Чистилище - Захар Петров

- Откуда ты знаешь моё имя? И если знаешь, то почему спрашиваешь, кто я?

- Я знаю твоё имя. И знаю, что значит твоё имя – оно имеет священный смысл. Но ты живёшь отдельно от своего имени…

- Хватит нести чушь – у меня нет на это времени. Иди своей дорогой.

- Конечно, я пойду. Я ведь знаю свою дорогу. А ты свою дорогу знаешь?

- Я тоже знаю свою дорогу – она всегда ведёт туда, где враги.

- Врагов люди себе выбирают сами и врагами для кого-то становятся по чьему-то выбору. И зло от этого только множится…

- Прочь с дороги, - со злобой прикрикнула Вера.

Незнакомец едва кивнул головой и ступил в сторону. Вера прошла мимо. Пройдя нескольких шагов, она пришла в ужас. Какая дура! Она подняла шум! Она повернулась спиной к чужаку. Резко обернувшись, она никого не увидела. Только едва слышное приближение группы диггеров, которые возвращались обратно. Куда делся незнакомец? Неужели неслышно догнал диггеров и сообщил им, кто она такая? Впрочем, то, что он знает её имя – ещё ничего не значит. Но что-то подсказывало, что он о Вере знает не только имя, а значит может сообщить, что она - враг диггеров.

Вера остановилась и присела на корточки. Диггеры приближались – их так и было восьмеро, а значит незнакомца с ними не было. Как она и ожидала, услышав впереди шаги убров, диггеры решили не обнаруживать себя, а вместо этого незаметно для чужаков отступить. Вера затаила дыхание и вжалась в стену. Теперь уже и она слышала топот своей группы. По шагам поравнявшихся с нею диггеров, она примерно представила, как и где они идут, и крутанула секачами на уровне колен. От неожиданности молодая диггерша, шедшая второй, вскрикнула и упала на пол. Копыл не издал и звука, хотя Вера перерубила ему голень. Он уже понял, что произошло и слышал, как нападавший отбежал вперёд, отрезая им путь к отступлению. Быстро сориентировавшись, раненых подхватили на руки их собратья и продолжили движение вперёд. Но они не могли уже уйти от убров, которые включили наголовные фонари и высветили спины убегавших. Щёлкнули арбалеты, с глухим свистом пролетели метательные ножи, закончив свой полёт глухими звуками рассекаемой плоти и пробиваемых костей.

Когда Вера снова приблизилась к диггерам, на ногах стояли только трое из них. Одна из троих – девушка – была ранена, оперенье стрелы торчало у неё со стороны плеча, и она не могла поднять правую руку с еле удерживаемым в ней секачом. Она просто шла в сторону убров на наставленные на неё арбалеты. Оставшиеся двое бросились в сторону Веры, пытаясь прорваться. Вера отходила, почти отбегала, успевая только парировать удары сразу четырёх секачей. Но Паук и Фойер быстро свалили раненную диггершу и теперь уже бежали к ней на выручку. Один из атаковавших Веру диггеров был вынужден развернуться и встретить догонявших. Девчонка-диггер была не очень опытным бойцом, и уже через минуту получила удар секачом в шею. Зажатый с двух сторон диггер стал в боевую стойку, готовый принять смерть.

- Копыл! - крикнула Вера лежащему в темноте бригадиру, не сводя глаз со стоящего напротив диггера.

- Что тебе, иуда? - донеслось оттуда, где стояли Паха и Саха, держа под прицелами арбалетов лежавших на полу раненных диггеров. Ещё дальше слышался топот приближавшихся армейцев и ополченцев.

- Копыл, о том, кто иуды, мы побеседуем с тобой потом. И здесь никто не хочет твоей смерти. Я знаю, что ты не сдашься – и у тебя есть такое право. Но прежде, чем погибнуть, дай команду эти молодым диггерам отдать секачи. Так будет правильно: когда они выполнят твой приказ, а ты умрёшь, - никто не окажется трусом или предателем.

- Здесь есть один предатель, и он не в моей бригаде…

- Это глупый разговор. И у нас мало времени. Если ты, Копыл, не согласишься, я тебе обещаю, что ты погибнешь последним. Ты умрёшь только тогда, когда убедишься в смерти своих людей из-за своего бессмысленного упрямства. Не губи их – не бери грех на душу.

- Не тебе мне о грехах рассказывать. Но раз уж так сложилось, отдайте им секачи – это приказ!

Диггеры могли отдать секачи только по требованию своего бригадира. И требование бригадира не имел права ослушаться не один диггер.

Диггер, который стоял перед Верой, умолял:

- Копыл, не позорь. Дай умереть вместе с тобой.

- Плен и унижение - это твой крест, Валик, и тебе придётся его нести. А поражение и позор – мой крест и я уношу его с собой в могилу. Отдай ей секачи.

Два секача звякнули у Вериных ног. Близнецы забрали оружие у раненных диггеров. Фойер, покручивая мечом в руке, подошёл к истекавшему кровью Копылу, который сидел на полу и одной рукой пытался зажать рассечённую вену на ноге, а во второй удерживал секач, направив его в сторону Фойера. Диггер с полуприкрытыми глазами читал заупокойную молитву, отпевая погибших товарищей и себя. Фойер мог воспользоваться арбалетом или метательным ножом, но в данной ситуации посчитал это не достойным. Он подождал, пока Копыл закончил шептать и нанёс несколько сильных ударов.

7.

- А можа яны не прыдуць? Тыдзень ужо чакаем – i анiякага толку! [Бел.: А может они не придут? Неделю уже ждём и никакого толка!]

- Не турбуйся – прыдуць! Камандзiр сказала, што прыдуць – так яно i будзе. [Бел.: Не беспокойся - придут! Командир сказала, что придут – так оно и будет]

Вера слышала тихий перешёпт Сахи и Пахи, на время операции почти переставших ссориться. Она уже и сама стала сомневаться в успехе операции, вернее её основной части. До сих пор всё шло по плану. Это была грандиозная война с задействованием всех доступных ресурсов. Помимо пятидесяти воинов спецназа и трёхсот армейцев, были мобилизованы отряды самообороны всех крупных поселений, а это почти тысячу человек. Около двух тысяч рабочих было задействовано на закупоривании ходов и устройстве укреплений на границе Ареала. Теперь была зима, на полях на Поверхности люди не работали, и поэтому отрыв от основных занятий людских ресурсов был хоть и ощутим, но терпим.

Сначала диггеры, как и ожидалось, избегали столкновений. Натыкаясь на заграждения и заслоны, они искали другие пути для своей миграции. И шли туда, где их ожидали усиленные засады убров, армейцев и ополченцев. Зачастую им удавалось обнаружить затаившихся армейцев и отступить в поисках других путей прохода. Но раз на раз бригады попадали в западню. Следуя Вериным инструкциям, военные почти научились не издавать звуков, часами неподвижно пребывая в своих засадах в полной темноте. Как только диггеры обнаруживали себя, в их сторону летели бутылки со спиртовой горючкой, вспыхнувшими кострами освещая туннель. Некоторые дозоры имели прожекторы, которые включали при обнаружении бригады, слепя привыкших к темноте диггеров. А спрятавшиеся за решетчатыми заграждениями армейцы и убры посылали плотные арбалетные залпы в хорошо освещённые и ничем не прикрытые мишени.