Время Андропова - Никита Васильевич Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как только новым канцлером был избран Шмидт, Брежнев после долгих консультаций с Андроповым направил ему письмо с предложением продолжения практики «прямых контактов». Шмидт предложение принял[894]. И все же начиная с 1974 года шло угасание значимости «тайного канала». Масштабные задачи, во имя которых он был организован (Московский договор), были решены, а новые проблемы уже не могли быть устранены даже прямым общением Брежнева и Шмидта.
Весной 1982 года Андропов сообщил Кеворкову о своем переходе на работу в ЦК КПСС и дал понять, что работа канала будет свернута. При этом Андропов пояснил, что, во-первых, в самом аппарате КГБ у Кеворкова появилась масса завистников и недругов, сеявших по отношению к нему политическое недоверие, во-вторых, само существование тайного канала вызывает неприязнь и ревность у руководителей ГДР[895].
Многие годы Кеворков был не просто доверенным лицом Андропова, он стал человеком, которому шеф КГБ доверял и мог давать личные поручения. Весьма щепетильный в отношениях с людьми и эмоционально закрытый Андропов однажды, преодолевая смущение, попросил Кеворкова приобрести на Западе очки с массивной оправой для того, чтобы скрыть появившиеся после простуды гнойные образования над бровями[896]. Кеворков выполнил поручение и привез залежавшуюся на фирме «Роденшток» старомодную модель очков в массивной оправе. Андропов после примерки очков остался доволен, сказав, что «чувствует себя в этих очках, как водолаз в скафандре»[897]. На официально изданных фотопортретах членов Политбюро Андропов запечатлен именно в этих заграничных и дорогих на вид, но совсем не модных очках с массивной и тяжелой оправой.
Ю.В. Андропов, официальный портрет
1981
[Из открытых источников]
Весной 1982 года Андропов предложил Кеворкову выбрать новую должность. Кеворков после раздумий сообщил, он хочет работать в ТАСС. На самом деле это вовсе не означало, что Кеворков расстанется с работой в КГБ. В мае 1982 года в качестве офицера действующего резерва КГБ он занял должность заместителя генерального директора ТАСС. Теперь он числился не по ведомству контрразведки, а был сотрудником 14-го отдела печально знаменитого 5-го управления КГБ, того самого, боровшегося с инакомыслием и диссидентами. Основной смысл его работы остался прежний, в его задачи по-прежнему входили агентурно-оперативные мероприятия и слежка за журналистами, а также проведение дезинформационных мероприятий. Здесь у него был многолетний опыт. Еще в январе 1974 года Кеворков по линии «тайного канала» по поручению Андропова прощупывал почву, примут ли в ФРГ писателя Александра Солженицына в случае, если Кремль решит выслать его за границу[898].
Многие годы, когда Кеворков служил в контрразведке, ему активно помогал журналист Виктор Луи. Кеворков был, если так можно выразиться, его куратором. Давал ему задания. За всеми тогдашними «подвигами» Виктора Луи стоял Кеворков. Здесь и издание за рубежом фрагментов мемуаров Светланы Аллилуевой, о чем уже говорилось, и мемуаров Никиты Хрущева[899]. Точно так же Луи переправил для издания на Западе роман Солженицына «Раковый корпус», что дискредитировало Солженицына и помешало планам журнала «Новый мир» опубликовать этот роман[900].
А вот попытка установить тайный, наподобие немецкого, канал с Вашингтоном провалилась. Андропов, воодушевленный удачами, рассуждал: «Были бы у нас способные люди с солидными связями в Америке, в Израиле, и все стало бы куда проще. Контакты нужны — не только гласные, но и негласные — и люди, умеющие их заводить»[901]. Но тут выбор пал не на того журналиста. Андропов, решивший развивать и дальше «тайную дипломатию», промахнулся. В Вашингтон отправился Виктор Луи. Ему удалось встретиться накоротке с госсекретарем Киссинджером. Выслушав Луи, госсекретарь моментально разобрался в иносказаниях и уловил все прозрачные намеки. Киссинджер напрямую спросил: «…кто стоит за вами? Если Андропов, то это серьезно…»[902]. Предложение наладить тайный обмен конфиденциальной информацией Киссинджера не вдохновило, он вежливо обещал подумать над этим. Да и только. Продолжения не последовало. Причина проста. За Луи по пятам следовала дурная слава «небезызвестного журналиста», который «приобрел на Западе репутацию человека, выполняющего деликатные поручения Кремля»[903].
Андропов неоднократно встречался с Луи и его куратором Кеворковым на конспиративной квартире КГБ. После смерти Андропова Кеворков, находясь в действующем резерве по линии 5-го управления КГБ, активно включился в борьбу с «идеологической диверсией». И в помощь ему — все тот же Луи. И опять речь шла о том, чтобы переправлять на Запад и размещать в прессе или «продвигать», если говорить языком отчетов КГБ, нужные материалы. Теперь их жертвой стал Сахаров, но об этом речь пойдет позже.
Но вернемся к Ледневу и пересохшему немецкому «тайному каналу». В своих мемуарах Вячеслав Кеворков участливо рисует картину постигшего Леднева разочарования, когда после закрытия канала в 1982 году он оказался как будто не у дел и впал в депрессию[904]. Он сохранил свои позиции в редакции «Советской культуры», но в сравнении с былой значимостью, свободой и романтикой тайного служения газетно-журналистская работа означала прозябание. Довольно странно, но Кеворков пишет о Ледневе, будто он не получил «ни орденов, ни славы»[905]. Можно ли это объяснить авторской забывчивостью или своего рода литературной красивостью — неизвестно. За свою деятельность на «тайном канале» и Кеворков, и Леднев были осыпаны орденами. Правда, указы о награждении по большей части были секретными и не публиковались.
Помимо первого ордена «Знак Почета» в 1970 году, Валерий Леднев был удостоен орденов Трудового Красного Знамени (21 июня 1972 года), Красной Звезды (13 декабря 1977 года) и «Дружбы народов» (26 июня 1982 года). Последний орден был приурочен к 60-летию Леднева. Мало кто из советских журналистов мог похвастать награждением орденом по индивидуальному указу к юбилею. Это была привилегия занимавших высокие посты, а Леднев числился на малозаметной работе и не в первой по значимости газетке. Его друзья и сослуживцы могли только строить догадки по поводу постоянных и частых поездок Леднева за рубеж. А он жил на широкую ногу, ведь поездки за границу для советского человека — это источник благополучия.
Леднев трижды был женат. Его последней женой стала актриса Театра Сатиры Зоя Зелинская. Привозимых Ледневым подарков из-за границы хватало всем. Актриса Зелинская, зная слабость своей подруги по театру Ольги Аросевой к шляпкам, дарила ей привезенные модные заграничные шляпки. Обе актрисы были заняты в популярной юмористической передаче
