Воспоминания - Даниэла Стил

– Привет, дорогая, ты просто бесподобна!

Тэдди принарядил Ванессу в голубое платье, черные туфельки и белые гольфы, а в шелковистые золотистые волосы вплел голубую ленточку.

– Привет. – Сирина улыбнулась. – Как это ты умудрился?

– Мне нравится.

Затем, когда Ванесса отошла на минутку в сторону, он призывно взглянул на Сирину, всего лишь на какую-то долю секунды, но тут же этот взгляд сменился взглядом заботливого брата.

– Чем вы с Ванессой занимались сегодня утром?

– Ходили за мороженым, договорились завтра пойти в зоопарк.

– Неужели ты не хочешь поразвлечься один?

Она встревожено посмотрела на него. Что они будут делать, когда он уедет? Может быть, иногда он сможет приезжать в гости. Они говорили об этом сегодня утром за завтраком, но все, кроме настоящего, казалось таким далеким и неопределенным.

– Я буду дома к половине шестого. И займусь с ней. Он тихо рассмеялся:

– Видя тебя в этом наряде, не могу представить ничего иного, кроме того, что ты отправишься в оперу.

– Не совсем верно, дорогой. – Сирина улыбнулась, глядя на него. – Сегодня вечером меня ждет стирка. Все это бутафория.

– Ты могла бы и обмануть меня.

Он рассмеялся, все еще очарованный ее видом. Пока он смотрел на Сирину, появилась Ванесса и показала леденец, подаренный ей одним из продавцов.

– А теперь мы идем покупать мороженое! – Она счастливыми глазами уставилась на Тэдди.

– Я уже знаю. Желаю вам хорошо повеселиться.

У Сирины возникло странное чувство, когда она смотрела им вслед, удаляющимся рука об руку. Она постоянно чувствовала огромную ответственность за Ванессу, словно в целом свете, не было никого другого, кто смог бы занять ее место, но сейчас, видя свою дочь вместе с дядей, Сирина внезапно почувствовала, что может расслабиться. Уже одна эта мысль словно сняла с ее плеч многопудовую тяжесть.

Вечером все трое готовили спагетти, Тэдди читал Ванессе сказки на ночь, пока Сирина убирала в квартире. На ней были брюки и черный свитер, волосы гладко причесаны, и она совершенно не походила на то волшебное создание, облаченное в воздушное бальное платье, которое он видел днем. Тэдди с улыбкой сообщил ей об этом, когда она зашла в детскую сказать, что пора гасить свет и ложиться спать.

– Знаешь, ведь я совершенно серьезно спрашивал тебя насчет желания стать моделью. – Он пристально смотрел на Сирину, пока она прибирала на кухне. – У тебя есть все данные стать потрясающей моделью, Сирина. Сам я ни черта не понимаю в этом деле, но я же вижу, как ты выглядишь, и могу сказать, что тебе нет равной. Когда мы с Ванессой сегодня гуляли по городу, я купил несколько журналов… – Он достал их из сумки и протянул ей. – Ты только взгляни… никто и близко не сравнится с тобой.

– Может быть, им нравится, чтобы все было именно так. – Сирина отказывалась воспринимать его слова серьезно и удивлялась его вере в нее. – Послушай, Тэдди, мне и так повезло. Мне приходится много работать, потому что я им нужна, и я отлично себя чувствую в этой одежде. Но это же все-таки не Нью-Йорк, где сумасшедшая конкуренция. Если я приеду в Нью-Йорк, не исключено, что там просто рассмеются мне в лицо.

– Хочешь попробовать? – Его захватила эта идея. Сирина пожала плечами:

– Не знаю. Нужно подумать. – Однако в глазах ее начал зажигаться огонь. – Но не хочу, чтобы ты оплачивал мой переезд в Нью-Йорк.

– Почему бы и нет?

– Не хочу милостыни.

– А как насчет справедливости? – Он внезапно разволновался. – Я живу на твои деньги.

– Как это ты такое придумал?

– Если бы у моего брата хватило здравого ума оставить завещание, ты получила бы его долю, и тогда не возникло бы этой проблемы. Вместо этого благодаря моей очаровательной матушке все его состояние отошло к его братьям. Я получил половину денег Брэда, Сирина, и по праву они принадлежат тебе.

Она решительно покачала головой:

– Они не принадлежат никому, кроме как, может быть, Ванессе. – Сирина посмотрела ему в глаза. – Поэтому когда ты, возможно, в один прекрасный день напишешь завещание…

Сирина ненавидела эти слова, но он кивнул:

– Я сделал это прежде, чем отправился в Корею, потому что ты такая упрямая, что не взяла бы ни гроша от меня.

– Ты же не отвечаешь за меня, Тэдди.

Он с грустью посмотрел на нее:

– Черт подери, как бы мне этого хотелось!

Сирина не ответила. Об этом не могло быть и речи. Она ни за что не примет ничего от него. Она независима и намеревалась сама о себе позаботиться, причем так, как считает нужным.

– Почему ты никогда не позволяешь мне помочь тебе? Она серьезно посмотрела на него:

– Потому что мне нужно думать о себе и о Ванессе. Нет никого, кто всегда находился бы рядом с нами, Тэдди. У тебя своя жизнь. Ты нам ничего не должен. Ничего. Единственный человек, на которого я рассчитывала, был Брэд, а теперь все кончено, его больше нет.

– А ты не думаешь, что когда-нибудь кто-то другой займет его место? – Ему с большим трудом и болью дался этот вопрос, особенно после вчерашнего их разговора.

– Не знаю, – вздохнув, ответила Сирина. – Но знаю только одно: как бы сильно я тебя ни любила, как бы ни нуждалась в тебе, Тэдди, я никогда не позволю себе зависеть от тебя.

– Но почему? Брэд наверняка этого хотел бы.

– Он понимал меня гораздо лучше, когда я мыла полы во дворце моих родителей. Кроме того, я заключила с твоей матерью сделку.

В глазах Тэдди мгновенно вспыхнул злой огонек.

– Сделку, которая ей не стоила ничего, а тебе трех лет мучительной работы.

– Я не против. Все это ради Ванессы.

– А как же ты? Разве ты не имеешь права на большее?

– Если захочу большего, добьюсь сама.

Он вздохнул:

– Значит, ты не поумнеешь и не выйдешь за меня замуж, верно?

– Нет. – Она нежно улыбнулась ему. – Кроме того, я уже отбила от семьи одного Фуллертона. – При этих словах глаза ее затуманились. – Считаю, что надо остановиться.

К тому же маловероятно, что Маргарет Фуллертон позволила бы ей сделать это. Скорее она убила бы Сирину. И Сирина отлично понимала это.

– Знаешь, меня воротит от всего, что моя мать сделала с тобой, Сирина. – Слова Тэдди звучали очень серьезно и печально.

– Нет смысла больше говорить об этом.

– Нет, есть, кого ты пытаешься обмануть? В один прекрасный день все это будет иметь огромное значение для Ванессы.

Они долго молчали. Затем Сирина встревожено посмотрела на него.

– Как ты считаешь, если я поеду в Нью-Йорк, она будет преследовать меня?

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю. Как-нибудь мешать… Может быть, постарается испортить карьеру… думаешь, она пойдет на это?