Папа - Павел Владимирович Манылов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я знаю, кто такой Артур. Нам пока неясны мотивы. – Моцарт стоял не шелохнувшись. В таких ситуациях, даже если разговор не перерастал в конфликт, любое резкое движение могло вызвать перестрелку. Нервы были у всех напряжены.
– А что с «Негоциантом»? – спросил Капитан. – Это же ваша контора. Что они говорят?
– Это наш дистрибьютор. С ним мы будем разбираться, почему левый товар ушёл без нашего согласия к новому клиенту. Сейчас вопрос только в одном. Почему продали именно вам?
Капитан задумался. Чуть размяв шею, он выждал паузу.
– Тут было всё чисто. Приехал менеджер от них, предложил товар в райпо, цена хорошая, они и взяли.
– Кто конкретно предложил? Что за менеджер?
– Лис! – крикнул в сторону капитан. – Приведи пацана. Сейчас сам увидишь, – уже Моцарту ответил он.
Костя не знал, радоваться или плакать, когда увидел, что Лис идёт к гаражу. Это могло означать освобождение или ещё более суровую расправу. Он понимал, что для семьи Костылькова сейчас является ещё большим врагом, чем для Капитана. Не просто врагом, а предателем.
Лис открыл гараж, кивнул Косте и, следуя чуть сзади, повёл его к центру площадки.
Он остановил Костю за пару метров от Капитана и Моцарта и, получив утвердительный кивок, удалился на прежнее место у ворот.
Костя, стоя на чуть согнутых в коленях ногах, опустил голову, но взглянул исподлобья, поочерёдно переводя взгляд с одного на другого, и молча ждал своей участи.
– Вот этот, – кивнул на него Капитан, – знаешь его?
– Знаю, – чуть помедлив, ответил Моцарт и сделал шаг к Косте.
Достал из кармана белоснежный носовой платок, протянул. У Кости отлегло от сердца. Он взял платок, одними губами поблагодарив Моцарта. Кровь уже не шла. Она запеклась, перемешалась с грязью и превратилась в корку. Вытирать было бесполезно. Костя промокнул лицо, вдохнув запах дорогого парфюма, и снова опустил руки.
– Он из семьи. У нас к нему свои вопросы.
– Опа! – среагировал Капитан и присвистнул. – Свои обычно и предают.
– Я его забираю, – безапелляционно констатировал Моцарт, но продолжал стоять не двигаясь.
– Мы его попортили чуть-чуть, но это ему только на пользу. Про Артура – это он нам рассказал. Он на него работает. – Капитан достал из кармана ключи, отстегнул наручник и снял его с Костиной руки.
Где-то зазвонил телефон. Капитан вытащил из-за пояса сотовый и ответил:
– Да, – по мере того, что он слушал, лицо его начало меняться.
– Да я таких, как ты… в Афгане… – Капитан перешёл на шёпот, почти на свист. Лицо его исказилось и вмиг постарело.
На другом конце его, видимо, перебили, и он опять стал слушать. Желваки его двигались, лицо краснело, а кулаки белели.
– На, тебя. – Капитан вдруг оторвал от уха трубку и передал её Косте.
– Меня? – Костя с опаской посмотрел на телефон, осторожно, обеими руками, взял его и приложил к уху. – Алло?
– Алэ, Коста, ты? Это Иса. Сэйчас Артур будет говорить.
– Костя? – взял трубку Артур.
– Да, это я, – ответил Костя.
– Ты жив, здоров? Они тебя сейчас отпустят, я всё решу.
– Да пошли вы все в жопу! – начал вдруг кричать Костя. – Отвалите от меня. Играйте сами в свои игры, а меня в покое оставьте! – Он кричал, не давая Артуру вставить и слово. Ходил по площадке и изрыгал проклятия во все стороны и на всех присутствующих. Капитан и Моцарт, как заворожённые, наблюдали за ним, пока он не закончил и не отдал трубку Капитану.
– Да? – Тот взял трубку и снова что-то слушал. – Я буду через час. Отбой. – Капитан отключился и убрал трубку за пояс.
– Я поеду в город. У него мои парни. Буду разговаривать с Артуром.
– Помощь нужна? – спросил Моцарт.
– Я тебя умоляю. – Капитан вдруг прерывисто и фигурно свистнул, и изо всех щелей, дверей и укрытий стали выходить его бойцы. – Вы поезжайте, а я за своими.
Он помолчал несколько секунд и протянул Моцарту руку. После достал из кармана зелёную пачку «Ротманс», посмотрел на неё, ухмыльнулся, закурил и обратился к Косте:
– Не серчай, брат, по-другому я не мог. Да и тебе наука. – Он протянул руку и Косте.
Тот пожал её не сразу, нехотя.
Ему вдруг нестерпимо захотелось к отцу, в их реанимационный автомобиль, к ворчливому Вениамину и молчаливому Валере. Захотелось спасать бабку со скипидаром, мужика с отёком легких, мчать на вызов, лечить, выручать и оплакивать каждого, с кем не получилось.
Он безвольно опустил руки и побрёл к выходу. Моцарт с верзилой пошли за ним, а Капитан, собрав борцов в одну шеренгу, начал давать указания.
Глава 13.3
Моцарт сам сел за руль. Кортежем из пяти машин они помчали в город. Костя прикрыл глаза, пытаясь уснуть.
– Ты давно работаешь на Артура? – прервал молчание Моцарт.
– Пару недель, – ответил Костя. – Я не работаю. Я провёл разовую сделку, и на этом всё.
– Тебя кто-то с ним познакомил?
– Нет, мы совершенно случайно познакомились в казино. Я рассказал, что работаю торговым представителем по районам, и он предложил заработать.
– Торговый представитель? – удивился Моцарт. – Почему тогда ты отказался у Костылькова работать в продажах?
Костя задумался, подыскивая правильные слова.
– Я хочу самим по себе быть, – ответил искренне, – не под чьим-то крылом. Тем более не под крылом отца любимой девушки.
– Любимой? – Моцарт снова посмотрел на Костю.
– Да, любимой. – Костя отвернулся к боковому окну.
Ели и сосны мелькали перед глазами. Лес начинал редеть. Значит, уже скоро должен быть город.
– Ты в курсе, что вся семья считает именно тебя виновником посадки Саныча?
– Да. Но я лишь оставил бутылку водки на подоконнике, которую купил в обычном магазине. Я хотел проверить, в курсе Саныч про левые акцизы или нет.
– Смышлёный ты парень, – абсолютно серьёзно сказал Моцарт. – Есть бомба, а есть детонатор. Вот ты оказался детонатором.
– А бомба – это Артур?
– Артур – это только видимая часть, – Моцарт ухмыльнулся и осторожно ткнул Костю кулаком в плечо. – Бизнесом-то ещё хочешь заниматься?
– Я хочу домой… – Тот демонстративно поменял позу и снова отвернулся к окну, показывая, что сейчас предпочёл бы помолчать.
Они миновали пост ГИБДД и въехали в город. Несмотря на позднее время, машин было много. Город начинался с новых промышленных районов, где однообразные девятиэтажки из серых панелей напоминали о тяжёлой работе на заводах.
Старые желтовато-серые автобусы везли людей по домам, выкидывали их
