Забытые дела Шерлока Холмса - Дональд Томас

— Если исходить из соображений здравого смысла, мой друг, то я полагаю, что после.

Я с облегчением убедился, что он стал менее категоричен в своих выводах, и это добавило мне смелости.

— А теперь самое главное: если она, по вашим словам, лежит там, то как найти ее останки на болотистом участке в несколько квадратных миль, который тянется отсюда до самого Кембриджа? Если за это время они вообще сохранились.

Он улыбнулся:

— Должен вас успокоить, Ватсон. Я вполне определенно представляю себе, как закончится это дело. Мне известно точное место, где она похоронена.

Наутро настроение Холмса изменилось в худшую сторону. Он уселся в плетеном кресле в оранжерее Дугала, пролистал газеты, а затем взялся за мой «Ланцет», который я и сам толком не успел просмотреть. Так прошел целый день. А на следующий, сразу после завтрака, к мосту подбежал мальчик в синем форменном костюме и вручил конверт капитану. Дугал принес в столовую телеграмму, адресованную Холмсу. Не проявив особой деликатности, он остался стоять возле стола до тех пор, пока мой друг не прочитал сообщение и не сунул его в карман.

— Боже милосердный, — извиняющимся тоном произнес Холмс. — Боюсь, что мне через день-другой придется уехать. Я совсем забыл, что во вторник состоится общее собрание, на котором мы должны выбрать нового старшего тьютора [58].

В усмешке капитана Дугала угадывалось куда меньше сочувствия, нежели презрения к бесхарактерному и рассеянному профессору.

Как только Дугал вышел из комнаты, маска мягкого и непрактичного книжного червя сползла с лица Холмса.

— Нужно начинать, Ватсон, пока он не догадался о наших планах.

— Как он может догадаться?

— Если бы я знал ответ, мой дорогой друг, я бы не заинтересовался этим делом. Ждите меня здесь.

Он перешел через мостик и направился в сторону полей. Затем заметил возле изгороди то ли кроличью нору, то ли логово какого-то мелкого хищника, внимательно осмотрел находку и вернулся назад.

— Думаю, что нам больше не нужно изображать охотников за бабочками. Мы отправимся прямо в Саффрон-Уолден, телеграфируем Лестрейду и позовем на помощь местную полицию. Нет, мой дорогой друг, все объяснения придется отложить до того момента, когда к нам присоединится Мэрден. Мне не хотелось бы повторять дважды.

Однако в участке мы застали не инспектора Мэрдена, а его коллегу Илая Боуэра, который отнесся к Холмсу с откровенной неприязнью. Мой друг, в свою очередь, тоже не очень доверял ему. Десять лет спустя он добьется осуждения и казни Джона Уильямса по «делу убийцы в капюшоне» и Холмс назовет этот приговор грубой судебной ошибкой. А пока мы сидели напротив этого коренастого служаки за тем же столом, за которым недавно беседовали с Мэрденом.

— Начнем с того, мистер Холмс, — хмуро произнес Боуэр, — что я не нуждаюсь в вашей помощи. У меня достаточно людей, чтобы самостоятельно провести любое расследование и…

— Однако вы этого так и не сделали.

Инспектор помрачнел еще сильнее:

— Кто вам такое сказал?

— Вот этот приятель.

Холмс вытащил из ранца морилку и вытряхнул на белый бумажный лист странное насекомое, которое он изучал на ферме.

— Что это за дрянь, черт возьми?

— Одна из разновидностей мухи-горбатки, — терпеливо, словно отстающему студенту, объяснил детектив. — Правильность идентификации подтвердил телеграммой доктор Кардью из Музея естественной истории, крупнейший специалист-энтомолог.

— Я отвечаю за работу полицейского участка, мистер Холмс! Какое мне дело до каких-то мух и музеев?

— Осмелюсь попросить у вас немного внимания. Вопрос имеет некоторое отношение и к вашему участку. Возможно, будет понятнее, если я скажу, что это насекомое также называют гробовой мушкой. Кусочки чуть в стороне — фрагменты крыльев другой особи, куколки. Другими словами, мушки продолжают размножаться.

Услышав слово «гробовой», Боуэр сразу утих. Он с отвращением посмотрел на мертвое насекомое и с невольным уважением — на Холмса.

— Где вы их нашли?

— На ферме Колдемс, — небрежно ответил Холмс. — Прошу вас, Боуэр, внимательно выслушать то, что я вам сейчас скажу. Гробовые мушки начинают свою неприятную деятельность сразу после погребения. Требуется три года, чтобы они — а точнее, их личинки — полностью съели труп. После этого они также погибают. Неизвестно, кто именно закопан в землю на ферме Колдемс, однако случилось это меньше трех лет назад. Дугал живет там приблизительно четыре года. Следовательно, похороны происходили уже при нем. Я понятно объясняю?

Боуэр, который еще несколько минут назад держал себя так самоуверенно, теперь напоминал загнанного в угол зверя.

— Как вы их отыскали?

— Они сами нашлись, — спокойно произнес Холмс. — Лиса, а может, собака разрыла землю у стены сарая на дворе фермы. Должен признаться, что я специально искал что-нибудь похожее. На соседнем поле я отметил не менее дюжины мест, где земля немного осела, а затем ее раскопали дикие животные. Гробовые мушки могли оказаться на поверхности лишь в том случае, если звери проложили им выход наружу. Чей бы труп там ни был похоронен, он лежит неглубоко. Мне продолжать объяснения?

Судя по всему, Боуэр хотел сказать в ответ что-нибудь резкое, но сдержался.

— Полагаю, мистер Холмс, инспектор Мэрден уже рассказал вам, что у нас есть достаточные основания считать мисс Холланд живой и здоровой?

Мой друг посмотрел на него, затем на свои часы и произнес холодным тоном:

— Мисс Холланд мертва. Как в свое время будем мертвы и мы с вами.

Прежде чем Боуэр успел возразить, в дверь постучали, и констебль вручил инспектору телеграмму. Я ухитрился разглядеть последние слова: «Лестрейд, Скотленд-Ярд». Боуэр вздохнул и признал свое полное и безоговорочное поражение:

— Хорошо. Что я должен сделать?

— Соберите как можно больше людей. Пусть они возьмут с собой лопаты. Начинайте копать под сараем, там, где стоит пролетка.

— Но у меня нет ордера!

— Так получите его, и поскорее.

Еще до наступления вечера судья дал разрешение на обыск. Двое полицейских в саржевых костюмах и резиновых сапогах с помощью наемного работника прорыли неглубокую траншею вдоль стены сарая. Боуэр наблюдал за их работой, а сержант нес караул возле калитки у моста. Было около шести, когда полицейские перестали копать и один из них поднял с земли какой-то предмет. Несмотря на налипшую глину, в нем безошибочно угадывался человеческий череп.

Четверо полицейских и мы с Холмсом собрались вокруг находки.

— Приведите Дугала! — приказал Боуэр сержанту.

Владельца фермы Колдемс больше не называли капитаном.

Сержант с одним из констеблей направились через мост к дому и вошли внутрь. Некоторое время оттуда не доносилось ни звука. Я уже начал подозревать, что Дугал решил покончить с собой, не дожидаясь палача, и сейчас висит на веревке под потолком. Но тут из окна спальни показалась голова сержанта.

— Он убежал, сэр! — крикнул он Боуэру. — Перекинул доску через канаву и был таков.

Лицо Боуэра потемнело от гнева. Холмс обернулся к нему:

— Поздравляю вас, инспектор. Должен признать, что недооценил ваше знание психологии преступника.

— Что?

— Не стоит скромничать, — сказал детектив, и лицо его при этом было непроницаемо, как у игрока в покер. — Вы могли бы арестовать его и не добиться признания. Но заранее просчитали, что виновный при первой же возможности попытается сбежать, как только его преступление будет раскрыто. И вы позволили ему улизнуть, поскольку уверены, что поймать его не составит труда. Мне редко доводилось встречаться с полицейскими, способными на столь тонкую игру.

Боуэр ошеломленно уставился на Холмса, не в силах понять, то ли над ним издеваются, то ли в самом деле восхищаются его хитростью. Он так ничего и не ответил, лишь приказал подчиненным продолжать работу, поскольку до наступления темноты оставалось больше двух часов. Однако за это время ничего обнаружить не удалось, как и на следующий день. Поиски возле сарая пришлось прекратить. Еще неприятнее было то, что мне пришлось сообщить Боуэру о результатах своей экспертизы. Найденный череп оказался слишком велик для миниатюрной женщины ростом в пять футов и два дюйма. Более того, он принадлежал мужчине. И самое худшее — этот человек умер за много лет до того, как Дугал поселился на ферме.

— Это не так уж и важно, — безразличным тоном заявил Холмс. — Если бы труп мисс Холланд не был закопан где-то поблизости, Дугал, разумеется, не стал бы никуда убегать.

На следующий день словесный портрет Дугала разослали телеграфом по всем полицейским участкам страны, а Боуэр со своими людьми провели обыск на ферме. Они обследовали каждый дюйм, но безрезультатно. Мы с Холмсом сняли номер в кембриджском отеле «Юниверсити-Армс». Землекопы обосновались в деревенском доме в Квендоне, где готовили себе пищу и даже ночевали. Вскоре лужайка возле дома Дугала была вся перерыта траншеями. Полицейские Боуэра по пояс зарывались в землю, но по истечении трех дней так ничего и не нашли.