Застава - Ирина Крупеникова

Аппарат не ответил.

— Он давно трубку положил, — сообщил Лис издали.

Призрак в сердцах встряхнул мобильник, но отбросить предмет не сумел. Ещё раз потряс в воздухе рукой, удивлённо осмотрел телефон, превратившийся в продолжение ладони, плюнул и сердито оглядел юношу и девушку с ног до головы.

— Здрасьте, я ваша нянька. Во что играть будем?

— Кончай паясничать, — перебил Лис. — Всё, что от тебя требуется — предупредить нас, если появится киллер. А дальше моё дело.

Оля облегчённо вздохнула. Защита в облике друга представлялась ей куда надёжнее «призрачной». Лис почуял это затылком и приосанился. Дух-Славик без труда расшифровал пантомиму.

— Хорошо, герой. Посмотрим, что ты голыми руками против ствола сделаешь, — усмехнулся он. — Давайте топайте на шоссе. В людном месте он стрелять не станет. Свалились же вы на мою голову!

— Твоя голова лежит в луже простреленная в упор, — сообщил Лис в отместку за «няньку», «героя» и тому подобное.

— Борис, — шепнула Оля.

Он механически кивнул подруге и продолжал, обращаясь к духу.

— И мы, кстати, бежали сюда, чтобы помочь этому, — он показал на тело, — а не пререкаться с привидением.

— Борис! — рука девушки дрогнула в ладони Лиса. — Кто-то идёт…

Вместо логичного в данный момент страха юношу окатил стыд. Опасность он прошляпил классически, несмотря на непревзойдённый слух и лисье обоняние. Призрак испытал похожие чувства.

— Бегите на дорогу! Я его задержу, — опомнился он после секундного замешательства.

Однако Лис принял другое решение.

— Уведи его! — шёпотом крикнул он и бросился за угол разваленного овощехранилища, увлекая за собой Олю.

— Куда! Дурак! — раздалось вслед, но Лис не отреагировал.

Перемахнув через высокий цоколь, он подхватил девушку, поставил рядом с собой и лишь теперь огляделся.

Активная строительная деятельность здесь закончилась лет десять назад. Возвести успели лишь две стены, причём одну кто-то уже частично разобрал на кирпичи. Вместо пола внутри так называемого здания произрастали все возможные виды окрестных сорняков во главе с крапивой. А единственным напоминанием о строительстве осталась жестяная ванна, вросшая в землю под тяжестью затвердевшего цемента.

Лису пришлось признать свою ошибку. Ничего общего с надёжным убежищем сие архитектурное творение не имело. Зато на ум совсем некстати приходила другая ассоциация: могильный склеп.

— Притаимся, — одними губами произнёс юноша.

Оля с готовностью закивала. И оба, будто мыши, юркнули в высокие заросли чертополоха, завладевшие самым мокрым и тёмным углом.

Ленивые минуты вили из нервов тугие верёвки. Порывы ветра за стеной периодически срывали тишину. Оля сжималась в комочек, заслышав утробные завывания. А Лис, доведя слух до исступления, вздрагивал при каждом шорохе песка по мокрым кирпичам. Через неопределённое время ему стало казаться, что всё происходящее — дурная игра воображения, что приближение «кого-то» Оле почудилось, и тонкий запашок убийцы, вроде бы залетевший в нос — лишь фантомное чувство, порождённое страхом. Он тщательно принюхался к пространству. Но влажные колючие стебли источали резкий пряный дух, отрезавший все иные запахи. Призрак Славика пропал бесследно. Не слышно было ни шагов, ни движений. Лишь ветер исполнял однообразную басовую арию, разгуливая между кирпичной стеной и склоном холма, будто по трубе.

— Борис, — губы Оли тронули его ухо, — а призрак мог его прогнать?

Юноша неопределённо качнул головой.

Время поползло дальше и, наконец, упёрлось в предел человеческой выдержки. Лис зашевелился.

— Борис! — девушка вцепилась в рукав его куртки.

— Сиди тут очень тихо.

Он начал привставать. Медленно-медленно, так, что мышцы сводило от напряжения.

Дух травы отступил. Длинный тонкий нос поймал запах мокрого кирпича и очень далёкий — крови. До слуха долетел одиночный «чавк» грязи. Из-за колючих зарослей выплыл край стены.

Лис продолжал подниматься.

Обзор расширился. Он втянул ноздрями воздух и…

Порыв ветра бросил в лицо отчётливый запах возбуждения. Вместе с ним в поле зрения оказалась реальная мужская фигура и обляпанная кровью грудь призрака.

— Дурень! Не высовывайся! — заорал дух-Славик.

Лис от неожиданности громко приземлился на пригретое место. Человек за скосом разобранной стены резко обернулся на звук шлепка.

— Не шевелись! — Славик, казалось, вырос до гигантских размеров, пытаясь закрыть киллеру обзор.

Однако свидетели были замечены. Убийца поднял руку с чёрным предметом, зажатым в кулаке.

— Бегите! — скомандовал призрачный телохранитель.

— Он тебя не видит и не слышит, — предупредил Лис.

— Живо!

Оля вскрикнула и опрометью кинулась через крапиву и чертополох прочь от убийцы. Лис вскочил следом. Пахнуло горячим металлом. Что-то щёлкнуло, но выстрела не прозвучало. Юноша исхитрился оглянуться на бегу. Славик маячил перед киллером. Тот судорожно возился с пистолетом. Оставалось предположить, что причиной осечки стал именно призрак.

За выигранные секунды Оля успела добежать до обрыва стены и метнулась к холму. Лис проделал то же, но, прежде чем скрыться с линии огня, ещё раз обернулся.

Стрелка на прежнем месте не было.

Юноша побежал за подругой, хотя что-то внутри требовало остановиться и внять здравому смыслу. В чём заключался этот смысл, он сообразил с непростительным опозданием: парень с пистолетом за беглецами гнаться не собирался, а просто вышел им навстречу из-за угла строения.

— Оля! — Лис схватил её за плечо и отдёрнул в сторону.

Она поскользнулась, неуклюже плюхнулась на бок и, оглушённая, замерла, распластавшись в глиняной жиже. Борис Полозов на ногах устоял, развернулся, будто собирался кинуться на врага, и растерянно замер, воткнувшись взглядом в чёрное око смерти.

Уголки пухлых губ убийцы медленно ползли к щекам. Пистолет плавно поднимался в исходную точку…

Порыв ветра ударил в спину молодчика с оружием. Тот качнулся, однако позицию не изменил и, разумеется, не подумал оглянуться. А Лис отчётливо узрел, как позади бандита нагнетается неестественно тёмный туман.

Они пришли. И память говорит

Из-за границ замёрзшего мгновенья.

Жди и внимай. Путь в вечное открыт.

Жизнь, смерть и сон едины в безвременье…

Лиса пронзил жгучий холод. Там, где секунду назад высился насыпной холм, висел плотный ледяной мрак, в котором двигались безликие тени.

— Олежек, милый, не делай то, что задумал!

Седовласая женщина в бледно-розовом платье вышла из сумрака и встала за спиной киллера, судорожно перебирая пальцами кисейный платочек.

Дуло с натугой преодолело последние миллиметры и замерло.

— Олежек, послушайся маму. Последний раз послушайся! Не отнимай чужую жизнь!

Палец мягко повёл курок.

Лис рванулся прочь, но всегда послушное тело отказалось выполнять команду и лишь чуть-чуть подалось в сторону. Юноша в панике попытался ещё раз и ещё, пока не понял, что сам увяз в том же мгновении, что и убийца. Внутри безвременья жили лишь те, кто не существовал на этом свете.

— Ворон! Тур!!

Лис не знал, прозвучал его голос или сгинул в ожившей бездне, однако лучшей идеи в запасе не нашлось.

Глушитель заглотнул грохот выстрела.

— Олежек… — женщина закрыла ладонями вмиг опустевшие глаза. — Будь ты проклят, слепой убийца…

Время ринулось вперёд, и вместе с ним из плена вырвался обезумевший ветер. Лиса отбросило к стене…

* * *

На спидометре стабильно обрисовалось сто сорок.

— Дорога мокрая. Аккуратнее,— предупредил Тур.

Брат согласно кивнул, но стрелка спидометра поползла к ста пятидесяти.

Пригородные постройки пронеслись за окнами БМВ за считанные секунды. Въезд в черту города Ворона не остудил, разве что избитый асфальт вынудил его сбросить скорость до сотни. Улицы будто вымерли, и зрителями сумасшедшего ралли были лишь единичные пешеходы. Полозовы беспрепятственно пересекли волжский мост, миновали площадь, на лихом вираже обогнали по трамвайным путям одинокий грузовик и вырвались на шоссе.

— Прям-таки мёртвый сезон на дороге, — заметил Ворон.

— Нам везёт, — обронил Тур, перезаряжавший «ЗИГ-Зауэр». — Готово, — он передал близнецу оружие. — Держи у себя.

В ладонях покалывало. Тур откинулся на спинку сиденья, снял перчатки и потёр руки одна об другую. Не помогло. Тепло стремительно уходило. Он попробовал расслабиться, насколько позволяла обстановка, и определить причину странного самочувствия. Озноб переполз на плечи и вдруг хлынул к груди. Помимо воли опустились веки. Тур попытался поднять голову, но мышцы обмякли. Удивление переросло в испуг. «Ворон!» — губы остались немы.

Бесконечное свободное пространство подхватило сознание и понесло над землёй. Удалился высотный микрорайон, и однообразные серые «девятиэтажки» превратились в безалаберно набросанные спичечные коробки. Шоссе узким шнурком легло на зелёные поля, по которым рассыпались чёрные крошки окрестных деревень. А мягкий ковёр — огромный лесной массив — раскинулся до самого горизонта, украшенный синими лентами рек. Картина завораживала, пленяла, влекла выше и выше…