Колдун и кристалл - Стивен Кинг

— А ты им не доверяешь?

— Они дают нам все, что мы просим, и они дружелюбны, как собаки под обеденным столом, но… нет у меня к ним доверия.

— Однако ты доверяешь мне.

Он посмотрел в ее прекрасные и испуганные глаза, серые, еще не обесцвеченные бесконечной чередой дней.

— Я должен кому-то довериться, — повторил он. Она опустила взор, словно он отверг ее. Он протянул руку, мягко подсунул пальбы под подбородок, поднял ей голову.

— Их всегда столько же? Хорошенько подумай!

Но теперь, когда он точно сформулировал вопрос, ответить на него она могла без запинки. Какое-то время она уже замечала перемены, но, растянутые во времени, они не привлекали особого внимания.

— Нет. Столько их быть не должно.

— А сколько должно? Больше или меньше? Она помолчала. Глубоко вдохнула, шумно выдохнула.

— Их много. Слишком много.

Уилл Диаборн, сжав кулаки, вскинул руки, потряс ими. Его синие глаза сияли, как электрические лампочки, о которых рассказывал ей дед.

— Я это знал. Знал!

— Сколько здесь обычно бывает лошадей? — спросил он.

— Под нами? Или на всем Спуске?

— Под нами.

Она огляделась, не пытаясь пересчитать их по головам: все равно не получилось бы, только сбило со счета. Увидела Сюзан четыре табуна примерно по двадцать голов, медленно плывущих по зеленому лугу, точно так же как в небе парят птицы. И девять табунов поменьше, от восьми до четырех голов… несколько пар (они напомнили Сюзан влюбленных, но сегодня ей напоминало об этом все вокруг)… скачущих одиночек… несомненно, молодых жеребцов…

— Сто шестьдесят? — осторожно спросил он. Она в изумлении воззрилась на него.

— Да. Сто шестьдесят. Именно это число я и хотела тебе назвать.

— А какую часть Спуска вы видим? Четверть? Треть?

— Гораздо меньше. — Она улыбнулась. — О чем ты и сам знаешь. Не больше одной шестой.

— Если на каждой шестой части пасется сто шестьдесят лошадей, всего выходит…

Она подождала, пока он скажет «девятьсот шестьдесят», а потом кивнула. Он опустил голову, а потом вскрикнул от неожиданности, когда Быстрый ткнулся мордой ему в поясницу. Сюзан поднесла руку ко рту чтобы подавить смешок. По нетерпеливому взмаху руки, которым он оттолкнул лошадиную морду, она поняла, что ему сейчас не до веселья.

— А сколько лошадей в конюшнях, тренировочных лагерях, на различных работах?

— Одна на каждые три пасущиеся здесь. Приблизительно.

— То есть мы говорим о тысяче двухстах головах. Все лошади породистые, никаких мутантов.

Тут она бросила на него удивленный взгляд:

— Да. Мутантов в Меджисе практически не рождается… и в других Внешних феодах тоже.

— То есть из пяти жеребят нормальными рождается не три, а больше?

— Нормальными рождаются все пять! Разумеется, время от времени попадается уродец, которого приходится забивать, но…

— Не один мутант из каждых пяти новорожденных? Один из пяти, рождающийся… как это сказал Ренфрю… с лишними ногами или внутренностями снаружи?

Для ответа хватило бы и изумления, отразившегося на ее лице.

— Кто мог тебе такое сказать?

— Ренфрю. Он также сказал, что в Меджисе не больше пятисот семидесяти породистых лошадей.

— Да это же… — У нее вырвался смешок. — Глупость какая-то! Если бы мой отец был здесь…

— Но его нет, — сухо оборвал ее Роланд. — Он мертв.

Поначалу она не поняла, что тон его изменился. А потом в голове словно что-то щелкнуло. Сюзан сразу помрачнела.

— Смерть моего отца — несчастный случай. Ты это понимаешь, Уилл Диаборн? Несчастный случай. Ужасное дело, но иногда бывает и такое. Лошадь размозжила ему голову копытом. Океанская Пена. Френ говорит, что Пена увидела змею в траве и потеряла контроль над собой.

— Френ Ленджилл?

— Да. — Сюзан побледнела, лишь на щеках остались пятна румянца, совсем как розы в том букете, что он прислал ей с Шими. — Френ отъездил с отцом многие мили. Они не были большими друзьями, относились к разным сословиям, но часто ездили вместе. У меня есть шапочка, которую первая жена Френа сшила для моего крещения. Они объездили Спуск вдоль и поперек. Я не могу поверить, чтобы Френ Ленджилл сказал неправду о смерти моего отца, не говоря уж о том, что он… имел к ней какое-то отношение.

Однако она с сомнением смотрела на пасущихся лошадей. Очень много. Слишком много. Ее отец это бы увидел. И задался бы тем же самым вопросом, что сейчас возник у нее: а чье тавро стоит на лишних лошадях?

— Так уж вышло, что Френ Ленджилл и мой друг Стокуорт побеседовали о лошадях. — Голос Уилла звучал буднично, но на лице отражалась тревога. — За стаканами родниковой воды, после того как мой друг отказался от пива. Примерно о том же я говорил с Ренфрю на обеде у мэра Торина. Когда Ричард спросил, сколько лошадей Меджис может поставить под седло, Ленджилл ответил: порядка четырех сотен.

— Безумие.

— Похоже на то, — согласился Уилл. — Разве они не понимают, что лошади находятся там, где вы можете их увидеть?

— Они знают, что мы только приступили к работе и начали с рыбаков. До Спуска мы доберемся только через месяц, и я уверен, что за это время они придумают, куда деть лишних лошадей. И пока они относятся к нам… как бы это сказать? Хотя какая разница. Я не силен в словах, а вот мой друг Артур называет их отношение «откровенным презрением». Они оставляют лошадей у нас на виду в полной уверенности, что мы не знаем, на что смотрим. Или надеясь, что не поверим увиденному. Я очень рад, что встретил тебя здесь.

Только потому, что я назвала тебе точное число пасущихся лошадей? Или есть другая причина?

— Но вам придется пересчитывать лошадей. От этого не уйти. Как я понимаю, лошади Альянсу нужны.

Он как-то странно посмотрел на нее, словно она упустила очевидное. Ей сразу стало не по себе.

— Что? О чем ты?

— Может, они рассчитывают, что лишние лошади отбудут к тому моменту, когда мы займемся Стеком.

— Отбудут куда?

— Не знаю. Но мне это не нравится. Сюзан, этот разговор останется между нами, хорошо?

Она кивнула. Даже в страшном сне она не могла представить себе, что рассказывает кому-то не о разговоре — о встрече с Уиллом Диаборном на Спуске, наедине, под надзором одних лишь Пилона и Быстрого.

— Может, за этим ничего не стоит. Но если предположить обратное, знать об этом опасно.

Мысли Сюзан вернулись к отцу. Ленджилл сказал ей и тете Корд, что Океанская Пена сбросила Пата на землю, а потом размозжила ему голову копытом. У них не было оснований ему не верить. Но Френ Ленджилл сказал другу Уилла, что в Меджисе только четыреста породистых лошадей, а вот это наглая ложь.