Европейские поэты Возрождения - Антология

«Прими, о дева, горестный итог…»

Перевод А. Сергеева

Прими, о дева, горестный итогВседневного любовного томленья,Слезами окропленный между строк,Овеянный тоски унылой тенью;Печальный памятник моих скорбей,Бессчетных вздохов жалкое жилище,Укор судьбе и гимн любви моей,Которой в мире не бывало чище.Тебе как дань возжег я фимиамС усердьем, верой, мыслями благими,С мольбой, с надеждой завещать векамТвое блаженное святое имя:Его как добродетели примерПоднимет Муза выше горних сфер.

«Осиленное мраком, солнце дня…»

Перевод А. Сергеева

Осиленное мраком, солнце дняВкусило сон, зардевшись пред закатом,Но та, что ярче солнца для меня,Уже в ночи лучилась ярким златом:Кто жаждал видеть, как ревнует дол,Когда горе́ неслось ее дыханье;Кто в мире зримом слышать предпочелТравы под дивной ножкой колыханье;А я не смел искать блаженней див,Чем звезды те, что глянули в зеницыЕе очей и, солнце отразив,Скликали херувимов в очевидцы;Сияла ночь, и воздуха кристаллВ лучах любви восторженно блистал.

«Глухая ночь, кормилица скорбей…»

Перевод А. Сергеева

Глухая ночь, кормилица скорбей,Подруга бед, вместилище томленья,Зачем, смолы тягучей и черней,Ты отдаляешь утра наступленье?Зачем надежды ты спешишь известьИ адским замыслам даешь раздолье;Зачем ты пробуждаешь в сердце местьИ грех берешь под сень свою соболью?Ты — смерть сама, в тебе заключенаМогила света, радостей темница,Да помрачатся звезды и луна,И благовонье с неба не струится,Затем что ты тревожишь страсть во мне,От коей я горю в дневном огне.

«Сколь многих пышных суетных особ…»

Перевод А. Сергеева

Сколь многих пышных суетных особ,Взирающих на чернь в окно кареты,Пожрет забвенье раннее, чем гроб,Зане в стихах красы их не воспеты.Прими же в дар бессмертья благодать!Сей быстрый век века́ лишат обличья,И королевы станут почитатьЗа счастье отблеск твоего величья.Прочтя рассказ о столь благой судьбе,Скорбеть начнут матроны и девицы,Что не дано им было при тебе,Украсившей прекрасный пол, родиться.Ты воспаришь, презрев земную ложь,И в вечных песнях вечность обретешь.

«Как часто время за года любви…»

Перевод А. Сергеева

Как часто время за года любвиСвой зыбкий облик странно изменяло,Прямые искривляло колеиИ прихотям Фортуны потакало!Не доверяя зренью, видел глазНесчастье Эссекса,[365] покой Тирона,[366]Великой королевы смертный час,Преемника восход к вершинам трона,С Испанцем лад, с Голландией разрыв[367], —Так пляшет колесо слепой Фортуны.Но я служу любви, пока я жив,И для служенья силы в сердце юны.Пусть изменяют небо и земля —Своей святыне вечно верен я.

БЕН ДЖОНСОН[368]

Перевод В. Рогова

Гимн Диане[369]

Час царице воссиять!Феб на отдых отошел,Так войди в чертог и сядьНа серебряный престол.Как ты Гесперу[370] мила,Превосходна и светла!

Гея, зависть отгони,Тенью твердь не заслоняй:Чистой Цинтии[371] огниОзарят небесный край —Ждем, чтоб свет она лила,Превосходна и светла.

Лук жемчужный и колчанНенадолго позабудьИ оленю средь полянДай хоть малость отдохнуть;День в ночи ты создала,Превосходна и светла!

Триумф Хариты[372]

Посмотрите! Любимой моейНесется колесницаС цугом горлинок и лебедей,А Купидон — возница.Ей — всех смертных умиленьеИ поклоненье,И, узрев ее облик, любой,Очарован красой,Возглашает священный обет:В вихре бурь, в лязге сеч ей стремиться вослед.

При огне золотистых кудрейТусклей Любви светило,И сиянье прекрасных очейМир страсти озарило!Не найти конца отрадеВ едином взгляде,Слов, достойных воспеть ее, нет!И чела ее светТоржествует, вселенной лияВсеблагое начало стихий бытия.

Вы видали лилей белизну,Не тронутых рукою?Вы видали снегов пелену,Не смешанных с землею?Осязали мех соболиный,Пух лебединый?Обоняли шиповника цвет по веснеИли нард на огне?Услаждала вас улья казна?Столь бела, столь нежна, столь прелестна она!

Песочные часы[373]

Взгляни: в стекле запаян, тонкий прахДавно остыл.Влюбленным, что от горестей зачах,Он раньше был.Он к милой льнул, что к свечке мотылек,Но взор ее страдальца сжег.И в смерти решено судьбой,Как в жизни злой,У пылких отнимать покой.

Ода к самому себе[374]

Ты о трудах, лентяй,Припоминал давно ль?Коль спит ученость, знай:Ей смерти ожидай.Безделье — злая моль,Что ум и мастерство пожрет, лишь ей позволь.

Иссяк ли АонидРучей?[375] Иль Кларий самСтрунами не звенит?[376]Иль оттого молчитХор нимф по всем лесам,Что оскорбляет их сорок несносный гам?

Коль потому ты нем,То не без правоты;Умам великим всемПочета ждать зачем?В том силу черпай ты,Что добродетели цветут без суеты.

Пусть жадная плотваКидается к крючкам,Где громкие словаНасажены едва —Они, присягу дам,Достойны жалости с презреньем пополам.

Вдохни же в лирный стройСынов Япета пыл,Моли, гремя струной,Чтоб Аполлон благойВновь на квадриге взмылИ пламя повое, как встарь, нам подарил.

И в век жеманный наш,Что чужд правдивых слов,Ты ль сцене-шлюхе паж?Будь, не впадая в раж,О важном петь готовВдали от волчьих морд и от копыт ослов.

Памяти любимого мною

мистера Вильяма Шекспира,

сочинителя; и о том, что он оставил нам[377]

Ни к этой книге, ни к тебе, Шекспир,Не мыслю завистью исполнить мир,Хотя твои писанья, признаюсь,Достойны всех похвал людей и муз.То правда. Но по этому пути,Хваля тебя, я б не хотел идти,А то пойдет невежество за мной,Ничтожный отзвук истины живой,Иль неразумная любовь, чей ходЛишь наудачу к правде приведет,Или коварство, чьи стремленья злы,Начнет язвить под видом похвалы.В том вред, как если сводня или б…Решилась бы матрону восхвалять,Но ты для них навек неуязвим,Не жертва их и не обязан им.Начну же: века нашего Душа,С кем наша сцена стала хороша,Встань, мой Шекспир! К чему в тиши могил,Где Чосер, Спенсер, Бомонт опочил,[378]Теснить их, чтобы кто-то место дал?Ты памятником без могилы стал.Ты жив еще, покуда жив твой томИ мы для чтенья снабжены умом.Тебе искать я место не примусьМеж славных, но несоразмерных Муз.Будь нужен ты для наших лишь годов,Тебе б найти я равных был готов,Сказав, как Лили с Кидом ты затмилИ Марло,[379] что исполнен буйных сил.Нет, хоть запас твоей латыни мал,А греческий еще ты меньше знал,[380]Тебя равнять с другими мне претит.Пускай Эсхил, Софокл и Еврипид,Пакувий, Акций, Сенека[381] придутИ слушают, как сцену сотрясут[382]Твои котурны; а надень ты сокк[383] —И кто б тогда с тобой сравниться мог?Эллада дерзкая и гордый РимПомеркли пред умением твоим.Ликуй, моя Британия! Твой сынНад сценами Европы властелин.Не сын он века, но для всех времен!Порой расцвета муз, как Аполлон,Он к нам пришел наш слух отогреватьИль, как второй Меркурий, чаровать.[384]Была горда сама Природа им,Наряд из строк его был ей любим:Он так хитро и соткан был и сшит,Что ей талант иной не угодит.Шутник Аристофан, задира-грек,И Плавт с Теренцием[385] ушли навек:Они в забвение погружены,Как будто не Природой рождены.Но здесь одна ль Природа? Нет, права,Шекспир, есть также и у мастерства.Пусть сотворен Природою поэт,Но все ж Искусством выведен он в свет.Кто стих живой создать желает, тотПусть, не жалея, проливает пот(Как ты), вздувая в горне жар огня,По наковальне Муз вовсю звеня,Иль вместо лавров стыд познает он!Прямой поэт и создан и рожден —Таков ты был! Живут черты отцаВ потомстве — так, не ведая конца,Шекспира ум и нрав живет в векахВ законченных, отточенных строках,И каждая в могуществе своемГрозит невежеству, тряся копьем.О нежный лебедь Эйвона![386] Как милТвой вид среди потоков наших был,А твой полет над Темзой, дивно смел,Элизу с Яковом пленить сумел!Но вижу я: взойдя на небосвод,Твое светило нам сиянье льет.[387]Звезда поэтов, ярче нам сияйИ наш театр зачахший оживляй:Ушел ты — и ему надежды нетНа луч в ночи, когда бы не твой свет.

Любовь и Смерть[388]