Идеальная жизнь - Джоди Пиколт

Внутри нее зародился огонек надежды, который охватил все тело, и его жар достиг даже кончиков пальцев. Она коснулась ладонью щеки Алекса, вспоминая все те случаи, когда она представляла этот момент: как муж станет держать свои обещания, как сам начнет менять их жизнь, как больше не будет подвергать ее опасности.

Касси, потрясенная тем, что Алекс, который никогда не плакал, сейчас рыдает из-за нее, вытерла его слезы. На этот раз все станет по-другому! Он увидел, что у нее хватило смелости уйти, и теперь они были на равных. Он признался, что между ними что-то не так. Он снова обратился к ней за помощью, только на этот раз это будет не жертва, а избавление.

Она улыбнулась.

— Хочу показать тебе, чем я занималась с тех пор, как ушла, — сказала она, повернулась и толкнула дверь дома.

Касси не замечала вопросительных взглядов Доротеи и Сайреса. Она смотрела на Уилла, не только потому, что он держал ребенка. Его глаза потемнели, губы были крепко сжаты.

Она собралась с духом, взяла Коннора из его рук, вышла на улицу и закрыла за собой дверь. Там она протянула Коннора Алексу как подарок.

— Это Коннор. Твой сын, — сказала она.

Алекс отступил назад.

— Мой кто?

Касси прижала Коннора к груди.

— Твой сын, — повторила она, недоумевая, что же пошло не так, если все складывалось настолько идеально. — Я была беременна, когда ушла от тебя. В тот раз… В тот раз я поняла, что обязана защитить ребенка. Но все закончилось амнезией, даже не успев начаться, поэтому мне пришлось бежать еще раз. — Она опустила глаза на сына. — Я бы никогда из-за тебя не ушла, Алекс. Я ушла только из-за ребенка.

Алекс сцепил зубы. Перед глазами все плыло, он едва держался на ногах. Сын? Его?

Алекс вспомнил собственного отца, который развеселился, когда веткой кипариса мальчика сбило в коричневые, грязные воды реки. Он вспомнил его белозубую улыбку, его смех, когда он протянул руку, чтобы затащить Алекса в лодку. Он помнил, как ненавидел себя за то, что пришлось ухватиться за руку отца, но другого выхода не было.

— Не думай об этом, Алекс, — нежно сказала Касси. — Ты не такой, как он. Я могу это доказать.

Алекс поднял голову как раз в то мгновение, когда Касси вручила ему извивающегося младенца. Неожиданно для себя он, поддерживая Коннора под попку и за плечики, стал покачивать его, успокаивая. Его пальцы коснулись нежной младенческой кожи. Алекс ощущал запах моющего средства от подгузника, присыпки и чего-то, что он определить не мог, но считал, что именно так пахнет розовый цвет.

Коннор открыл свои серебристые глаза. Изумленный собственным зеркальным отражением, Алекс чуть не задохнулся. Неужели отец и мать вот так же держали его на руках?

Может быть, если все делаешь правильно с первого дня, жизнь складывается по-другому.

Алекс хотел уехать из Пайн-Ридж прямо сейчас, чтобы успеть на следующий самолет в Лос-Анджелес, но Касси ответила, что это невозможно.

— У меня здесь друзья, — сказала она, — и обязанности. — Она положила руку ему на плечо. — Если у нас нет двух недель, то дай мне время хотя бы до утра.

Она прочла разочарование в его глазах, когда сказала, что не поедет в мотель, а проведет последнюю ночь у Быстрых Коней. Но, оставаясь верным своему обещанию, Алекс только кивнул, поцеловал жену на прощание и пообещал ждать ее завтра утром перед начальной школой.

Несколько минут Касси с Коннором на руках стояла, глядя вслед исчезающему в облаке красной пыли Южной Дакоты «форду» Алекса. Потом надела свою самую счастливую улыбку и открыла дверь дома.

Сайрес опять вязал. Доротея резала корень имбиря, чтобы потушить его с мясом к ужину. Уилла нигде не было видно, что удивило Касси, потому что в доме был только один выход, а они с Алексом все время стояли на крыльце. Доротея, заслышав скрип двери, подняла голову.

— Значит, ты возвращаешься с ним в большой город, — сказала она.

Касси уложила Коннора в колыбельку и опустилась рядом с Сайресом на диван.

— Я должна, — ответила она. — Иначе было бы нечестно по отношению к Алексу.

Доротея ткнула в ее сторону ножом.

— Сдается мне, что он по отношению к тебе не всегда был честен.

Касси не обратила на слова Доротеи никакого внимания. Завтра она будет в Лос-Анджелесе. В первую очередь сходит на работу и поговорит с Кастером, потом навестит Офелию. А еше позвонит в справочную и осторожно узнает имена ведущих психотерапевтов. И необходимо будет найти няню для Коннора… Касси прервала свои размышления и рассмеялась. В окружении Алекса уж точно найдется человек, который сможет пару часов присмотреть за Коннором.

Но правда заключалась в том, что за три года она не узнала никого из работающих у Алекса настолько хорошо, как Сайреса и Доротею за эти шесть месяцев. А Уилл… Что ж, она попытается ему все объяснить, хотя понятно, как он злится.

Касси вспомнила, как он катал ее вокруг фермы на шестилетнем пони своего двоюродного брата, когда она была беременная; как сидел с ней на диване, когда у нее отошли воды и его джинсы промокли; как он рассмешил ее историей о том, что выписал Клинту Иствуду штраф за превышение скорости на Голливудском бульваре. Иногда, когда Коннор капризничал перед вечерним кормлением, успокоить его удавалось только Уиллу. Касси не знала, как она будет жить без Уилла. В памяти всплыли его слова: «Нельзя взять лучшее от двух миров».

— Где Уилл? — спросила она.

— Пошел прогуляться, — ответил Сайрес. — Вылез через окно, не хотел вас беспокоить.

Касси вздохнула.

— Вы не могли бы присмотреть за Коннором? — попросила она Сайреса. — Пойду его поищу. — Они раньше гуляли вместе, и она знала все его любимые места.

Она нашла Уилла на лесной поляне у ручья. Он сидел, подтянув колени к груди и глубоко задумавшись.

— Привет, — сказала Касси и присела рядом, но он даже не повернулся. Даже виду не подал, что услышал. — Алекс уехал, — поколебавшись, сказала она.

Уилл посмотрел на нее.

— Улетел в Лос-Анджелес?

Касси покачала головой, поняв, что невольно ввела его в заблуждение.

— Он вернулся в Рапид-Сити. Завтра утром он встретит нас в городе, и мы поедем в аэропорт.

Уилл попытался улыбнуться, но его глаза оставались грустными.

— И в котором часу вы договорились встретиться? — поинтересовался он.

Касси засмеялась.

— Я имела в виду себя и Коннора. Алекс не знает о твоем существовании.

Уилл отвернулся.

— Почему ты ему ничего не сказала? Может быть, он приревновал бы и стал меня преследовать. Так я сохранил бы тебе пару лишних ребер. Еще одна ссора…

— Перестань! — Касси коснулась руки Уилла. — Он изменился.

Уилл фыркнул.

— Черт побери, конечно же, изменился! Ведь рядом не было боксерской груши.

— Он согласился обратиться за помощью. Признал, что у него есть проблемы. Необходимо найти хорошего психотерапевта…

Уилл сорвал травинку.

— Нет никаких гарантий! — отрезал он. — Горбатого могила… Ты же знаешь, что о таких говорят. Что ты будешь делать, если он ударит ребенка?

Уилл увидел, как у Касси застыло лицо, и понял, что она изо всех сил отгоняет от себя подобные мысли. «Вот и хорошо! — подумал он, наблюдая, как она пытается справиться со своими чувствами. — Пусть наконец снимет розовые очки!» Он не хотел делать ей больно. Просто хотел, чтобы она заплакала, как сам заливался слезами в душе.

— Коннора он не тронет! — с жаром воскликнула Касси. — Для него это было бы как удар под дых.

— Точнее не скажешь, — с сарказмом заметил Уилл.

Касси вскочила, осыпав его травинками с колен.

— Да что с тобой? — воскликнула она голосом, полным слез. — Я думала, ты мой друг. Думала, ты хочешь, чтобы я была счастлива.

«Так и есть, — подумал Уилл. — Только я хочу, чтобы ты была счастлива со мной».

— Смешно, — сказал он. — Ты решила, что я могу быть счастлив в одном случае: если буду поступать так, как, по-твоему, лучше для меня.

Касси бросила на него сердитый взгляд.

— На что ты намекаешь?

— Сама знаешь. «Не отворачивайся от своей индейской крови, Уилл!» Еще и повесила проклятый лекарственный мешочек в квартире в Лос-Анджелесе, чтобы он наблюдал за мной.

— Ты снял его со стены, — возразила Касси. — Откуда мне было знать? — Она пнула камешек ногой и уверенно продолжила: — Кроме того, я была права. Посмотри, как ты изменился с тех пор, как вернулся в Пайн-Ридж. Совершенно ясно, что единственный человек, которого волнует то, что ты наполовину белый, — это ты сам.

Уилл вскочил на ноги и уставился на нее.

— Хотелось бы знать, почему это мне нельзя отворачиваться от своего прошлого, а тебе не обязательно играть по своим же правилам?

Касси отступила на шаг назад.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.