Госпожа Победа - Ефим Гольдберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разбитые вазы и люстры в гостиных.
И средь черепушек после бомбежки
(От битой посуды рожки да ножки)
В куче обломков былой красоты
Грязный и пыльный валяешься ты.
Не знаю, какого ты места и времени.
Не знаю, какого ты рода и племени.
Любуюсь тобой. То чего ж ты хорош,
Нарядно раскрашенный. Гож да пригож
Фарфоровый слоник. Почистил, умыл.
Он хоботом вроде атаку трубил.
Себя уберег – ни ушиба, ни раны.
Экипажем решили: возьмем талисманом.
И вот, телогрейкою плотно укрыт,
В танковой башенной нише лежит,
Тесно прижавшись, рядышком, рядом
С готовым к стрельбе бронебойным снарядом.
Тылы подтянулись. Команда «Вперед!» —
Свой талисман нас теперь бережет.
Идем бездорожьем по гати, по топи.
В атаках утюжим чужие окопы.
Опасностей всяческих было избыток.
Он был под прямою наводкой зениток,
Такое, наверно, запомнишь навеки.
Он с нами бесстрашно форсировал реки.
На маршах – во встречном и ближнем бою,
Бывал и у смерти на самом краю.
И в штурме Берлина – и с крыш, и с балконов —
Летели гранаты и фаустпатроны.
И круглосуточно ночью и днем
Был под проливным огнем.
Бои не смолкали ни на мгновенье,
Шло последнее наступленье.
Танки с пехотой кольцо окруженья
Клещами сжимали все туже и туже.
Сколько разбито в бою баррикад,
Только вперед и ни шагу назад!
Отчаянно сопротивляется враг,
Близится центр, а за ним и Рейхстаг.
Последние залпы. Последние взрывы.
Даже не верится – кажется, живы.
И тишина. Это так необычно.
И так непривычно.
Люки открыли – в небо глаза.
Майское утро – небес синева,
Деревья в зеленой одежде,
И жизнь засветилась надеждой.
Это, должно быть, из тишины,
Что больше не будет войны.
А мы с тобой, слоник, без укоризны,
Честно, сполна отслужили Отчизне.
Ты талисманом служил безупречно.
А дальше? Известно, слоны долговечны
Должно быть, с почетом отдам в музей —
Примером отваги служи для детей.
10 января 2012 г.
Никто не хотел умирать
Не спеша, деловито и бодро
У плацдармов за крепкой спиной
Шла к Балтийскому морю Одра,
Шла последней военной весной.
На плацдармы войска прибывали,
Был от Вислы нелегок путь.
Отдохнуть бы, но выйдет едва ли,
Да война разве даст отдохнуть?
Путь к победе был ой как труден.
Чтоб немного хоть снять усталость
На танковых башнях, стволах орудий:
До Берлина осталось малость —
Шестьдесят. Размечтался, как в кинокартине,
Полчаса за рулем и ты в самом Берлине.
Гутен морген! Не ждали? Я встрече рад.
Шестьдесят. Но каких шестьдесят?
Шестьдесят – это все глубина обороны,
Прямо с хода такое легко не прорвать.
Все в змеином клубке рубежи и зоны.
И поверьте – никто не хотел умирать.
Знали – ждут не букеты цветущей сирени
Или яблони в белом строю у дорог.
Мы для пушек и танков живые мишени,
Хоть бы случай и чей-нибудь бог уберег.
Шесть десятков – железобетонные ДОТы
И минных полей не один эшелон.
Вначале Зееловские высоты,
И для затопленья готовый район.
И за всем этим стаи – «пантеры» и «тигры»,
Для них это точно последний бой.
Погибнут – закончатся страшные игры,
Но и наших немало возьмут с собой.
Точно, не было страха. Надо – так надо.
Привыкли. Втянулись. Не первый бой.
Ведь будет победа ценной наградой.
Годами мечталось вернуться домой.
Ну, что же, сыграем в рулетку с судьбой.
И вот оно. Верно пристреляны цели,
И танковым армиям выдан маршрут.
Плацдармы ожили, огнем загремели,
В атаках мы сами себя не жалели,
И точка поставлена. «Гитлер – капут».
А весна ликовала. Поснимала шинели,
Подружилась с бойцами и поет под гармонь,
Торопила, и в третьей декаде апреля
«По фашистскому логову – беглый… Огонь!»
17 февраля 2012 г.
Штурм
Такого, должно быть, не знала история.
Три фронта столицу зажали в кольцо.
Оценка – наивысшая категория
За скорость, за мужество и мастерство.
Отдай, что положено. Богу – богово.
Суровы, жестоки законы войны.
А нам – по заслугам фашистское логово.
К нему добирались от самой Москвы.
Ни каменных стен, ни подъемных мостов.
Битком, до отказа набитый войсками,
Снятыми спешно со всех фронтов,
Разбитый бомбежкой Берлин перед нами.
Сюда, под защиту Валькирий с небес
«Тигры» с «пантерами» – есть еще порох —
Сбежались дивизии войск ЭСЭС,
Битых не раз на российских просторах.
На штрассах во всю ширину баррикады,
Готова атаки отбить артиллерия,
Танки в воротах укрыты в засаде —
С громкою музыкой гибнет империя.
Мосты через Шпрее готовы к подрыву,
Метро подготовлено к затоплению.
Весною в Берлине бывало красиво,
Но не до весенних красот населению.
По городу густо посеяны мины.
Неблагонадежные загнаны в тюрьмы.
Берлин не сдается плакаты в витринах:
Старики с молодежью в отрядах фолькштурма.
А Берлин в окруженьи. Безопасно – осадой.
К нему не прорваться – кричи не кричи.
Мы ему не желали судьбу Ленинграда —
Мы солдаты» мы воины» не палачи.
Знали точно – потерь наших будет немало,
И никто под конец не хотел умирать.
Точно, мы воевали за правое дело,
И война нам настолько осточертела,
