Месть невольницы. Истинная для дракона (СИ) - Райт Кира

— Зачем?

— Чтобы быть рядом с тобой. Чтобы ты пожалела. Чтобы ты… коснулась…

— Нет. Зачем Вы сейчас это говорите?

— Я… хочу быть честным.

— Почему? Думаете, это важно для меня?

— Это важно для меня. Я столько лгал тебе и не хочу больше. Но всё, что говорил тогда, стало правдой теперь. Каждое слово. И я обещаю, что не обману больше ни в чём. И ему не позволю.

Он тяжело выдохнул от того, что дракон бесновался внутри, обвиняя его в том, что он только что забрал у него его пару. Что она теперь будет ненавидеть его. Что она больше никогда так не посмотрит, не погладит.

Может надо было всё же промолчать? Но если у него не будет больше шанса поговорить? Тогда он будет всю оставшуюся жизнь думать о том, что не признался.

— Нет, не надо, — он кажется вслух размышлял, а поняв, что она слышала, даже выругался мысленно, — хорошо, что сказали.

— Ты больше не станешь говорить с ним?

— Не знаю, посмотрим.

— А со мной…

— Говорю же.

— А потом, когда нам уже не нужно будет ночевать вместе? — Почему она так спокойно отреагировала на новость про дракона? Почему не кричит на него, не обвиняет, не злится?

Но девушка вдруг поднялась.

— Знаете, у меня на рассвете куча дел. Пожалуй, пора начинать готовиться к новому дню. Пару часов до первых лучей, думаю, продержитесь без меня. Или нет?

— Да… Мне уйти сейчас?

— Если Вас не затруднит.

Она отводила глаза, не смотрела на него больше, а он поднимался и шел к двери так медленно, как мог, оттягивая момент, когда покинет её покои, чтобы больше никогда не войти сюда, чтобы никогда больше не поговорить с ней вот так…

Но она издала такой странный звук, будто хотела позвать, но не знала, как, и он резко обернулся.

— …После того, как завершатся все наши утренние советы и всякие формальности, я бы хотела поговорить с Вами про Амана и дальнейшую судьбу трона. Если, конечно, Вы не слишком заняты.

— Я? — Он смотрел на неё огромными глазами и не мог поверить своему счастью. Ещё один разговор! И обряд отречения, который так и не проведен… Значит, у них ещё будет повод общаться! — О, разумеется, совершенно свободен! В любое время! Только скажи…

— Я пришлю за Вами Эльму.

— Я буду ждать.

Почему он подумал, что она прогонит его? Что больше не станет говорить с ним никогда? У них ведь есть сын! И Азар может говорить с ней по поводу Амана! И хоть иногда он ещё будет слышать её голос, видеть её, может случайно прикасаться к ней.

Страх безысходности отступал. Потому что внутри у Азара рос маленький росток надежды на то, что он не потеряет её до конца. Пусть хотя бы так, но сможет быть с ней рядом.

И он будет.

Обязательно.

Глава 85

На самом деле, конечно, ему не хотелось уходить от неё. Не только сейчас, ожидая, когда позовёт вновь, но и вообще никогда. И мысль, что у него есть повод общаться с нею в дальнейшем, утешала не так уж и сильно. Его ещё немного потряхивало после жуткой ночи. И от страха потерять хотя бы то, что имеет.

Азар твердо решил, что полетит в горы, к тому старому жрецу и попросит ещё совета. Но главное — поблагодарит там Великого за то, что помог ему. За то, что избавил его Эмми от мучений и позволил ему нести её муки. Он готов был всю оставшуюся жизнь испытывать боль, лишь бы ей было хорошо. Только бы её это не коснулось.

Не зная, как скоротать время, и вспомнив о брошенных у входа в храм цветах, он направился туда. Хотел убрать засохший веник, хотя наверное, логичнее было бы приказать слугам. Но его все избегали. И сам не хотел говорить ни с кем больше. Никто не считал его здесь правителем, сумасшедшим — да, королем — больше нет. И в этом вина далеко не Эмми и Арселя…

К брату он всё ещё испытывал противоречивые чувства. Даже помимо ревности, которая каждый раз сжигала изнутри. Просто видя то, как тот ведет себя с его семьей, у Азара складывалось четкое ощущение, что он хочет забрать её у него.

Такая простая мысль, что семья у них общая, нынешнему королю в голову не приходила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Раньше он считал своей семьей отца. Про брата не думал никогда особо, кроме случаев, что он может бросить тень на династию правителей черных драконов. А в итоге вышло иначе. Тень бросил Азар. Брат же фактически сейчас занимает его трон. И Эмми, скорее всего, потребует отречения именно в пользу брата. И хотя Азару была теперь безразлична судьба трона, но мысль, что Арсель занимает его место во всём, не отпускала.

Под опасливыми взглядами слуг и воинов он дошел до своего укромного места. В тени кустарниковых деревьев перед входом в храм, опустился к земле, чтобы поднять букет, который на удивление выглядел вполне живым. Только вот коснувшись стеблей, понял, что они прикреплены к земле… Азар присел прямо на траву и начал поднимать листья, чтобы убедиться, что цветы, которые должны были погибнуть, проросли корнями и теперь чувствуют себя вполне отлично здесь, в тени.

В голове прозвучал её голос: «Нельзя вернуть то, что умерло»… А если не умерло? А если есть хоть маленький шанс, что оборванная жизнь всё же возродится? Он бы сделал что угодно…

И Азар бросился к фонтану, не глядя ни на кого (так ли важно, что о нём подумают, и так считают, что он не в себе), набирая воды в ведро. За всю свою жизнь он делал это впервые. Но полить растение много ума и не понадобилось. Стоя у символа своей любви и надежды, он вспоминал их первый нормальный разговор. Она тоже возилась в саду и её лицо было запачкано землей… Как ему хотелось теперь протянуть руку к её румяной щеке, осторожно стереть грязь, а потом снова и снова целовать её испачканные руки…

Азар решил, что обязательно расскажет Эмми про эту историю. Ей прежней она бы совершенно точно понравилась. Она бы сказала, что это волшебство, и восторгалась бы этим маленьким чудом, хвалила бы его за то, что позаботился о цветах…

Почему он раньше думал, что её можно купить нарядами и украшениями? Она всегда радовалась таким простым вещам, как звезды, два солнца, дождь. А как рассказывала ему про снег! Так увлеченно и подробно расписывала все детали… Она была трогательной милой девочкой. Которая теперь выросла и повзрослела. И если бы можно было вернуться и в прошлое, он поступил бы совсем иначе, не позволив ей это сделать…

Оставив своё личное чудо (ему бы хотелось сказать «их с Эмми», ведь он рассказал ей по секрету про букет, никто больше не знал о нём, и Азару нравилось думать, что теперь у них будет общая тайна), он брел по саду, пока случайно не наткнулся на Амана с Арселем и служанкой. Эльма, кажется (прежде он не запоминал имена слуг), весело смеялась и шутила над ними обоими, будто с равными общалась, а брат учился ЕГО сына фехтовать…

Мальчик схватывал на лету, отбивая нападение дяди так, будто делал это всегда. Но словно почувствовал его и обернулся прямо на Азара. Благо, брат заметил это движение и остановился, почти одновременно с сердцем Азара, когда вполне себе боевой меч пролетел всего в нескольких сантиметрах от щеки его сына.

— Никогда не отвлекайся во время боя, тебе отрубят голову, — засмеялся принц, обращаясь к племяннику. А он лишь отмахнулся и кинулся к отцу.

— Идем с нами, папа! Я все время выигрываю у Арселя но это только потому что у нас Эльма судья.

Девушка же в его присутствии сразу перестала улыбаться и поклонилась. И вопреки здравому смыслу Азару стало неуютно. То есть с ними ей было весело, а его тут все боятся как огня… Но он принял меч из рук сына и пошёл за ним, когда он привел его к брату. Даже сдержался, чтобы не отчитать того за неосторожность, пусть и понимал, что регенерации сына может позавидовать даже он сам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Теперь вы сражаетесь, а я сужу, потом я с папой буду, а Арсель судит. Давайте!

Азар сжал рукоятку и посмотрел на брата. Им обоим хотелось, чтобы этот поединок не был игрой. Хотя принцу наверное в большей степени, ведь первый выпад сделал именно он.