Том 28. Письма 1901-1902 - Антон Чехов

29 августа 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 163–164.

Ответ на письмо С. Н. Щукина от 26 августа 1901 г.; Щукин ответил 13 сентября (ГБЛ).

о. Александр — А. Терновский. Отвечая Чехову, Щукин писал: «Конечно, мне очень хочется в Ялту, и я был страшно рад, когда в Симферополе поверил, что уже нет никаких препятствий и я перейду в Ялту. Но что же делать? Буду жить здесь <в Керчи>. И во всей этой истории меня очень трогает Ваше ко мне участие».

Я уезжаю 15 сентября, возвращусь к декабрю. — Чехов выехал из Ялты в Севастополь на пароходе 15 сентября и в тот же вечер в Москву; возвратился в Ялту 28 октября.

…приехали бы и потолковали. — Щукин ответил: «Думал я приехать в Ялту, как Вы писали, но архиерей в Ялте, а он заругает, что бросил дела и езжу».

Газету высылаю исправно. — Чехов высылал Щукину «Северный край» (см. примечания к письму 3445*).

3459. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

30 августа 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 124–125.

Ответ на письмо О. Л. Книппер от 26 августа 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 427–428).

…городское училище на Миусской площади… — В этом училище преподавал и жил брат Чехова Иван Павлович.

…близко к Сущову, где ты бываешь теперь каждый день… — В Сущеве на Божедомке было выстроено здание для репетиций Художественного театра, не имевшего еще своего помещения (см. примечания к письму 3449*). 13 августа 1901 г. «Новости дня» (№ 6525) сообщали: «Вчера в Сущеве открыто одноэтажное здание простейшей архитектуры, сооруженное Художественно-Общедоступным театром и предназначенное для репетиций и хранения имущества». В этом здании проходили приемные экзамены в Художественный театр, Книппер была членом приемной экзаменационной комиссии. 25 августа Книппер писала Чехову: «В 3 ч. был приемный экзамен. Я сидела за столом в комиссии и всех забраковала. Ну и выставка же была! Неимоверных усилий стоило мне сохранить достойную экзаменаторскую физиономию. Ужасные экземпляры были! Ты сейчас удивишься: знаешь, кто экзаменовался? Угадай… Лика Мизинова… Читала „Как хороши, как свежи были розы“ Тургенева, потом Немирович дал ей прочесть монолог Елены из 3-его акта „Дяди Вани“ и затем сцену Ирины и Годунова, как видишь, все под меня, с каверзой. Но все прочитанное было пустым местом (между нами), и мне ее жаль было, откровенно говоря. Комиссия единогласно не приняла ее. Санин пожелал ей открыть модное заведение, т. е., конечно, не ей в лицо <…> Экзаменовалось человек 16<…> Расскажи Маше про Лику. Я думаю, ее возьмут прямо в театр, в статистки, ведь учиться в школе ей уже поздно, да и не сумеет она учиться» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 425–426).

Горький писал мне, что приедет в Ялту. — Книппер спрашивала: «Писал ли тебе Горький? Слышала, что он будет жить в Чернигове». В связи с предложением расторгнуть договор с А. Ф. Марксом (см. примечания к письму 3434*) М. Горький писал Чехову в августе 1901 г.: «Не хотите ли, чтоб Пятницкий и я приехали к Вам? Если последнее вам улыбается — телеграфируйте <…> приедем» (Горький, т. 28, стр. 168).

А «Курьер» одолел меня — почти в каждом номере пишет про меня пошлости. — Имеется в виду газета «Крымский курьер», выходившая в Ялте. Московская газета «Курьер», часто печатавшая статьи и заметки, касающиеся Чехова, за весь август 1901 г. ни разу даже не упомянула его имени. Только в заметке об открытии сезона в Художественном театре («Курьер» за 4 августа 1901 г., отдел «Театр и музыка») сообщалось, что 19 сентября пойдет пьеса Чехова «Три сестры».

3460. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

31 августа 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 125–126.

Год устанавливается письмом Книппер от 27 августа 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 430–432), на которое отвечает Чехов.

«Архиерея» вынул из чемодана. — В марте 1901 г. Чехов начал работу над рассказом «Архиерей», «на сюжет, который сидит <…> в голове уже лет пятнадцать». Рассказ предназначался для «Журнала для всех». Книппер спрашивала: «Вынул ли ты своего „Архиерея“ из чемодана? Принялся ли за него?»

Приеду в Москву, как только ты переедешь на новую квартиру… — Книппер жаловалась: «У меня пока нет дома, нет гнезда, все какой-то бивак с самого мая месяца. Не дождусь, когда переберусь в свой флигелек, чтобы было тихо, уютно и чтобы ты приехал».

…надо бы мне приехать до начала военных действий ~ до 16 сентября. — Так в шутку Чехов называет открытие сезона в Художественном театре, которое состоялось 19 сентября (шла «Дикая утка» Ибсена). В письме от 27 августа Книппер советовала: «Говорят о тебе ужасно много. Усиленно записываются все у меня на 1-ое представление „Трех сестер“. Ты должен просмотреть всю пьесу начерно» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 431–432). Чехов приехал в Москву 17 сентября и присутствовал на репетиции «Трех сестер».

Новая кухарка… — Маша-полька (см. о ней в письме 3452).

Спасибо дяде Саше за то, что он читает мои рассказы… — Книппер писала: «Сейчас у нас был чеховский вечер. Сидела цюрихская знакомая наша с 20-тилетним сыном, которая много слышала о тебе за границей, но мало читала. И вот д<ядя> Саша просвещал ее. Читал „У предводительши“, „Нервы“, „В потемках“, „Винт“, „Роман с контрабасом“, и все умирали со смеху. А я еще больше чувствовала твой тонкий изящный талант, вспоминала другие твой рассказы, совсем противоположные этим. Знаешь, Антон, ты меня как-то затягиваешь понемногу своей личностью».

Спасибо за Алешу. — Речь идет об А. А. Долженко (см. письмо 3450 и примечание к нему*).

3461. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

1 сентября 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: с пропуском — Письма к Книппер, стр. 126–127; полностью — ПССП, т. XIX, стр. 127–128.

Ответ на письмо О. Л. Книппер от 28 августа 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 433–435).

…попроси Вл. Ив. Немировича, чтобы он ~ дал мне возможность ~ познакомиться с его пьесой. — 16 июня 1901 г. Немирович-Данченко сообщал Чехову о своем желании написать пьесу для Художественного театра: «…я <…> хочу написать пьесу. Я совсем отвык писать. Скоро забирает лень. А кроме того, перо отучилось писать так, как требует мысль и образ. Трудно его разгорячить, так оно стало холодно и рассудочно. С тех пор, как я приехал в деревню, я выкурил уже 400 папирос, а у меня все еще нет ни одного законченного акта. Как я тебе пошлю „хоть один“ акт? Это очень неудобно. Отложим уж до августа!» (Немирович-Данченко, стр. 240). В начале августа Немирович-Данченко вчерне закончил работу над пьесой. 28 августа Книппер писала: «Завтра Влад<имир> Ив<анович> читает свою пьесу. Волнуется, кажется, сильно <…> Станиславский, говорят, в диком восторге от пьесы Влад<имира> Ив(ановича) и уже написал mise en scene 1-го акта. Интересно — послушаем. А, право, страшно за Влад. Ив. Подумай, если пьеса не понравится <…> каково ему? Ты, впрочем, философ в этом деле и никакого ужаса не видишь — правда? Вл. Ив. очень хотел бы прочесть ее тебе или послать, но до сих пор не имел ее целиком на руках. Приезжай, почитаешь, поговоришь с ним. Что-то будет!» На следующий день она рассказывала о первом впечатлении от пьесы Немировича-Данченко: «…я недавно вернулась с чтения пьесы Вл. Ив. и устала ужасно. У меня в голове сумбур, а на душе муть <…> Попрошу его на днях поговоритсь со мной <…> Называется „Независимые“. Мать — натура художественная, вся в музыке, в звуках, в работе, из дочери хотела сделать то певицу, то пианистку, но дочь бесталанная, властолюбивая, замужем без любви за князем уже года 4, но притом остается девушкой и любит другого, женатого философа, а тот любит в ней только свою мечту и хотя расходится с женой, но и не соединяется с княгиней, т. к. это уничтожило бы мечту, и уезжает после разговора с князем. Княгиня пошла бы за ним, но видит сама, что он ее любит только как женщину и ближе не подпустил бы. Она в отчаянии хочет куда-то уехать, мечется, тяжелая сцена с матерью, кот<орая> ее совсем не понимает и не может даже вникнуть, и пьеса обрывается. Очень хорошо вышел у него князь — натура прозрачная, чистая, идеальная, как живой. Философ не очень удался, по-моему. Да вообще должна еще прочитать пьесу внимательно <…> Пьеса, кажется, понравилась, аплодировали сильно. Приехал, было, Боборыкин, но после 1-го акта уехал, т. к. повспылил с Вл. Ив. Он сказал, что Немирович не имеет права ставить свою пьесу в своем театре, и вскипел, и Немирович попросил его уехать» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 435–436).