Самый неправдоподобный роман. Книга вторая - Юлия Коротина

Дэн улыбнулся в ответ, потом сказал:

— Давай ешь. Уже и так все давно остыло.

Когда после ленча они с чашкой чая расположились в гостиной, Дэн сказал:

— Расскажи мне все. Станет легче.

Девушка вздохнула, крепко сжав горячую чашку в ладонях. Она сидела в кресле, поджав ноги, и ей было так уютно рядом с Дэном, что она, наверное, просидела бы так всю жизнь, если бы ей позволили. Казалось, он взял на себя часть ее проблем, облегчил ей душу, а своей добротой и нежностью укутал, словно теплым пледом. Ей вдруг подумалось, что даже рядом с отцом она не испытывала ничего подобного. Это было странное ощущение, будто Дэн — очень близкий ей человек, которого она знает с самого рождения. Сейчас чувство восхищения смешивалось в ней с чувством удивительного спокойствия. Может, это так действовал этот потрясающий ромашковый чай; может, потому что рядом был Дэн, который не охал, и вздыхал попусту, и не выражал ей ненужное сочувствие, а просто сидел и слушал.

— Когда мы встретились, — начала она, это было как удар молнии, как взрыв. Сразу вспыхнуло что-то такое в душе, отчего при одном только его взгляде внутри все замирало. Я чувствовала, когда он был рядом; он словно находился внутри меня. Я могла чувствовать, когда ему плохо или больно. И он испытывал то же самое.

Дэн не мог поверить своим ушам. Ведь все, о чем говорила сейчас Джулия, было между ним и Джессикой. Он словно эхо слышал, да такое, от которого мурашки бежали по спине.

— Все происходило так быстро, что порой становилось страшно, — продолжала Джулия, сделав глоток чая. — Но если мы с Чарльзом оставались наедине, то забывали обо всем на свете. Особенно если он привозил меня в загородный дом на утесе. Там так красиво!

— Я тоже люблю этот дом. Отец покупал его исключительно для меня и мамы. О нем мало кто знает из нашей семьи.

— Чарли говорил об этом.

— Почему вы решили пожениться, ничего не сказав нам об этом? — Спросил Дэн.

Он видел, что Джулия заметно успокоилась. Ее больше не трясло, как это было в первые минуты их встречи.

— Не знаю. Это как-то спонтанно получилось. Он позвонил мне из Чикаго, сообщил, что прилетает в Лос-Анджелес. Голос у него был такой счастливый, что мне захотелось полететь к нему навстречу. Я уже тогда знала, что у меня будет ребенок. Хотела сообщить ему, когда будем дома, но не сдержалась и сказала практически сразу. Меня поначалу удивила его реакция. Я боялась, что ему не нужна беременная девушка. Но он сделал мне предложение, а я приняла его. Мы поженились 25 ноября. Он почему-то очень настаивал на нашей свадьбе, говорил, что пышные торжества нам ни к чему, надоедливые гости — тоже. А родителям мы потом скажем. Тогда мне эти доводы показались вескими. Я была влюблена в Чарльза, почти ослеплена этой любовью. Мы почти сошли друг от друга с ума. Хотя если честно, мы толком и не знали друг друга.

Дэн усмехнулся, покачал головой, чтобы отогнать наваждение, нахлынувшее на него, потом выпил чай, который почти остыл, пока он слушал Джулию.

— Знаешь, — сказал Дэн, наконец, после долгого молчания, — такие же отношения были у меня с твоей матерью. Когда мы с ней познакомились, оба были не свободны. Но мы так влюбились друг в друга, что нам было на всех наплевать. Я отбил ее у Макса… — Дэн запнулся на этой фразе, так как у него язык не поворачивался назвать Колфилда отцом Джулии. Но ему все равно пришлось это сделать: — у твоего отца. Я ушел от девушки, с которой встречался довольно долгое время. Нас пытались разлучить люди, но мы стойко держались. Однако нас разлучили обстоятельства, которые оказались сильнее нас. Когда-нибудь ты узнаешь всю эту историю, потому что она имеет самое прямое к тебе отношение. Сейчас не тот случай, чтобы тратить на это время. Я все это к тому говорю, чтобы ты знала: я, как никто другой, понимаю, что вы с Чарли чувствуете друг к другу. Это очень сильное чувство, которое действительно, похоже на болезнь или безумие. От него нет спасения, но если оно настигло, то от него трудно излечиться в короткий срок. Я не думаю, что Чарльз мог так быстро разлюбить тебя. Я видел, как он смотрит на тебя, когда вы рядом. Такой взгляд нельзя сыграть, а чувства нельзя подделать. Уверен, что он до сих пор так же любит тебя, иначе не сбежал бы из Лос-Анджелеса.

— Но почему он тогда изменил мне с Ангель?! — В отчаянии воскликнула Джулия. — Если бы это была любая другая девушка, я бы еще поняла, простила бы и поверила бы, что он просто… — она запнулась, подбирая слова, — оступился. Но Ангель — моя лучшая подруга. Они встречались некоторое время назад.

Дэн благоразумно умолчал о том, что эта первая влюбленность переросла в бурный и страстный роман, что Чарли хотел жениться на Ангель, и из-за этого долго ругался с родителями, ибо они отговаривали его от такого поспешного шага. Не может быть, чтобы у него вновь вспыхнули какие-то чувства к Ангель, заставившие его перебраться к ней в постель. Дэн видел, что те чувства, которые его сын испытывал к Джулии, были совсем не похожи на его отношения с Ангель Эвинг. Это было нечто более сильное, почти подавляющее и в то же время дающее такую свободу, о которой человек ранее и понятия не имел. Дэн знал об этом, поскольку сам испытывал подобное — к Джессике.

— Откуда ты узнала о его измене? Неужели Ангель тебе рассказала? — Спросил Дэн задумчиво.

— Нет. Я видела их. Застала их в доме у Ангель, в ее постели. С тех пор как вы попали в больницу, он буквально жил там, несмотря на то, что уже был женат на мне. Я тогда не понимала, почему. Ведь у него был этот дом, у него была я, наконец. Я думала, что это из-за вас!..

— Из-за меня? — Удивленно переспросил Уайтхорн — старший. — А причем здесь я?

— Ну, у вас был инфаркт; мы едва не потеряли вас. Я думала, что все это из-за переживаний, что Чарли нужна была поддержка близкого человека, а о наших с ним отношениях официально ничего не было известно. Вот он и проводил много времени с Ангель, — пояснила девушка. — А все оказалось так просто!..

Хотя внешне Джулия вроде успокоилась, Дэн прекрасно понимал, что ее все еще терзали переживания. Подсознательно она все еще находилась во власти тех событий, которые привели ее искать у него поддержки.

"Господи, я как заправский психотерапевт, — думал Дэн, — сижу, слушаю свою дочь, надеясь, что смогу помочь ей в ее боли. Но чем я могу ей помочь?! Признать, что мой сын оказался сволочью? Съездить в Чикаго и отлупить его как следует, а потом поставить в угол? Смешно! Он уже не ребенок, но взрослый мужчина, который должен отвечать за свои поступки — хорошие или плохие. И даже если он, действительно, просто оступился, то должен хотя бы честно поговорить со своей женой. Бегать друг от друга, причиняя друг другу боль, — не выход".