Серебряная куница с крыльями филина - Ан Ци

ими очень гордился. Кроме того, Пётр нёс свой ноутбук, с которым он не любил расставаться, а крошечная Лукерья, наслышанная о дождливом лондонском климате, – длинный элегантный серебристый в тон чемодану зонтик-тросточку едва ли не выше её самой. Не ожидая ничего дурного, они продемонстрировали своё имущество.

– У каждого из вас по два предмета! Но наша компания разрешает, к сожалению, только один. Кроме того, такой зонтик нельзя взять в салон самолёта. Но Вы можете сдать его как негабаритный багаж в специальное отделение. Только не забудьте о нём, когда прилетите. Его доставят отдельно вместе с такими вещами, как горные лыжи или музыкальные инструменты.

Синица выслушал эту лекцию с закипающим раздражением. Что ещё за новости! «Дешёвыми» рейсами он ещё не летал и к подобным фокусам не привык. Что теперь делать? Вещи уже уплыли, время, которого казалось достаточно, тоже уплывает.

– Слушайте, я понятия не имел. Что за новости? Все разрешают, а Вы… Давайте, я доплачу. Это хоть можно? – сердито начал он. Но Луша невозмутимо достала черный кошелёчек, отстегнула кнопку, и он превратился во вместительный мешок из жатой материи. Затем она уложила туда свою сумку и ноутбук Петра.

– Так хорошо? – подняла она свои большие и, когда надо, наивные глаза на девушку в форме.

– Отлично! – обрадовалась та. – Какая молодец Ваша девочка! Беги теперь скорее налево, сдавай свой зонтик. Там сейчас свободно.

Луша, ни слова не говоря, последовала этому совету.

– Вот ведь странно. Эта девица держала минуту назад в руках мой паспорт. Там чёрным по белому написано, сколько мне лет. Забыла сразу она или не поверила своим глазам? – дивилась маленькая Костина.

Как бы там ни было, пока суд да дело, утекло ещё четверть часа. Пора было на посадку. А когда Синица и Луша проделали все обычные процедуры раздевания-разувания, получили назад свои шмотки, Пётр надел брючный ремень и часы, а Луша застегнула куртку на молнию, пассажиров уже пригласили в самолёт.

Это была большая и вполне современная машина, правда без портативных наушников и дисплеев, демонстрирующих маршрут и кинофильмы. Пётр, ожидавший худшего, несколько успокоился.

– Лу, ты у меня осталась без эклеров. Я взял бутерброды. Но сейчас они как раз говорят…

Команда была английская, и вся информация шла только по-английски. Для Луши это было, конечно, слишком быстро. Она понимала только отдельные слова.

– Так! Они сказали, что мы можем заказать за деньги горячую еду и напитки. А, вот и стюардесса с меню.

Петр иногда посматривал на свою крошечную спутницу и думал о том, что ему потихоньку поведала тетя Муся. Черт знает, как к этому отнестись. Детеныш Луша, стрекозка, и вдруг влюблена в Олега? Она ж еще… Нет, чепуха. Бесспорно, она взрослая девушка. Но Майский, о боже мой! Нельзя придумать более безнадежного положения! Как ей сказать? Это настолько деликатное дело! Если Олег сам найдет нужным, вот тогда – да. Олегу, впрочем, такое в голову не придет. Корректный и сдержанный Олег разве только с ним недавно начал разговаривать о таких вещах. Хорошо, если она тут как следует отвлечется. В Лондоне скучать не придется. Надо будет побаловать девчонку.

– Давай, Лушонок, выбирай, что тебе хочется. И не забудь про десерт, -предложил он.

– Спасибо, шеф. С удовольствием. Но главное, Вы должны поесть. А то у Вас настроение испортилось. А я умираю от любопытства. Вы же обещали мне по пути рассказать, как мы будем действовать.

– И ты думаешь, я, преисполнившись чёрной злобы, начну на тебе ее срывать. Нет, я стану использовать тебя вслепую, как живую бомбу или…

– Пётр Андреевич! Перестаньте, а то я обижусь. Но Вы же понимаете, я ломаю голову, какую пользу я могу принести в Лондоне с моими этими: My name is Lucha. I am from Moscow. И это почти все!

– О, не скромничай. Я знаю, ты сделала успехи. И вообще, это неправильная постановка вопроса. Будем думать лучше не о том, что ты принесешь Лондону, а что он тебе даст.

– Вы опять шутите!

– Надо сказать, не совсем. Ну ладно, сдаюсь. Ты действительно почти ничего не знаешь про «брата». Я в последнее время намерено разделяю информационные каналы. Так вот.

Для нас с тобой там провели подготовительную работу. Известно, где он живет, чем занимается, где и с кем проводит свободное время. И пока ничего утешительного. Никаких признаков, указывающих на то, что он похитил свою сестру. Он человек уже немолодой. Дети его выросли. Сын живет в Лондоне, а дочь в Америке. Сам Фредерик ведет очень размеренный образ жизни. Совсем нетрудно проследить все его контакты и передвижения. Посмотрим сами! И если надо, поведем себя нестандартно!

– Достоверно известно, что Фред знает, чей он сын. А об остальном? -отозвалась девушка. – Вы понимаете, о свадьбе брат еще мог узнать, если наводил справки. Но о дальнейшем развитии событий? Чтобы похитить сестру надо знать о ее существовании. Видеть фотографии – это одно. А сделать из этого правильные выводы? Прошло столько лет! У него своя благополучная жизнь. Нет, не могу представить себе, что брат в этом замешан.

Луша недоверчиво пожала плечами.

– Ты думаешь, я буду спорить? А я согласен. Представить трудно. Только я почему-то убежден, что ключ ко всей истории в происхождении Эрны. Тебе не верится в брата-похитителя, а мне – что Эрна в Израиле. Скорее, здесь! Пока я не увижу этого Фредерика, не будет мне покоя.

Они помолчали. Несколько минут спустя появился стюард с тележкой, распространяющей аппетитные запахи.

– Ты вот что, ты лопай давай. А я пока почту посмотрю. Еще время есть, можно пока включить ноутбук, а то будем подлетать – не разрешат, -сказал Петр, увидев его.

Он включил компьютер, защелкал клавишами и снова погрузился в молчание. Луша тем временем уплетала рисовую лапшу с креветками и одним глазом поглядывала на шефа.

Вкусно! Сейчас еще вишневый сок принесут и ванильное желе. Что это Петр Андреевич не ест? Все остынет. Как бы его уговорить? И мешать не хочется. Если он увлечен, то этого не любит. Как вдруг Синица тихо ахнул и схватил ее за руку.

– Как ты говоришь? Да не только ты, я тоже поддакиваю: «трудно представить!» Ну-ка, читай, что наш лондонский агент сообщает! Луша всмотрелась в экран дисплея. Но длинное сообщение, занимавшее всю страницу, было, конечно, написано на английском. Петр с непонимающим видом воззрился на нее, затем хлопнул себя по лбу, чертыхнулся и стал переводить.

«Глубокоуважаемый… Ну и так далее. Интересующий Вас объект продолжает привычный образ