Порт-Артур (Том 2) - Александр Степанов

- Пошла дальше, - спокойно проговорил стрелок, сталкивая бомбочку в ров, где она тотчас же взорвалась.

Тут только прапорщик вполне осознал, какой опасности он только что избежал.

- Спасибо тебе, братец! - схватил он солдата за руку.

- Э, что, вашбродие! Пустое это. За ночь-то сколько их таких перекидаешь в ров, - неторопливо рассказывал стрелок.

Добравшись до крыши капонира, Звонарев хотел было высунуться и посмотреть вперед, но в это время луч японского прожектора остановился против этого места. Опять пришлось томительно ожидать, пока он сдвинется в сторону.

Прапорщик стал дрожать от холода.

- Пошли назад, - предложил он Блохину.

- Подождем еще малость, Сергей Владимирович.

Сосчитаю до ста: коль прожектор не уйдет - поползем домой.

Не успел он просчитать и до пятидесяти, как луч угас и опять стало совершенно темно. Блохин мигом вскарабкался на бруствер и пополз вперед.

Звонарев и двое часовых остались ожидать на месте. До японцев здесь было всего шагов тридцать. В тишине ясно слышался их гортанный говор, стук лопат, звяканье железа и тонкий, пискливый лай маленьких сторожевых собачонок.

- Ох, и вредные же они! За сто шагов русского человека чуют, а на своих не лают, - сообщил шепотом один из стрелков.

Прислушиваясь к разговору, Звонарев внимательно всматривался туда, где скрылся Блохин.

- А ну, потише, послушаем, что впереди делается, - остановил он солдат.

- Вы, вашбродь, не очень высовывайтесь, может я заметить, - предупреждали стрелки.

Вдруг впереди у японцев звонко залаяла собака.

- Почуяла, стерва, - буркнули в один голос солдаты. - Будет теперь баня.

После полуминутного молчания посыпались ружейные выстрелы, полетели бомбочки. Прапорщик и стрелки припали к самому брустверу.

- Пропал, черт рябой, - проговорил один из стрелков, имея в виду Блохина.

Переждав минуту, Звонарев все же рискнул на мгновение высунуться из-за бруствера и чуть не ударился лицом о сапоги ползущего назад Блохина. Солдат удивительно тихо и неслышно опустился на укрытый путь.

- Ничего не видел, а где работают - слышал: чуть правее нашего.

Прошло не меньше четверти часа, пока японцы наконец успокоились. За это время несколько бомбочек опять упали совсем рядом с прапорщиком, но он уже спокойно скидывал их в ров, где они и рвались.

- Надо придумать такую бомбочку, чтобы она взрывалась от удара, - заметил Блохин. - Пошли обратно. Сергей Владимирович. - И артиллеристы тихонько двинулись вдоль бруствера.

Рязанов крепко спал, положив голову на стол. Рядом с ним стоял недопитый стакан водки.

- Разрешите, вашбродь? - проговорил Блохин и, не дожидаясь ответа, опрокинул водку себе в рот. - Сразу веселее на сердце стало, - улыбнулся он.

Карамышев храпел на кровати. Прапорщик не захотел будить офицеров и вместе с Блохиным направился в капонир.

Проходя через казармы, Звонарев обратил внимание на то, что сегодня здесь почти никто не спал. Посреди на нарах сидел бородатый и уже не молодой солдат и рассказывал сказку. Стрелки - кто лежа, кто сидя - расположились вокруг и, дымя цигарками, внимательно слушали.

- Почему не спите? - обратился офицер к вскочившим при его появлении солдатам.

- Японец что-то больно разыгрался нынче. Все время бомбочки бросает. Как бы не полез на нас, - пояснил один из унтеров.

- Ну, пошли, Блохин, - заторопил Звонарев.

- Пехтура народ скучный - никакого тебе веселья нет у них в голове. То ли дело у нас: Белоногов споет - душа радуется, Заяц представит - живот от, смеха лопается, поручик рыжнет - так всего до печенок проберет! - разливался Блохин, идя за офицером.

В контрэскарпной галерее солдаты тоже бодрствовали у "остров, разложенных прямо на бетонном полу. Дым клубами плыл по потолку.

- Удивительное дело! Сегодня все офицеры спят, а солдаты глаз не смыкают, - сказал прапорщик.

- Держут форт, чтобы невзначай его японец не захватил.

- Об этом должны прежде всего беспокоиться командиры, а затем уж солдаты.

- Солдат сам обо всем подумает, - ему начальство совсем даже без надобности. Сказано - держи форт, они и держат его всем миром.

Работы в минных галереях шли полным ходом. Лебедкин распоряжался всем - и стрелками и саперами. Юркин помогал ему, объясняя, что и как надо делать.

Солдаты беспрекословно их слушали, признав авторитет артиллеристов.

- С обеих гальдерей японцев слышно. В левой - справа, а в правой - слева.

Видать, они роют между нашими, - доложил Лебедкин. - Отросток бы теперь дать ему напоперек.

Звонарев побывал в обеих галереях, послушал доносящиеся стуки и согласился с мнением Лебедкина.

- Завтра саперы начнут рыть боковую галерею, - сообщил он солдатам.

Было около трех часов утра, когда он наконец улегся на соломе рядом с уже храпевшим Блохиным.

Утром прибыл с несколькими саперами прапорщик минной роты Берг. Передав ему работу, Звонарев со своими артиллеристами зашагал на Залитерную. Тут только он почувствовал, как сильно устал морально и физически за десять дней, проведенных на втором форту.

После бани и крепкого сна Звонарев сразу даже не мог понять, где он находится. Не хотелось открывать глаза, во всем теле ощущалась приятная свежесть. Прапорщик прислушивался к полузаглушенным разговорам в блиндаже: как шмель, гудел Борейко, его то и дело перебивал чей-то прерывистый сердитый шепот. На столе позвякивала посуда. Извне глухо доносилась стрельба. Затем хлопнула дверь, и звонкий голос Васи возвестил:

- Тетя Харитина сейчас принесет подогретый обед!

- Тише ты, разбудишь Сергея Владимировича, - остановил его голос Вари.

- Не беда, если и проснется. Дрыхнет целый день без просыпу, - отозвался Борейко.

Звонарев открыл глаза и сладко зевнул.

- Агусеньки, Сереженька! - наклонился над ним поручик.

Вася громко засмеялся, за что и получил шлепок от своей строгой наставницы.

- Добрый вечер, Сергей Владимирович, - неожиданно приветствовала его Леля. - Ну-с, Борис Дмитриевич, пойдемте к столу, пусть наши голубки здесь на свободе поворкуют.

За обедом Варя потребовала подробного рассказа о событиях, происшедших на втором форту.

- Вы туда больше не вернетесь, - объявила она, протягивая прапорщику бумагу.

"Вы временно откомандировываетесь на форт номер три, - с удивлением читал Звонарев, - где вам надлежит организовать работу прожекторов. Начальник штаба капитан Степанов".

- Как она к вам попала? - спросил он, подозрительно поглядывая на девушку.

- Шла мимо штаба, справилась у Степанова о вас. Узнав, что я иду к вам, он и всучил мне это послание.

- Это называется из огня да в полымя. На третьем форту еще беспокойнее, чем на втором. Его почти беспрерывно обстреливают одиннадцатидюймовыми бомбами.

- Тогда вы не идите на этот форт, пока не переговорите с Рашевским, сразу забеспокоилась Варя.

- Наше дело маленькое, куда велят, туда и пойдем...

В дверь постучали, и вошла Харитина, в женском платье, повязанная платком.

- Здравствуйте, Сергей Владимирович, - приветствовала она прапорщика. Вы будто похудели на форту.

- Здравствуйте, Харитина. Решили перейти в свое природное положение?

- Попробую; а может, и опять в окопы потянет.

- А Шметилло где?

- Капитан находятся на укреплении номер три. И меня туда звали, да я здесь на Залитерной застряла.

- Это все наш сказочник Ярцев виноват.

- Ой, что вы! - густо покраснела молодая женщина. - Он тут совсем ни при чем. Мне поручик приглянулся. Высокие они, такие видные. Сердце у них ясное, чистое, а что пьет - не беда. Кто же из мужиков-то не пьет, - убежденно проговорила Харитина. - Пойдем-ка со мной, сынок, - позвала она Васю. - Я тебя малость причешу, а то смотри, какой ты стал вихрастый.

Вскоре после их ухода в блиндаж торопливо постучался Родионов. Его обычно спокойное и суровое лицо выражало сильное волнение.

- Нельзя ли вас попросить к нам в блиндаж, сестрица? - обратился он к Варе. - Надо перевязать раненого.

- Сергей Владимирович, где бинты? - вскочила Варя.

- Что случилось? - торопливо спросил Звонарев, накидывая шинель.

- Блохин, черт пьяный, сказочника изувечил, - сердито ответил фейерверкер. - Как пришел утром с форта и узнал, что Харитина проводит с Ярцевым все время, так и начал к тому приставать. А сейчас явился откуда-то пьяный и сразу полез в драку. Ярцев, обороняясь, хватил его табуреткой по башке, а тот, варначья душа, японским тесаком сказочнику голову рассек.

- Блохина немедленно связать и посадить под арест.

- Скрутили уж. Здоровый он, впятером едва осилили. Пришлось даже малость прикладом стукнуть.

В крайнем блиндаже на нарах лежал с окровавленной повязкой на голове Ярцев. Около него плакала, утирая слезы концами головного платка, Харитина.

- Егорушка, соколик ты мой ненаглядный! За что тебя злодей убил-покалечил, - причитала она.

Варя вместе с Мельниковым начала перебинтовывать раненого. Слева над ухом зияла большая резаная рана.