Хpоники российской Саньясы. Том 1 - Владислав Лебедько

Потом мы стали активно контактировать со всей ученой братией. Продолжительной работы не получалось, так как Рита везде умудрялась состряпать смертельный вариант. Но, в конечном итоге, у меня возник огромный опыт по выходу из самых разнообразных сложных и смертельных ситуаций. Дальше я стал свои способности применять не только к Рите, но и к другим людям. Выяснилось, что получается. Так что, если говорить вкратце о моей судьбе, то вот так все и получилось.

В: — Присутствовал ли во всех этих ситуациях не только аспект биоэнергетики и экстрасенсорики, но и смысловой, Духовный поиск?

С.П.: — Я отвечу метафорой. В одной книге я встретился с описанием одного из видов восточных единоборств. Там, в виде притчи, представлена логика продвижения человека по Пути, которая выглядит примерно так: когда ученик приходит к Мастеру, тот предлагает ему ряд испытаний, типа того, например, что сажает его в яму с ядовитой змеей. Вариантов испытаний было много, но по мере развития ученика все переворачивалось вверх ногами, — те результаты, которые он получал после первого испытания и принимал за Истину, полностью отрицались результатами второго испытания, те, в свою очередь, результатами третьего и так далее. Через пять или шесть последовательных отрицаний ученику раскрывалась суть Пути:

Так что, все, что я рассказал, для меня является абсолютной неправдой. Это — какая-то внешняя дорога. Сейчас ее продолжение — это Школа, которую я создал, ученики.

Следующий, более глубокий уровень, стоящий за внешним жизнеописанием, определяется постоянно присутствующим ощущением, что я должен что-то сделать. Что стоит за этим — непонятно, в том числе и для меня самого, но я чувствую, что когда я совершаю какие-то поступки и дела, это происходит именно из того, что я должен был их совершить. Таким образом, я все время ищу, — что я должен сделать и, когда нахожу, — это реализуется в каких-то внешних поступках и достижениях.

В рамках этого я обнаружил еще и то, что в моем ощущении, что я должен что-то сделать, присутствуют еще чьи-то чувства: Вообще, с самого детства, я обладал способностью глубоко превращаться в другого человека. Например, я смотрел какой-то фильм и люди, которые смотрели его вместе со мной пугались, потому что начинали видеть во мне поразительные трансформации, я начинал полностью походить на главного героя фильма: трансформация происходила с мимикой, движениями, интонациями, настроением, какими-то личностными чертами..

Потом, когда уже начались экстрасенсорные игры, многие экстрасенсы часто начинали во мне видеть и измерять характеристики, подчас, совсем другого человека. Большинство, как правило, удивлялись. Спрашивали: — «А где Розов-то? Его-то ведь нету!»

Такая игра для меня естественна. Сама техника целительства у меня довольно странная, — я превращаюсь в больного человека, ощущаю его болячки и начинаю лечить самого себя. С точки зрения массового экстрасенсорного движения — это просто извращение какое-то. Хотя. Я убедился, что по этой схеме очень многие могут работать.

Кроме всего прочего, мои особенности иногда здорово портят мне жизнь. Когда видишь человека и знаешь, чем он кончит, — сразу начинаешь лезть с непрошеными советами. По крайней мере, такое было вначале. Сейчас я поутих и не кричу уже каждому — «Что же ты делаешь, балбес!» Тем более, что поначалу подобные мои вмешательства были неправильно, неквалифицированно оформлены.

Следующий, еще более глубокий слой, который присутствует в моей жизни, это ощущение того, что в этой жизни, в этом мире что-то в принципе неправильно. Я не понимаю, почему я не могу пройти сквозь стену, почему я не могу выйти с пятого этажа и спокойно идти дальше: Можно сказать, что это — психоз, но мне все-таки непонятно, почему все это не получается. Я верю, что люди могут делать это, но не понимаю, почему не делают. Я не понимаю, почему глубокая рана должна заживать недели, а то и месяцы, хотя, по моим ощущениям, она должна зажить за пятнадцать минут. Самое главное, то, что я убелился, что такое заживление глубокой раны за пятнадцать минут — реальность! Так что меня тяготят различные физические ограничения нашей жизни. Хотя, конечно, приспособиться к этому и как-то с этим жить получается.

Вообще, я приспособился ко многому. Двадцать пять лет в условиях закрытого НИИ, будучи засекреченным сотрудником, я умудрялся, например, всиречаться в Пулково с американскими астронавтами, которые проводили телепатические эксперименты. Это — несмотря на различные свои подписки и тому подобное. В условиях такой вот тюрьмы я совершенно спокойно жил и делал то, что мне нужно. У меня есть ощущение, что в прошлых жизнях я провел в тюрьмах и клетках достаточно долгое время и смог выжить. Так что я могу здесь жить. Вот эта, условно говоря, тюрьма физической реальности не представляет собой что-то совершенно непереносимое. Я знаю, что это — тюрьма. И это — следующий слой моей мотивации. Я хочу сам вырваться и сделать так, чтобы другие тоже могли вырваться. Откуда это у меня и почему — я не знаю.

У большинства молодых людей, с которыми я контактировал, я обнаружил такое же недоумение по поводу всех ограничений нашей жизни. Недоумение, часто не вполне осознаваемое, но на уровне чувств всегда присутствующее.

Я много занимаюсь тем, что включаю у людей ясновидение, это для меня обычная работа. Поэтому я очень хорошо знаю, что все это — сказка. Из всех «картинок», которые видит ясновидящий еще ой как сложно извлекать истинную информацию. В том, что человек начинает видеть какие-то картинки и как-то их интерпретирует, нет еще никакой правды. Из этого можно много всякого насочинять. Получение же достоверной информации — это очень и очень сложная задача. Когда я читаю что-то про эзотерическое прошлое человечества, я вижу в этом классическую работу ясновидящего, который создает сказку. За всеми этими сказками есть какая-то тема, какая-то информация, но какая? — Вопрос неясный. Одно отчетливое ощущение в любом случае всеми этими сказками подтверждается, — то, что все эти наши физические ограничения, это какая-то неправда. Людей, которые осознали это и реализовали — достаточно много. Это — реализованные, Просветленные люди.

В: — Вы говорили, что работали в закрытом НИИ. Это что-то связанное с изучением паранормальных способностей человека, типа ИЭМа (Института Экспериментальной Медицины)?

С.П.: — Нет. Ничего общего. Институт был связан с акустикой. Но у меня все время шла параллельная жизнь, как раз то, о чем я говорил. И я смог создать для себя в этом закрытом режимном НИИ очень комфортные условия: я мог выходить в любое время, когда мне было нужно, иметь свободное время, там в моем распоряжении были огромные акустические камеры, с помощью которых я мог проводить, в том числе, и эксперименты, которые мне были интересны. Так что восемьдесят процентов времени я занимался нужными мне делами. Дело в том, что работа в научно — исследовательской лаборатории, предполагала некий результат. Если ты умеешь получать результат быстро, и карьера тебя не очень волнует, то ты располагаешь большим количеством свободного времени. Этим я и пользовался.