «Мисс Фрина Фишер. Детектив. Сент-Килда, Эспланада, 221-б».

Фрина уже была у двери и собиралась выходить, но вспомнила что-то и кивнула сержанту. Тот последовал за ней.

– Вы нашли тряпку?

– С хлороформом? Да, мисс. Она в участке. Хотите пройти туда со мной?

Фрина взяла его под руку, и Уоллас повел ее вниз по улице к маленькому деревянному домику, где размещался полицейский участок. Там было пустовато, но чисто, стоял письменный стол и конторка с телефоном. Сержант достал картонную коробку, из которой исходил сильный запах хлороформа, и протянул ее Фрине. Та быстро, задержав дыхание, извлекла полоску обычного вафельного полотенца, какие висят в общественных туалетах и дешевых отелях. На полотенце была блеклая голубая полоска, означавшая, что его сдавали в прачечную.

– Дешевое и мерзкое. Он даже пожалел целого полотенца, – заметила Фрина, возвращая тряпку на место. – Полагаю, это свидетельствует о скаредности. Что ж, больше смотреть не на что. Вы продолжите вести это дело, сержант, или его передадут в Мельбурн?

– Скорее всего передадут, мисс, хотя жаль. Мне было бы приятно поработать с вами, – весьма трогательно признался Уоллас.

Фрина обхватила его лицо руками и громко чмокнула:

– Мне бы тоже этого хотелось, дорогой сержант Уоллас, но боюсь, нам суждено расстаться. Прощайте, – и она упорхнула, чтобы успеть на поезд в Мельбурн, оставив потрясенного полицейского и ни разу не оглянувшись.

– Если это и есть современная ветреная девица, – пробормотал сержант, стирая помаду с невинных губ, – то они мне нравятся. И пусть мама говорит все что угодно.

Глава четвертая

– Придется отправить ее обратно с багажом.

Фрина заскочила в поезд буквально в последнюю секунду, поскольку Джонни упрямо не желал расставаться с Джейн и его пришлось убеждать новой изрядной порцией печенья. За десять минут до отправления поезда Дот с привычной сноровкой погрузила все вещи Фрины, мисс Хендерсон, Джейн и свои собственные и страшно волновалась, как бы Фрина не опоздала: тогда бы ей пришлось добираться следующим поездом, который шел намного медленнее и останавливался на каждом полустанке. Мисс Хендерсон слабо улыбнулась сквозь ожоги и проговорила:

– А вам, похоже, нелегко с ней приходится.

Дот мгновенно взвилась: никому не позволялось критиковать Фрину в ее присутствии.

– Она самая славная, милая, умная хозяйка! О такой можно только мечтать, – заявила Дот. – А опоздала она только потому, что остановилась успокоить плачущего ребенка. Она очень добра ко мне, и я не желаю слышать о ней ничего дурного.

– Ах, простите, – смущенно пробормотала мисс Хендерсон. – Я не хотела никого обидеть.

Прежде чем Дот успела ответить, прибежала Фрина собственной персоной, заскочила в вагон и рухнула на сиденье, переводя дыхание.

– Уф! – проговорила она, обмахиваясь, – я уж думала, что мне никогда не удастся умаслить этого малыша и заставить его замолчать. Если его не взять в ежовые рукавицы, он станет толстым как свинья.

Поезд рывком пришел в движение. Фрина отыскала роман, который читала, и протянула мисс Хендерсон томик «Манон Леско». Та приняла книгу, кивнула с благодарностью и открыла на нужной странице. До самого Мельбурна в купе царила тишина.

Фрина позвонила домой заранее, и господин Батлер уже ждал их на вокзале. Дворецкий гордо восседал за рулем огромной шикарной «ИспаноСюизы» пожарного красного цвета – самой главной драгоценности Фрины. Она старалась не вспоминать, сколько ей пришлось выложить за машину, но та стоила каждого потраченного пенни. Салон автомобиля – творение рук истинного мастера – был любовно отполирован, все медные и хромированные детали сверкали при свете холодного безветренного дня. При виде великолепной машины Джейн не смогла сдержать громкий восхищенный вздох.

– Правда, она красавица? – любовно спросила Фрина, пока господин Батлер укладывал сзади багаж и усаживал дам.

Джейн благоговейно кивнула. Даже мисс Хендерсон была поражена.

– Скоро будем дома, дамы, – бодро пообещал господин Батлер. – У госпожи Батлер уже разогрет на плите небольшой обед для вас, и комнаты тоже готовы. А первым делом по приезде вас ждет чашка чаю, – добавил он, поскольку считал, что чашка чаю – лучшее лекарство от любых женских бед.

– Я позвонил доктору Макмиллан, как вы и просили, мисс, – доложил он вполголоса Фрине, которая расположилась на переднем сиденье, позволив на этот раз везти себя. – Она обещала, что сразу придет, возможно, к обеду.

– Очень хорошо, господин Батлер, вы все замечательно устроили. Простите, что вновь сваливаемся вам на голову, хотя обещали отсутствовать целую неделю, – добавила она.

Господин Батлер улыбнулся, завел мотор и отъехал от обочины.

– Это пустяки, мисс. Без вас как-то слишком тихо.

– Вы слышали, что мы стали свидетелями убийства? – поинтересовалась Фрина.

Дворецкий кивнул седой головой, не сводя глаз с дороги.

– Да, мисс, сегодня с утра уже газетчики понабежали, хотели выведать всю историю. Я им сказал, что вас нет, и они исчезли, но наверняка еще явятся, хотя, возможно, не сегодня. Про это писали в газетах, мисс. Я купил их, подумал, может, вам будет любопытно почитать.

– Замечательно. Правильно сделали. Только не надо показывать их мисс Хендерсон. Это ее мать убили, понимаете?

Господин Батлер присвистнул.

– Газеты наверху, у вас в гостиной, мисс, – сказал он. – Госпожа Батлер подумала, что, возможно, вы привезете с собой бедную женщину.

Они прибыли в изящную резиденцию Фрины слегка потрясенные и продрогшие и, не осматривая дом, сразу поспешили к огню и бодрящему аромату горячих масляных кексов, тостов с корицей и потпурри, которые так любила Фрина. В доме были две большие бронзовые китайские вазы, украшенные драконами, они были наполнены лепестками и листьями роз, вербеной и фиалковым корнем. У камина красовался высокий китайский фарфоровый кувшин с узором из роз, в котором стоял букет раннего зимоцвета.

– Проходите, мои дорогие, усаживайтесь, – пригласила Фрина, провожая гостей в салон и забирая у них пальто.

– Трагедия и поездка на поезде теперь позади. Госпожа Батлер сейчас подаст чай. Садись, Джейн, согрей руки. Мисс Хендерсон, не хотите ли прилечь?

– Нет, дорогая, не хочется уходить от огня. Сколько дров! И какой жар! Я так люблю огонь, он помогает переносить зиму.

Фрина отметила в мисс Хендерсон первые признаки оживления, кажется, она говорила искренне. Господин Батлер помог больной войти в дом, затем вышел отогнать на место машину и помочь мальчику принести еще дров. Мисс Фишер не скупилась на разумные траты и приобрела целую гору отличных сухих дров, высотой с пирамиду.

Гостям было предложено расположиться на вместительном диване и в больших мягких креслах, которые были придвинуты к камину. Яркие сине-зеленые краски отделки приглушали красные отблески огня. Фрина скинула красное пальто, сбросила туфли и опустилась в одно из кресел, протянув руки к огню.

– Боже, я боялась, что, если поездка продлится еще минут десять, у меня пальцы на ногах отмерзнут и отвалятся. Ага! Чай, – добавила она с нескрываемой радостью, заметив, что госпожа Батлер вкатывает в комнату тележку с большим серебряным чайником и тарелочками со всякой всячиной.